Классик двух столиц
02.08.2017
Мультимедиа Арт Музей в рамках программы «Классики российской фотографии» показывает ретроспективу Владимира Богданова, автора портретов Фаины Раневской, Никиты Михалкова, Владимира Высоцкого, Беллы Ахмадулиной, Евгения Евтушенко.
Кроме того, мастер считается одним из родоначальников уличной съемки. Его самая известная работа — «Не мое собачье дело» (1964). Пес запечатлен на фоне равнодушных ног и спин. Богданов, уроженец Ленинграда, рассказывает: «Однажды из столицы приехал коллега, сотрудник газеты «Социалистическая индустрия». Для москвичей всегда расшибались в лепешку. Я повез его в Парголово: там проходит знаменитая лыжная трасса. Искали хорошую точку съемки, залезли повыше. Быстро продрогли: на фото видно — падал мокрый снег. Стали спускаться, и вдруг я заметил собаку. Успел снять лишь пару кадров. Один из них оказался удачным».
В ряду любимых «уличных» работ до сих пор стоит мимолетный и вместе с тем обращенный в вечность снимок цыганок в Летнем саду (1967): женщины, забредшие невесть откуда, закутаны в клетчатые одеяла и изящно зарифмованы со статуей в пышном облачении.
Случай многое определил в его судьбе. Будущий фотограф учился в текстильном институте, куда попал, поскольку хорошо катался на коньках, а вуз славился спортивной кафедрой. По окончании должен был стать технологом трикотажного производства, но понял — не его, и, не дожидаясь выпуска, ушел. Затем увлекся охотой, однако, по словам мэтра, это быстро прошло: «Как-то приятель подстрелил зайца и решил передо мной похвастаться. Взял раненого зверя за задние лапки и ударил о ствол дерева: патроны-то жалко. Тот душераздирающе закричал. Страсть к охоте мгновенно пропала: продал ружье и купил фотокамеру».
В ленинградский период были созданы многие известные снимки. Владимир Владимирович вспоминает: «Раневскую с «Литературной газетой» в руках удалось запечатлеть совершенно случайно. Шел на службу и вдруг увидел актрису на лавочке. Прочитанные страницы Фаина Георгиевна бросала на землю. Хотел подобрать, а она: «Милый мальчик, не трудитесь, я их уже посмотрела».
Это фото оказалось пророческим: впоследствии Богданов отдал «Литературке» более 20 лет жизни. В Москву переехал по воле фортуны: женитьба, разные житейские обстоятельства. Для фоторепортера в столице нашлось много работы: «В Ленинграде было лишь несколько мест съемки: порт, металлический завод, мясокомбинат имени Кирова. Ты словно двигался по кругу».
В Белокаменной Владимир Владимирович сделал ряд знаковых портретов. В частности, Лили Брик, которая в старости крайне редко соглашалась позировать. «Какой она была? Трудно сказать. Пожалуй, надменной», — говорит он о ней. Многие кадры опять-таки родились благодаря удаче. Например, фото Высоцкого (1976) получено в экстремальных условиях: из-за кулис на подпольном концерте.
Правда, тоска по родным местам с годами не исчезла. Она отразилась в кадре «Великий город с областной судьбой» (1992): заснеженный Исаакиевский собор и метла, прислоненная к колонне, — контраст утраченного величия и незамысловатого быта.
Мягкий юмор и внимание к героям роднят мастера с его современниками Владимиром Лагранжем и Юрием Абрамочкиным, представителями гуманистического направления отечественной школы светописи. Фотограф признается, что никогда не лез в жизнь персонажей, старался быть незаметным. Не считал правильным подходить слишком близко, поэтому использовал телеобъектив. «Не хотел выставлять людей в плохом свете. Правда, однажды заснял влюбленную пару на бульваре в самый кульминационный момент».
В 1990-е тональность изменилась, стала более мрачной, однако стремление подмечать любопытные детали никуда не делось. Богданов фотографировал петуха, диковинным образом появившегося на Красной площади, горожанку в китайской шубе на фоне бродячих собак… Сохранить интерес к жизни в любых обстоятельствах, не обрасти панцирем цинизма — редкая удача, которая и здесь оказалась на стороне маэстро.
