Татьяна МЕДВЕДЕВА

10.09.2015

У российского МИДа появилось новое лицо — весьма, кстати, умное и привлекательное. Это Мария Захарова. Недавно она возглавила департамент информации и печати дипломатического ведомства и стала его официальным спикером. Должность высокая. Поклонники яркой медийной персоны, радуясь ее успехам, в то же время заволновались — останется ли у нее время на «дипломатию» в социальных сетях и участие в ток-шоу? В интервью «Культуре» Мария Захарова рассказала о своих ближайших планах и дала комментарии по ключевым вопросам международной политики.

культура: Поздравляем с высоким назначением. Позволит ли работа на новой должности, как прежде, присутствовать в соцсетях и на телеэкране? 
Захарова: Спасибо за поздравления. Я активно включилась в работу. Никаких «революций» не планирую, будет плавная подстройка под актуальные задачи. Конечно, времени остается немного, но бросать уже полюбившиеся аудитории форматы не собираюсь. 

культура: Слышала, в детстве Вы любили смотреть «Международную панораму». Наверное, это и сказалось на выборе профессии? 
Захарова: Да, я с удовольствием смотрела эту программу, но не только она повлияла на мой выбор. Еще в дошкольном возрасте мне хотелось стать дипломатом — как папа. И журналистом — как Владимир Куликов, это был известный журналист-международник, он работал в Китае. Поделилась своей мечтой с мамой. На что она ответила: в нашей стране обе эти профессии считаются не женскими, мне лучше придумать себе какую-то другую сферу деятельности. Но времена меняются. Сейчас и журналистика, и дипломатия с успехом осваиваются женщинами. Я поступила в МГИМО на факультет международной информации, отделение международной журналистики, затем пошла работать в Министерство иностранных дел. Таким образом моя детская мечта сбылась. Стала дипломатом, и в то же время знания, полученные в МГИМО по специальности журналист-международник, составляют суть моей работы. 

культура: И все-таки мир дипломатии — это мужской мир? 
Захарова: Нет, в МИДе работает очень много женщин. Еще Евгений Максимович Примаков уделял этому особое внимание. При нем женщин стали активнее принимать на работу, продвигать по службе. Что важно — не из-за гендерной принадлежности, а по профессиональным качествам. У нас много женщин — юристов, страноведов, специалистов по правам человека. За последнее десятилетие были женщины-послы, полпреды, есть и генеральные консулы, руководители подразделений в министерстве. Была женщина — первый заместитель министра иностранных дел. Тенденция очень позитивная. И она ставит крест на мифе о «не женской профессии». 

культура: Вы стали настоящим украшением политических ток-шоу. Насколько Вам близок этот формат — ведь нередко дело доходит до крика. Может, чем устраивать такие показные баталии, лучше давать больше толковой аналитики — как это было в той же «Международной панораме»?
Захарова: Возможно, не все знают: «Международная панорама» возродилась. Она выходит теперь в виде «Международного обозрения» на канале «Россия-24». Ведет ее Евгений Примаков, внук Евгения Максимовича, и делает это очень профессионально. А ток-шоу — это совершенно иной жанр. Во времена «Международной панорамы» у советских зрителей не было возможности наблюдать дебаты и обсуждения. Вы помните, какие были правила — на телевидении озвучивалась исключительно та линия, которая утверждена партией и правительством. Она не могла никоим образом колебаться и тем более подвергаться сомнению. Сегодняшние ток-шоу позволяют посмотреть на проблему с различных позиций. Это дает возможность зрителям услышать разные точки зрения и сделать свой выбор на основе аргументации обеих сторон. 

культура: Вы умеете формулировать хлестко и образно: «Помощь Запада пострашнее санкций», «Власовцы из Лондона», «Вы сейчас действительно услышите, что такое российские «Грады»... Заранее готовитесь к ток-шоу или импровизируете? 
Захарова: Специально не готовлюсь, не настраиваюсь, не ввожу себя в бойцовое состояние. И не репетирую. Конечно, бывает, когда я накануне программы что-то читаю, анализирую, и у меня в ходе этой работы рождаются определенные образы. Но большинство мыслей возникает прямо во время дискуссии в студии. 

культура: В одной из программ Вы сказали: «Америка, отдохни от нас». Есть ли надежда, что Запад оставит свою агрессивную политику в отношении России?
Захарова: Это вопрос к Вашингтону. Мне кажется, внимание, которое сейчас уделяет руководство США России, избыточно. Есть масса глобальных международных проблем и угроз, — например, терроризм, техногенные катастрофы. Такая держава, как США, могла бы именно на этих направлениях показать свое величие — конструктивно, на принципах международного права начать активно действовать по преодолению этих вызовов. К сожалению, выбрана иная тактика — создание образа внешнего врага и борьба с этим мнимым врагом, на которого списываются собственные огрехи и неудачи в международной политике. На мой взгляд, это тупиковый путь. Не раз уже американцы проходили подобные информационные кампании, которые сами изначально и создавали. А потом все равно правда торжествовала. Так было с Ираком, так было с Сирией, так будет и с Украиной. Так будет и с антироссийской риторикой, и с обвинениями в наш адрес. Уже сейчас в Вашингтоне начинают все чаще звучать трезвые оценки. 

