Личный состав
06.04.2018
В Фонде культуры «Екатерина» открылась выставка «Прибытие поезда». Она посвящена железнодорожным составам, пересекшим весь XX век — с «захватом» XIX и XXI столетий. Экспозиция получилась по-настоящему масштабной: от хрестоматийной ленты братьев Люмьер и экспериментов Марселя Дюшана до современных работ Сергея Катрана. «Культура» побеседовала с куратором, искусствоведом Виталием ПАЦЮКОВЫМ.
культура: Выставка вызывает в памяти проект «Россия в пути» в Институте русского реалистического искусства. Тоже путешествия, только там речь шла и об авиасообщении.
Пацюков: На самом деле идея возникла в связи с очередным юбилеем фильма Люмьеров «Прибытие поезда», вышедшего в 1896 году. Появление синематографа — важный этап. Это новые технологии, новое зрение, новая оптика. Движение поезда не случайно совпадает с «движением» кинематографа. Техногенный мир вторгается в традиционную реальность и кардинально меняет ее. У нас есть видео Томаса Деманда, крупного немецкого художника и фотографа. Он показывает, как поезд разрушает привычные носители информации вроде бумаги, появляются электронные носители. Поезд становится вестником прогресса, но также и трагедии, неизвестности.
культура: Многие сегодня предпочитают самолеты. Сохраняет ли образ железной дороги прежнюю футуристичность?
Пацюков: Путешествие по «железке» до сих пор очень актуально. Поезд, в отличие от авиаперелетов, связан с длительностью. Купе становится своеобразной обителью: люди нередко делятся с соседями самым сокровенным, почти исповедуются.
культура: Почему на выставке преобладает видео?
Пацюков: Это новые технологии. С одной стороны, видео — своеобразный симулякр, субститут реальности. С другой — в нем отражаются актуальные состояния действительности. Съемка доступна, демократична: достаточно обычного смартфона. Камера становится нашими глазами, что предсказал еще Дзига Вертов в «Человеке с киноаппаратом».
культура: Как менялся образ поезда — сквозь столетия и континенты?
Пацюков: В архиве Томаса Эдисона, изобретателя лампочки, есть сделанные им беззвучные фильмы. Там запечатлены первые поезда: например, почтовый экспресс, проходивший по северной части Тихоокеанской железной дороги. Американский вестерн нередко эксплуатировал тему ограбления составов. Образ поезда возникал и в мюзиклах, в частности в «Серенаде солнечной долины». Более современный пример — ленты Вадима Абдрашитова: в картине «Остановился поезд» затрагиваются юридические проблемы — череда халатностей, приводящая к катастрофе. В «Магнитных бурях» железная дорога связывает Москву и провинцию, становится проводником между городами, между разными фазами перестройки. Совсем актуальная работа — триптих Владимира Янкилевского «Take a Train... VI», принадлежащий Фонду «Екатерина»: мы видим манхэттенский экспресс, пересекающий Нью-Йорк с юга на север.
Поезд нередко оказывается местом рождения новой этики техногенного мира. Нужно осмыслить, куда он идет, и попробовать управлять им, не позволяя ему управлять нами.
культура: Выставка поделена на три блока — почему?
Пацюков: Сначала мы показываем «Исторический поезд» — это своеобразный эпиграф. На первом этаже можно увидеть фильм Алексея Германа «Хрусталев, машину!», где вагоны уходят по Транссибирской магистрали на восток, к солнцу, а герой растворяется в народе. Блок «Миростроительное депо» на втором этаже связан с нашей культурой: с русским авангардом — в кино и живописи. Третий этаж, «Место действия — поезд», — это история, культурная память. Например, в инсталляции Владислава Ефимова — изображение траурного состава с телом Ленина, прибывшего из Горок в 1924-м. Есть кинохроника с поездом Победы, снятая в мае 1945 года. Наконец, Транссибирская магистраль Льва Мелихова — замечательного фотографа, проехавшего по маршруту Чехова, побывавшего на Сахалине. Еще целый зал живописных работ: Илья Кабаков, Семен Файбисович. По соседству — литературные ассоциации: «Анна Каренина». В работе Сергея Катрана возникает диалог между Львом Толстым и Владимиром Набоковым. Известно, что автор «Лолиты» читал замечательные лекции о произведении Толстого, даже рисовал вагон, в котором едет Анна. Эта идея с вагонами обыгрывается в изображениях Катрана: они превращаются в изморозь на окне состава, везущего Анну.
Наконец, поезд с телом Чехова. Максим Горький писал о трагической и одновременно иронической ситуации: «Этот прекрасный художник, всю свою жизнь боровшийся с пошлостью, всюду находя ее, всюду освещая ее гнилые пятна мягким, укоризненным светом, подобным свету луны, Антон Павлович... был привезен в вагоне «для перевозки свежих устриц»... Ему — все равно, хоть в корзине для грязного белья вези его тело, но нам, русскому обществу, я не могу простить «вагон для устриц». К этой истории отсылает спектакль Дмитрия Крымова «Тарарабумбия»: мы показываем отрывок. Наконец, рассказ о том, как можно сесть в метро и приехать в другую страну. Поезд в качестве своеобразного средства связи оказывается мощнее самолета или океанского лайнера. В работе Сергея Головача зритель заходит в вагон на «Китай-городе» и выходит в Китае.
культура: Была уверена, что увижу какую-нибудь из картин Александра Лабаса — у него, правда, акцент на образе метро.
Пацюков: Тяжело было бы достать, да и не успели. Делали выставку достаточно быстро: идея появилась давно, а вот воплощение заняло всего несколько месяцев. Собираемся показывать проект в разных городах России. Осенью откроемся в Центральном музее железнодорожного транспорта в Петербурге. А потом наш поезд отправится в Пермь — в Центр городской культуры, который опекает Надежда Агишева: она же занимается Дягилевским фестивалем. Надеемся и на европейские гастроли. Западная публика всегда мечтала проехать по Транссибирской магистрали: об этом грезил Йозеф Бойс, но, к сожалению, не успел. Зато получилось у Дэвида Боуи, возвращавшегося в Европу после японского тура. У него, кстати, есть замечательный ролик с поездом: хотели включить его в экспозицию, но не вышло. Возможно, удастся в будущем. Созданная нами модель «поезда» может варьироваться, изменяться, как и сами железные дороги. Сегодня, например, популярны скоростные составы, тот же «Сапсан», ставший даже актуальнее самолета. Так что верю — наш поезд ждет долгое и интересное путешествие.
