11.01.2016

Год литературы в России закончился. Пока эксперты продолжают подводить политэкономические итоги и сыпать прогнозами, обратимся к списку самых продаваемых книг 2015-го, составленному ведущими отечественными издательствами. Он расскажет о стране куда больше, нежели соцопросы или курс доллара. Люди платили за слова, написанные на бумаге: это никак не связано с качеством литературы, но многое значит для понимания того, кто мы и где оказались.

Открывает хит-парад сборник Бориса Акунина «Планета Вода», три детективные истории о похождениях Эраста Фандорина. Финальная повесть заканчивается тем, что великий сыщик проходит мимо Ленина и Сталина, преследуя обычного преступника. Первая часть, давшая название всей книге, рассказывает о том, как девочка из хорошей семьи пытается крутить двумя взрослыми мужчинами. Ребенок вполне осознает себя женщиной и расточает чары направо и налево. Фандорин, впрочем, по обыкновению всех побеждает и спасает мир.

Столь же ярко он одерживает верх над романом «Шантарам». Речь в тексте австралийца Грегори Дэвида Робертса — о «терпких», как пишут в восторженных рецензиях, «красках Бомбея». Главный герой — обаятельный бандит, который «меняет ум на сердце», весь из себя томный и, разумеется, умеющий преодолевать. Так и положено: ты должен быть незауряден, не имеет значения, откуда ты берешь деньги, главное — вовремя произносить нужные слова о какой-нибудь духовности. Это — если кратко — готовый набор ценностей поколения тех, кому от 25 до 30. Боюсь, что кризис их разочарует.

Третий роман списка идентичен фильму «Марсианин» режиссера Ридли Скотта, а посему не нуждается в отдельном описании, книга здесь вторична. Ее популярность в наших краях — следствие рекламной кампании блокбастера. То же самое можно сказать и о занявшем девятое место «Бегущем в лабиринте» — мировой фантастике 70‑х перепало от киношников, запустивших одноименную картину. Впрочем, и новый фильм, и оригинальный текст — скука, помноженная на скуку.

Не слишком удивляет восьмое место, которое занимает «Убить пересмешника» Харпер Ли: роман вернулся на волне продаж нового текста культовой писательницы — «Пойди поставь сторожа». Оба произведения написаны хорошо, хотя и с известной степенью бестолковости, свойственной американской литературе того времени (преодолеть ее смог, на мой взгляд, лишь Сэлинджер в «Выше стропила, плотники») .

Зато четвертый и шестой романы среди наиболее продаваемых в России не следуют за трендами массовой культуры, а сами формируют тенденции. «Виноваты звезды» Джона Грина — история о двух подростках, умирающих от рака и не перестающих возвышенно (и с каким-то почти остервенелым пафосом) желать друг друга. «До встречи с тобой» Джоджо Мойеса повествует о разбитом параличом мотоциклисте (это — из «Жизни взаймы» Ремарка), который любит официантку, потерявшую работу. Если бы из слез, выплаканных читательницами подобных текстов, можно было удалить соль, думаю, чистой воды хватило бы нескольким странам Африки на полгода. Оба произведения не столько банальны (хотя это так, ни единого нового слова, поворота сюжета, ни малейшей попытки подумать самостоятельно), сколько просто бесполезны для россиян, которым стоило бы перечитать «Гроздья гнева» Стейнбека: там довольно ясно сказано, что остается людям, когда капитализм буксует.

Пятое место торжественно занимает второй русскоязычный роман — очередная часть бесконечной серии Дмитрия Глуховского «Метро-2035», постапокалипсис, который все случается и случается где-то в кустах. Как те самые чудеса из сказки Льюиса Кэрролла об Алисе. В книгу вшито много политики, проговорена она весьма невнятно и уныло: автор некогда слыл провластным писателем, затем стал либералом, но на выходе это не сказалось вовсе: все бегут, стреляют, произносят монологи о будущем Родины и пропадают потом куда-то. В раскрутку Глуховского вложено много сил, серия «Метро» обросла солидным фан-клубом, так что высокие продажи не слишком удивительны.

Замыкает список «Щегол» Донны Тартт, пожалуй, самый интересный текст, весь смысл которого состоит в том, чтобы пересказать Чарльза Диккенса на новый лад. При этом автор нигде не провисает, говоря о скитаниях сироты, живописи, плутах и тайнах — в общем, все очень красиво сделано, но к нам не имеет почти никакого отношения. 800 страниц можно прочесть, если у вас времени девать некуда, а хочется, знаете ли, чего-то этакого, возвышенного. Чтобы прямо было видно: читаем «Хорошую Книгу».

Вывод прост. Мы нынче выбираем тот «бумажный носитель», где нет ни слова о современности, и ничто не затрагивает обозримой перспективы. Вкупе с фантазмами есть лишь прошлое, но оно — чужое. В нем девицы крутят сыщиками (а взрослые мужчины не смущаются их возрастом), Индия манит красками (сама эта идея изобретена в начале XX века, она вызывающе устарела), кругом больные, увечные, брошенные, испитые, иные отверженные, превозмогающие и преодолевающие.

Перед нами — совершенный ребус, разгадав который, мы увидим слово «эскапизм». Рейтинг самых продаваемых книг — это руководство к бегству из истории, страны, реальности в одну и ту же сентиментальную повесть со счастливым концом (увы, в этом финале больше нет смысла). На таком фоне логично попадание в рейтинг антиутопии Джорджа Оруэлла «1984» (7‑е место в списке). Это единственное произведение, жесткое ровно настолько, чтобы удовлетворить утомленного патокой читателя. Так иногда менеджеры среднего звена хватаются за тарзанку, стремясь пощекотать нервы: мол, будет что вспомнить на старости лет.

Между тем Россия, неописанная, непрочитанная, неузнанная, продолжает молчаливое шествие под неумолкаемое тарахтение о похищенных картинах, кромешном метро, картошку, цветущую на Марсе, высокопарных подростковых признаниях. Максимилиан Волошин, на диво актуальный, писал об этом так: «… не знать, кто пришел, кто глаза завязал, кто ведет лабиринтом неведомых зал». Стихотворение 1911 года идеально иллюстрирует весь список самых продаваемых книг 2015-го. Те же залы, те же лабиринты, те же зеркала. Накануне столетия двух главных русских революций звучит как предостережение.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции