Алиса ВАСИЛЬКОВА

15.04.2015

Лиза Бричкина в фильме «А зори здесь тихие», Вера из «Вечного зова», Ольга из «Безотцовщины»... Фильмографию Елены Драпеко составляют более полусотни ролей. В 90-е к ним добавилась и весьма неожиданная жизненная — вот уже более полутора десятилетий актриса работает в Госдуме. В текущем созыве занимает пост первого заместителя председателя комитета по культуре. Когда позволяет время, продолжает сниматься. Накануне победного мая мы беседуем с ней о современной культурной политике и новых кинофильмах.

культура: 2015-й объявлен Годом литературы. Кроме того, мы отметим юбилеи Михаила Шолохова и Константина Симонова. А есть ли, по-Вашему, сегодня поэты или писатели, сравнимые с великими предшественниками? 
Драпеко: Литература — очень плотный слой культуры, и что из написанного станет великим произведением, выяснится не скоро. Возможно, мы пока просто не разглядели того, что через несколько десятилетий станет классикой. На сегодняшний момент я могу выделить очень немного авторов. Всегда, скажем, с удовольствием читаю произведения Юрия Полякова. Что же касается юбилеев, считаю, их нужно отмечать обязательно. Особенно, когда речь идет о таких именах. Шолохов и Симонов — столпы нравственности и русской литературной школы, на которую вполне можно опереться и нынешним авторам. Это и прекрасный язык, и народность, и доскональное понимание этноса, и глубокие исследования русской жизни.

культура: Насколько совместимы политическая и актерская карьеры? 
Драпеко: Снимаюсь я теперь не часто, но раз в год обязательно. Очень благодарна режиссерам, которые помнят, что я актриса, а не только депутат. Естественно, в силу возраста играю в основном роли второго плана, но делаю это всегда с удовольствием. Современные технологии позволяют создавать фильмы очень быстро: для чего раньше требовались месяцы, теперь можно снять за неделю. Это серьезно мне все упрощает — я могу сниматься в выходные дни или же во время официального отпуска. Моя трудовая книжка лежит в Государственной думе, и большую часть времени я, разумеется, уделяю законотворчеству.

культура: Как изменилось отечественное военное кино — по сравнению со старыми советскими лентами?
Драпеко: Современное кино о войне очень разное. Есть картины, которые у меня вызывают положительные эмоции. Например, «Звезда», снятая по повести Казакевича в 2002-м. Люблю ленту «Мы из будущего», много раз ее пересматривала и считаю крайне полезной для молодежи. Мне нравится ряд телевизионных фильмов, прежде всего, конечно, «Ликвидация». Кроме того, замечательный сериал о летчицах «Ночные ласточки». Военная тема у наших режиссеров популярна — по ней размещается хороший государственный заказ. Скажем так, патриотизм на экране сегодня востребован и государством, и зрителем, который соскучился по героике. 

Но в целом современное кино мне не слишком нравится. Оно делается, что называется, «с холодным сердцем». Авторы не любят своих персонажей, не живут ими, а используют, чтобы исследовать ситуацию. Может быть, это важно для вскрытия каких-то социальных проблем, но для самого художника это гибельная позиция. Художник должен сопереживать герою и работать на разрыв сердца. Если этого нет, то нет и главного — произведения искусства. Чаще всего даже настоящей социальной остроты не выходит, а лишь некое явление технического порядка. Смотрится оно словно со стороны: да, снято замечательно, отличные спецэффекты, умопомрачительные трюки. А от старых фильмов у меня всегда возникает ощущение родства: хочется зайти внутрь, помочь людям, поучаствовать и посочувствовать. 

культура: Что Вы думаете о скандальной постановке оперы «Тангейзер» в Новосибирске?
Драпеко: Наши художники, понятное дело, ратуют за полную свободу творчества. Но всякая свобода должна быть ограничена интересами других россиян. Даже Конституция, утверждая примат прав и свобод человека и гражданина, следующим абзацем оговаривает, что они могут быть ограничены федеральным законом в той мере, в какой это необходимо в целях зашиты нравственности, здоровья, законных интересов других лиц и т.п. Нравственность — это вообще краеугольная категория, когда она попирается, то вспыхивают восстания и льется кровь. Вот почему защита морально-этических норм в публичном пространстве является частью национальной обороны. На сей счет, напомню, имеется Доктрина информационной безопасности РФ. Этот документ подписан Владимиром Путиным еще в 2000 году, и там об ответственности физических лиц в таких ситуациях сказано очень конкретно. 

