Подайте героям майдана

Александр АНДРЮХИН, Киев

03.04.2014

Почти два месяца Киев живет в условиях хаоса. Майдан не расходится, улицы захлестнула преступность, местные СМИ постоянно твердят о российском вторжении, а количество денег у населения резко сократилось. В таких условиях попробовал пожить спецкор «Культуры».

Во что превращен Крещатик!.. А ведь это одна из красивейших улиц Европы. Повсюду горы покрышек — зимние, летние, изношенные, обугленные и даже практически новенькие, в которые не стыдно переобуть машину. За шинными баррикадами — завалы из мусора, остовы грузовиков с проколотыми колесами, обгоревшие железные бочки, черные бутылки, куча дров и вереница палаток, из которых торчат трубы и валит едкий дым. Некоторые огорожены самодельным частоколом, сверху наброшена колючая проволока и висит табличка: «Проход запрещен».


Вытирайте ноги

За проволокой на самодельных скамейках сидят хмурые небритые мужики. Серые лица, свалявшиеся волосы. Кто-то в камуфляжной форме, другие в фуфайках, накинутых на тельняшки — в советских фильмах про революцию такими изображали анархистов. И у каждой палатки стоит ящик — как видно из надписей, для пожертвований на нужды майдана.

Я остановился у стенда с пробитыми касками, металлическими щитами и закопченными бутылками. Подпись под стендом поясняет: «Оружие революции». Ко мне тут же подошел потрепанный человек, разящий перегаром.

— Подайте майдановцам на цигарки! — протянул он руку.

— А работать не пробовал? — ответил я.

И осекся — мало ли, вдруг пристрелит. Однако проходящие мимо туристы одобрительно закивали на мои слова, и мужичок отошел к палаткам. Кто его знает, может, никакой он не герой майдана, а просто несчастный бомж, освоивший актуальную легенду для сбора подаяния. Никогда еще Крещатик не видел такого количества здоровых мужиков, просящих милостыню. 

Не читается особой радости и в глазах туристов, состоящих в основном из жителей украинской провинции. Они с любопытством и ужасом осматривают окрестности майдана и сожженный Дом профсоюзов, направляя объективы на обугленные окна. 

Тут же развернуты сувенирные прилавки: футболки с портретом Бандеры, советские медали, немецкие кресты, гильзы от патронов — по уверению продавцов, тех самых, которыми убивали участников событий. Хит Крещатика — коврик с портретом Януковича, на котором написано «Вытирайте ноги!» 

Я подошел к человеку в камуфляжной форме и поинтересовался, давно ли он здесь.

— С сичня-мисяца, — ответил тот (с января, значит). — Мы булы першими, кто поставил здесь палатку.

Богдан, так представился мужчина, рассказывает, что он бывший офицер. 62 года. Приехал сюда по зову сердца из Ивано-Франковска. В настоящее время боец самообороны. Их сотня состоит из бывших военных и ветеранов Афганистана. Задача — уничтожать москалей. Я удивился, что до сих пор жив.

— Ни, с россиянами мы дружим, — тут же уточнил Богдан. — А с москалями будэмо биться. 

В чем же разница между россиянами и москалями?

— Ну… россияне — то нормальные люди. Такие, как мы. А москали — это захватчики, — и глаза бойца вспыхнули.

Политическая программа у Богдана и его товарищей простая: отправить в отставку (вариант — повесить) нынешнее правительство, поскольку оно еще хуже предыдущего. Службу они несут на голом энтузиазме и добровольных пожертвованиях киевского населения. Я кинул взгляд на пластиковый ящик. На дне сиротливо покоилась одна гривна. 

В этот момент объявили всеобщее построение. Из палаток стали выползать заспанные, немолодые по большей части, мужики в камуфляже. Они построились на площади перед сценой. Набралось человек пятьсот. На сцену вышел священник и начал читать утреннюю молитву.

Как выяснилось, отряды самообороны майдана с недавних пор — в контрах с «Правым сектором». Последний, по мнению самооборонцев, компрометирует революцию склонностью к грабежам. Но это полбеды. На майдане кто-то запустил слух, что «Правый сектор» финансируется Москвой, поэтому его бойцы живут неплохо. В отличие от остального майдана, где зарплата перепадает только сотникам, и то нерегулярно. Эти крохи — якобы от Юлии Тимошенко.