культура: Россия научилась побеждать в информационных войнах? 
Захарова: Хоть и существует общепринятое клише «информационная война», но я считаю, что это не война, а информационная агрессия. Война — это когда обе стороны воюют. Я не вижу, чтобы мы воевали. Мы стараемся оградить себя от агрессии, стараемся, чтобы наша позиция была видна и понятна. Но мы не занимаемся информационными диверсиями в отношении наших партнеров. Не занимаемся наступлением на некоего воображаемого противника. Да, мы стали более активно защищаться и продвигать нашу позицию. Однако я не могу сказать, что мы воюем. Вспомните август 2008 года — агрессию Грузии против Южной Осетии. Запад сразу нашел виновного: это Россия. Мы увидели одни и те же заголовки в газетах, услышали одну и ту же риторику в Совете Безопасности со стороны наших западных партнеров. Со временем география меняется. Вместо Грузии появляется Сирия, потом Украина. Прошло несколько лет, но подход такой же. Тем не менее весь мир теперь знает правду о событиях 2008 года — это была агрессия со стороны господина Саакашвили. Он открыл огонь по гражданам своей страны, и действия России были обоснованны. И в остальных случаях факты все равно проявятся. К сожалению, опять будет потеряно драгоценное  время для предотвращения кровопролития и решения по-настоящему глобальных вопросов.

культура: Как Вы относитесь к тому, что некоторые популярные люди, деятели российского шоу-бизнеса симпатизируют врагам нашей страны? Борис Гребенщиков, например, поехал петь к Саакашвили…
Захарова: У меня есть свое отношение к Борису Гребенщикову как к музыканту. И отношение к господину Саакашвили как к политику. То, что делает Гребенщиков, — это проявление его позиции. Он — личность и имеет право на свою точку зрения.

культура: Признаться, удивил такой ответ...
Захарова: У многих из нас есть гражданская позиция, и к этому нужно относиться с уважением. Это счастье, что у нас присутствуют разные точки зрения. Это достижение современной  России. Мы прекрасно помним, хотя я тогда была еще ребенком, к чему привела ситуация, когда существовало только одно мнение, и оно же было правильное, а все остальное считалось неправильным. Только плюрализм, только возможность высказывать свое мнение и свое видение различных вопросов создает прочную основу гражданского общества в стране. Для меня наличие людей с иной точкой зрения по любым  вопросам — благо. Как представитель внешнеполитического ведомства, я, безусловно, должна делать все, чтобы информировать и разъяснять позицию Министерства иностранных дел по тем или иным вопросам. Мне важно, чтобы наше ведомство слышали и понимали. Но это не значит, что те люди, которые слышат и понимают, должны это принимать и с этим соглашаться. 

культура: Не все способны рассуждать столь дипломатично. У нас полемика часто зашкаливает, преобладает нетерпимость к чужому мнению…
Захарова: Человек проходит определенный жизненный путь, знаю по себе. Это нормально, когда в ходе развития он меняет взгляды. Главное, чтобы делал это искренне и осознавал происходящие с ним метаморфозы. Кто-то начинает как либерал и вольнодумец, а потом становится консерватором. Бывает наоборот: личность, сформировавшаяся в консервативной среде, приходит к иным ценностям. Но этот выбор человек должен делать самостоятельно. Только тогда он будет истинным. 

культура: А чего ждать «русскому медведю» от «восточного дракона», — России от Китая? 
Захарова: Для меня Китай — особая тема. Там прошло мое детство. Мой отец — китаист. Несколько раз бывал в Китае в командировках и по линии посольства, и по линии международных организаций. Не скажу, что хорошо знаю эту страну, это было бы самонадеянно. Но мне всегда она была интересна, как должна быть интересна любая страна, где человек пребывает какой-то длительный период. Ее нужно изучать, узнавать людей, культуру. Я пошла учиться в китайскую школу, это было мое решение, и я не жалею. Теперь у меня есть представление об этой стране не только из книг и учебников, но и из практики собственной жизни. Люди мало знают о Китае. А между тем это наш старинный партнер, сосед. Страна, которая с нами связана и географически, и культурно, и исторически. Будем развивать наши отношения и дальше — прагматично, уважительно, на основе взаимной выгоды. 

культура: Пожалуй, самая горячая международная тема в России — события на Украине. Даже не международная, уж слишком близко это от нас. Сейчас на Донбассе продолжается шаткое, хрупкое перемирие. Что делает Россия, чтобы вновь не началась эскалация конфликта? 
Захарова: Ситуация развивается каждый день. Мы по линии пресс-службы МИДа и представительств в международных организациях информируем международное сообщество о наших оценках происходящих на Донбассе событий. Перемирие действительно очень хрупкое, ситуация нередко балансирует на грани. Министр иностранных дел России неоднократно обращался с призывами проявить максимальное влияние на участников конфликта, чтобы ситуация не дестабилизировалась окончательно. Мы фиксируем со стороны Киева многочисленные нарушения договоренностей, достигнутых в нынешнем году. Проводим интенсивные контакты на всех уровнях с представителями различных государств. И по линии нормандского формата, и с нашими американскими коллегами — чтобы побудить их оказать влияние на Киев: вразумить и дать понять тупиковость военного решения конфликта.