Если говорить непосредственно о «Тангейзере», нельзя не вспомнить параллельные события во Франции, где богоборческие идеи, выраженные оскорбительным образом, привели к кровопролитию. То есть здесь речь идет не столько о свободе художника, сколько об ответственности творческих людей перед обществом.

культура: Выходит, нужно возвращать худсоветы? 
Драпеко: Есть одна замечательная история. Однажды в Югославию приехал Шукшин. Беседуя с ним, местные кинематографисты запричитали: вот у нас, дескать, свобода творчества. У вас в СССР и коллегии, и худсоветы, вам это запрещено, то запрещено... А Шукшин им ответил: «Свобода у вас есть, а фильмы-то где?» Смысл в том, что при Советской власти были и запреты, и худсоветы, но были и великие фильмы, и настоящее искусство. Тогда как сейчас при абсолютной вседозволенности мы по пальцам можем пересчитать что-либо более-менее приемлемое. 

При чиновниках, которые распределяют средства на отрасль, и сейчас созданы экспертные советы, состоящие из деятелей искусства. Чем они будут активнее в оценке достоинств и недостатков произведения, тем выше поднимется общий художественный уровень нашей культуры. 

Коллегия Министерства кинематографии СССР, напомню, состояла из великих: Станислав Ростоцкий, Сергей Герасимов, Лев Кулиджанов, Марк Донской. Когда решали, поддерживать ли «Калину красную» (довольно кровавый, кстати, был спор), председатель жюри Всесоюзного кинофестиваля Ростоцкий костьми лег, чтобы Шукшин получил главную премию! Мэтры тогда сами, внутри своего сообщества, обсуждали острые вопросы, а чиновники только фиксировали их решения. 

Поэтому я бы рекомендовала сегодняшним деятелям культуры быть активнее, а то творческие союзы будто бы забыли, зачем они нужны. Они становятся богадельнями, помогают бедным и больным. Это, конечно, очень важная социальная функция, которую тоже нельзя забывать, но все-таки главная их задача — быть экспертным сообществом.

культура: Бурно обсуждается обилие мата в кино и на сцене...
Драпеко: Мы ответили законом о запрете ненормативной лексики в публичном информационном пространстве. Это была идея Станислава Говорухина, который десятилетиями работает в кинематографе, обходясь без нецензурных выражений. И это самоограничение никогда не мешало ему снимать живое народное кино, буквально растаскиваемое на цитаты. Как не мешало оно Толстому и Достоевскому создавать грандиозные романы. Если кто-то из великих и выдавал что-то с использованием колоритных словечек, то оно уходило в стол.

культура: Вместе с Крымом домой вернулась и Ялтинская киностудия. Каковы, на Ваш взгляд, ее перспективы?
Драпеко: С одной стороны, речь идет о возрождении Ялтинской киностудии, как не самостоятельно производящей, а предоставляющей услуги по производству. С другой, есть идея Никиты Михалкова отдать ее молодежи, чтобы начинающие авторы могли вливаться в профессию в максимально комфортных условиях. Это тоже было бы неплохо. Для начала надо завершить восстановление материальной базы, что обойдется не дешево и произойдет не быстро. Но, если следовать логике, очевидно, что Ялтинскую киностудию ожидает завидное будущее. Дело в том, что Ялта — идеальная натурплощадка. На Южном берегу Крыма фиксируется самое большое количество солнечных дней в году на территории России. И поэтому там, скорее всего, будут снимать все, что касается летней натуры, как это было в советские времена. Причем, видимо, снимать будут часто, поскольку хорошее кино требует ландшафтов: гор, лесов, морей. Ждите больше приключенческих, исторических, детских картин. Это просто замечательно. Ведь именно этих жанров нам не хватало последние четверть века.