Надо сказать, что русский след здесь ищут повсюду. Даже недавняя попытка захватить Верховную раду — это якобы дело рук не «правосеков», а российских спецслужб.  Поскольку говор у меня явно не украинский, собеседники сразу понимали, откуда я приехал, и на майдане мне пришлось выслушать, что называется, по полной. И народ, дескать, у нас трусливый, никак не свергнет Путина. Мой вопрос «А зачем?» вызвал только гнев. И пресса с телевидением у нас лживые — но при этом российских газет в киевских киосках не найти, а телеканалы отключены. Более того, у себя в гостинице я не нашел не то что российского — хотя бы русскоязычного канала. Сколько ни щелкал пультом — на экране одно и то же: суровые лица дикторов и пробивающиеся через украинскую речь знакомые слова: «сепаратисты», «российская агрессия», «вторжение». Наслушавшись, понимаешь, почему в Киеве многие в штыки приняли призыв верховного представителя ЕС по внешней политике и безопасности Кэтрин Эштон к разоружению незаконных формирований, в первую очередь «Правого сектора». 

— Нет, мой сын разоружаться не собирается! — завертела головой седая интеллигентная женщина с очень хорошей русской речью. — А вдруг русские пойдут на Киев? Что им Крым? Им же Киев нужен. Путин ведь еще в 2000 году заявил, что его цель — объединить весь славянский мир.

— Так ведь объединить, а не завоевать! — не выдержал я.

Лучше бы я этого не говорил. Майдан лучше знает. Мне тут же сообщили, что под Донецком уже стоят русские танки, а под Киевом два батальона российских же спецназовцев только ждут команды зачистить майдан. Ну и напомнили, что референдум в Крыму прошел под дулами «зеленых человечков», и результаты голосования подтасованы. Оказывается, за вхождение в Россию проголосовали только 40%. Слышать такую околесицу человеку, побывшему там и честно все описавшему, было обидно.

— Вот откуда вы это взяли? — спросил я.

— Как откуда — по телевидению сказали! — без тени сомнения отрезала дама.

Вход нежелателен

Если не смотреть украинское ТВ и не ходить на Крещатик, то жизнь в Киеве может показаться вполне спокойной. Во-первых, весна. Светит солнце. Никаких следов разрухи. На улицах чисто, дома ухоженные, дороги ровные, витрины блестят, официантки в кафе приветливо улыбаются. Прохожие охотно останавливаются и, перейдя на русский, доброжелательно объясняют, как куда пройти. Вообще, на улице много русской речи. И даже работает Театр русской драмы, носящий, правда, имя Леси Украинки. 

Мне удалось поговорить с заслуженным артистом Украины Валерием Зайцевым. Москвич, но судьба занесла в Киев, здесь и остался.

— У нас всегда аншлаги, — заверил он. — И на русском языке играть не запрещают. Во всяком случае, пока. При Ющенко у нас пытались снять худрука Михаила Резниковича и навязать украинские пьесы, но мы отстояли и режиссера, и репертуар. Думаю, до выборов нас трогать не будут...

Все же на всякий случай руководство театра решило включить в репертуар одну пьесу на украинском.

Голод Киеву не грозит — в магазинах продуктов хватает. А вот покупателей маловато. И уж где совсем пустыня — так это на киевских рынках. На Бессарабском, например, вообще ни души.

— У вас всегда так? — спрашиваю продавщицу.

— С новой властью началось, — тяжело вздохнула она, — У людей не стало лишних денег. Только на хлеб. Цены растут как на дрожжах.

Действительно, только за месяц гривна по отношению к доллару упала на 30%, и на столько же поднялись цены на продукты. Украинская валюта опустилась и по отношению к рублю. Месяц назад за тысячу рэ давали 240 гривен, сейчас — 300.

Гиперинфляция сказалась не только на продовольствии. Бросаются в глаза растянутые на балконах плакаты о продаже квартир.

— На рынке недвижимости обвал, — делится эксперт консалтинговой компании Оксана Сидоренко. — Цены на жилье упали более чем втрое. И все равно никто не покупает. Думаю, до мая цены снизятся еще на 15%. После выборов ситуация должна стабилизироваться.

Подешевела и аренда — на 30–40%. Квартира, которая «до революции» сдавалась за 11–12 тысяч гривен в месяц, сейчас обойдется в 7500. Терпит крах и гостиничный бизнес. Цены в некоторых отелях упали вдвое. Но даже такое «почти даром» не привлекает туристов, хотя обычно с началом весны поток приезжающих в украинскую столицу резко возрастает.

— Вы первый москвич, который появился у нас в этом сезоне, — сказала мне при заселении администратор апартаментов на Бассейной. — После майдана москвичей как отрезало. Так что пока терпим убытки...