культура: В одном из своих выступлений Вы сказали, что Европа оккупирована США. Неожиданно. Что, дипломаты уже могут называть вещи своими именами?
Захарова: Речь шла о том, что американцы наращивают свое военное присутствие в Европе. И по большому счету это действительно похоже на некую оккупацию. Такая метафора не имела бы права на существование, если бы мы наблюдали, как Европа проводит самостоятельный и независимый курс. Но последние полтора года мы видим, что такого курса нет. И это не только наши оценки, это оценки и европейских экспертов. Фактически Европа отказалась от части собственного суверенитета. Я говорю в данном случае о позиции Европейского союза по украинскому кризису. Эта позиция необъективна, ангажирована, сформирована под давлением США. Об этом говорил и вице-президент США Джо Байден, когда высказался, что Европейский союз только под нажимом Вашингтона начал проводить политику санкционного давления на Россию в связи с украинскими событиями. Это было в прошлом году. И вот, буквально несколько недель назад Джон Керри признал, что Соединенным Штатам становится все труднее убеждать Европу давить на Россию по вопросу ситуации на Украине. То есть США в открытую заявляют, что оказывают давление на Европу. Значит, говорить о суверенном решении европейцев уже не приходится. Надо трезво оценивать: США наращивают военное присутствие в Европе и полностью подчиняют волю руководства европейских стран своим интересам. Об этом говорят и авторитетные европейские политики. 

культура: А Россия остается суверенным мировым игроком и ведет свою линию, в частности, отстаивает традиционные ценности. Кто бы мог подумать, что мы будем противостоять в этом вопросе толерантному Западу… 
Захарова: Еще 30 лет назад Запад призывал нас к тому, что сейчас ставит нам в вину: например, к свободе вероисповедания. И когда после развала СССР в России все барьеры были сняты и люди начали делать свой выбор в пользу той или иной религии, это почему-то стало вызывать антагонизм у зарубежных руководителей. Нам остается только недоумевать. В то же время те традиционные ценности, о которых, в частности, говорит российская внешняя политика, — это основы западной цивилизации, зафиксированные во многих документах международных организаций. И здесь возникает вопрос о дуализме Запада. Я понимаю, что они тоже проходят путь внутреннего развития. И результат этого развития не соответствует их взглядам еще десятилетней давности. Но остальные-то не должны страдать от того, что их мнение по ряду вопросов меняется. 

культура: У людей недостаточно знаний о мировой политике, ее пружинах. Часто их восполняют «теории заговора». У дипломатов такие представления вызывают улыбку?
Захарова: Для меня это выглядит так: есть международное право, есть главенствующая роль ООН, есть некий идеал и камертон, по которому все должны выстраивать международные отношения. Кроме того, существуют крупные игроки — мировые державы. У них имеются свои интересы. И эти интересы иногда не соотносятся с высокими идеалами. Политики ищут баланс между идеальной схемой международного права и интересами различных стран. Конкретный пример — компромиссы, достигаемые в ходе работы над резолюциями в Совете Безопасности ООН. Конечно, эта благостная картинка несколько разбивается о материалы «Викиликс», которыми все зачитывались и в которых показано, как не самым лучшим образом и не самыми чистыми намерениями реализуется внешняя политика многих государств. Это тоже не надо сбрасывать со счетов. Поэтому не стоит ударяться в конспирологию, надо уметь читать между строк, смотреть аналитическим взглядом на все, что происходит. Не поддаваться на откровенную пропаганду и оценивать происходящие процессы объективно.

культура: Можно ли говорить о таком понятии, как русская мечта?
Захарова: Могу говорить о своей мечте. Точнее, их несколько. Первая, возможно, это прозвучит банально: чтобы не было войны. Самая большая мечта, скорее, даже цель. Вторая — чтобы все были здоровы и никогда не болели. Понимаю, что осуществить это человек не в силах — потому это и есть настоящая мечта. Но сделать так, чтобы не было войны, человеку по силам, все зависит от нас. Я бывала в странах, где велись или ведутся боевые действия, идут гражданские конфликты. Когда приезжаешь, например, в Белград и видишь обломки зданий в столице европейского государства, испытываешь шок. Когда приезжаешь в Бейрут и понимаешь, через что прошел Ливан уже в новейшей истории, испытываешь шок. Когда ты помнишь Сирию 2004 года, а потом узнаешь, что там происходит сейчас, испытываешь шок. Про Украину и не говорю. И мечта о мире — это не пустые слова и не иллюзорная надежда. Это все зависит от конкретных людей. Для меня это очень важная цель.