Малолюдно и в Киево-Печерской лавре, традиционном месте паломничества православных, и на Андреевском спуске, где находится музей Булгакова. А в самом музее вообще никого. Зато в коридоре на подоконнике рядом с желтым цветком красуется табличка: «Лицам, поддерживающим военную оккупацию Украины, вход в наш музей нежелателен». Я остановился: честно ли будет, если пройду? Потом решился: оккупацию-то я не поддерживаю, нельзя же считать оккупацией добровольное присоединение Крыма к России. И надо же, сотрудница музея согласно покивала моим словам: мол, Крым — это да, это особый случай. Тогда зачем же табличка? Женщина пожала плечами и возвела глаза к потолку — таким жестом обычно сопровождают фразу «начальство приказало». А потом, без труда угадав во мне иностранца, выделила двух экскурсоводов, которые провели меня по экспозиции. Спасибо им большое.

Бандиты и «титушки»

Люди в Киеве доброжелательные и словоохотливые, так же, как в Крыму и на юго-востоке Украины, где я побывал в революционные дни. Однако в отличие от них наотрез отказываются фотографироваться и называть фамилии.

— Чего вы боитесь? — спрашивал я.

Кто-то боялся, что я, «как все российские журналисты», все перевру. Но гораздо больше других — которые опасаются местных молодчиков из «Правого сектора»: те за «неправильное» мнение могут и битами забить. Достать базу адресов, выяснить место работы человека — не проблема. Вломятся в офис или в квартиру — и учинят расправу. Мне стоило больших усилий разговорить одного киевского офицера милиции. Но свою фамилию он так и не назвал.

— В городе сотни трупов, — сказал он. — Каждый день кого-то убивают, это не афишируется. Да, когда 2 марта расстреляли гаишников на Броварской трассе, об этом в прессе, конечно, шумели. Но убийства простых людей замалчиваются. Сегодня на руках очень много оружия. Среди бойцов «Правого сектора» и сил самообороны майдана полно откровенных бандитов. Поддерживать порядок в Киеве одними силами милиции нереально. Без «Беркута» мы никто. У нас две недели не было ГАИ, мы месяц не выезжали на патрулирование. Сейчас, правда, патрулирование возобновили, но исключительно с бойцами из «самообороны». Смешно звучит из моих уст, но с ними безопаснее. А что — были случаи, когда у наших патрульных отбирали оружие. Нам приходилось обращаться к майдановцам, и они по своим каналам иногда возвращали нам табельные пистолеты.

По словам офицера, такого разгула преступности в Киеве еще не было. Вооруженные бойцы майдана добывают себе пропитание банальными уличными грабежами. К слову, обычные уголовники почему-то тоже выходят на дело под видом революционеров. 

У верхушки «Правого сектора» преступления посерьезнее.

— Они могут ворваться на заседание совета директоров какого-нибудь предприятия, поставить на стол «коктейль Молотова» и заявить: если не отстегнете такую-то сумму «на революцию», сейчас вас взорвем, — рассказывает офицер. — На сегодня нам известно о трех криминальных организациях «Правого сектора». Две из них — это украинские бандиты. А одна сформирована российскими ворами в законе. Сейчас, по нашим данным, российские воры активно перемещаются в Украину — здесь, что называется, «плохо лежит».

Однако многие активисты майдана, в том числе и приезжие, не хотят связываться с откровенным криминалом. Добыв оружие и получив определенный боевой опыт, они идут в частные охранные предприятия или коммерческие структуры. Среди серьезных бизнесменов подобные бойцы пользуются спросом. Кроме того, майдановцев активно переманивают к себе партии «Свобода» и УДАР. Им тоже нужны силовые отряды. Пока, правда, на общественных началах, но в перспективе обещают оклады.

Еще одна потенциально криминогенная категория — так называемые «титушки». Люди, которых привезли из юго-восточных регионов для поддержки Януковича, когда он еще находился в Киеве. Они стояли на майдане вместе с «беркутовцами», но потерпели поражение в столкновении с более обученными и организованными «правосеками». Обратный билет им никто не оплатил, и теперь около шести тысяч (по оценкам милиции) человек, не имеющих ни денег, ни работы, живут в общежитиях и на съемных квартирах на окраинах Киева. Некоторые из них уже попадаются на мелких кражах и грабежах. Обосновались «титушки» в основном в Днепровском районе, самом криминогенном, лучше туда не ездить, предупредил милиционер. 

А я поехал. Обычная городская окраина. Даже уличное освещение исправно работает. Правда, народу на улицах мало, так и в центре совсем немноголюдно. Люди, кто не уехал переждать тревожное время в более спокойном месте, вечерами сидят по домам. Нагнав одинокого прохожего, я спросил, местный ли он. На ловца и зверь бежит: оказалось, тот самый «титушка». Усталый вид, поношенная одежда. Приехал из Николаева. Имя-фамилия? — «Та зачем оно вам?» 

— В начале февраля нас привезли в Киев на автобусе, обещали 50 гривен в день, — рассказал он. — Надо было стоять у Верховной рады за Януковича. Драться уговора не было, поэтому, как началось, мы и ушли оттуда. Поселили нас в общаге на Соломенке (другой район Киева. — «Культура»), денег никаких не заплатили, что делать, не знаем. Не выручите?

Я выгреб из кармана мелочь...

Уйдем в партизаны

Но есть на майдане и идейные. Мне удалось поговорить с бойцами «Правого сектора», которые не помышляют ни о криминальной, ни о коммерческой карьере, отступников осуждают, а сами хранят верность вооруженной революционной борьбе.

— Мы на выборах будем поддерживать нашего лидера Дмитрия Яроша, — сказал сотник «Правого сектора», который назвался Феликсом и при этом отказался снять черную шапочку с прорезью для глаз. — Но если Путин только попробует вмешаться в выборы, мы взорвем в четырех местах его газопроводы и начнем партизанскую войну. Места взрывов уже подготовлены. Кроме того, взорвем все электростанции и обесточим Крым. Взорвем Днепропетровскую запруду и затопим крымский полуостров к чертовой матери. И пусть нас потом бомбят!

Предвыборная программа, обрисованная Феликсом, вызвала патриотический подъем среди стоящих рядом бойцов его отряда, которые тут же отозвались привычным: «Слава Украине! Героям слава!»

Слухи о бомбежке Украины российской авиацией в Киеве появились недавно, но носят уже массовый характер. Породил их новый киевский градоначальник Владимир Бондаренко. По его словам, сейчас в Киеве подготавливаются бомбоубежища на случай российского авиаудара, они могут вместить более 1,5 млн человек.

— Любой здравомыслящий человек понимает, что Россия не собирается бомбить Украину, — успокоила меня киевлянка Людмила Сирина, которая тоже была на майдане, но сейчас изменила к нему отношение. — Новая власть уже показала свою беспомощность, и у нее остался только один метод протянуть до выборов — поддерживать миф о грозящей Украине агрессии.

Впрочем, в стране сейчас сложилась такая ситуация, при которой что ни сделай — всё плохо.  

— Двинутся в сторону востока и юга — вызовут негатив неонацистов, — объясняет мне украинский политолог Александр Дугов. — Двинутся к радикальному национализму — юго-восток еще больше будет за Россию, да и запад не поймет. Начнут террор — отвернутся все. Согласятся с отходом Крыма — признак слабости. Начнут там военные действия — будут ликвидированы как явление...

По словам директора центра гражданских инициатив «Народная рада» Михаила Костинского, сегодня в Киеве 40% населения хотят интеграции в Европу, 40% — в Россию, 20% — еще не определились. Однако недовольство новой властью нарастает. Преступность, цены, а в мае ожидается и повышение тарифов ЖКХ.

— Все, на что способно новое правительство, — это выпрашивать у Запада деньги, — говорит Костинский. — Причем без какого-либо бизнес-плана. Сегодня уже всем ясно, что реально поддерживать Украину там никто не собирается, а отношения с Россией испорчены. Так что процесс распада Украины уже начался.

По словам Костинского, совсем скоро Румыния присоединит к себе земли Буковины и украинской части Бессарабии, Венгрия — Закарпатье, Польша — западные области, а Россия — юго-восток. 

Защищать целостность Украины, говорит он, некому: 80% высшего командования мечтает перейти на службу России. Объявленная мобилизация, в процессе которой рассчитывали поставить под ружье 40 тысяч бойцов, провалилась. По повесткам никто не является. Кого притаскивают силой, те отказываются служить, заявляя, что умирать непонятно за какое правительство не собираются. Но главная украинская беда в том, что в стране нет реального лидера.


Схлопотали от венгров

В Киеве ходят разговоры, что в закарпатские города Берегово, Мукачево и Ужгород целыми автобусами прибывают туристы из Венгрии с подозрительно армейской выправкой. История, произошедшая с проживающим в Ужгороде венгерским поэтом Кароем Балла, показала, что слухи небезосновательны. 

Поэт опубликовал статью под названием «Хамcкая cтpана» — об Украине. В ней он заявил, что наотрез отказался подписывать обращение против якобы существующей русской агрессии и, не стесняясь в выражениях, честно сказал, что думает о последовавших затем угрозах. После выхода статьи неизвестные в масках попытались ворваться в дом поэта, но некие венгерские туристы с армейской выправкой, «совершенно случайно» проходившие мимо, в жесткой форме помешали им сделать это.

После этого киевские националисты решили разгромить офисы Демократической партии венгров Украины в Берегово. Однако их автобус до города не доехал. Путь ему преградили крепкие парни, говорящие по-венгерски. После этого «Правый сектор» объявил подкарпатских венгров врагами Украины.