30.06.2015

В последней декаде июня Америка сменила флаги. В день, когда Верховный суд признал так называемые «гей-браки» обязательными к регистрации на всей территории США, в радужные цвета, присвоенные себе ЛГБТ-активистами, окрасился Белый дом, интернет-сайты и сетевые аватарки крупнейших компаний, включая «Эппл», «Фейсбук», «Старбакс», «Адидас» и даже «Дженерал электрик».

Корни сего праздника лучше понимаются, когда узнаешь, что решение принято с перевесом всего-то в один голос, половина американцев гей-браков не одобряет, а в 31 штате оно вообще провалилось на референдумах. То есть судебная элита в Вашингтоне пошла против демократии и свободы, узаконив торжество одной части граждан США над другой, носящее в некотором смысле насильственный характер, — попираются и права штатов, и религиозные предпочтения американцев, которых вынудили «уважать» и «признавать» мнимые браки извращенцев вопреки собственным убеждениям. Об этом, кстати, напомнил губернатор Техаса Грег Эббот, издавший указ никого не преследовать на территории штата за непризнание подобных «браков».

Расклад слишком напоминает тот, что сложился накануне Гражданской войны 1861–1865 гг., которую тоже инициировал отнюдь не вопрос об освобождении рабов (многие на Юге были согласны с тем, что это неизбежно), а именно нежелание северян считаться с правами богатых консервативных штатов.

Видимо, чтобы подчеркнуть параллель, одновременно с водружением радужных флагов американский официоз во главе с Обамой, услужливые политики и бизнесмены начали ожесточенную атаку на флаг Конфедерации, символ старого доброго Юга, до того пользовавшийся почетом, уважением и популярностью.

Американское решение проблемы примирения «синих» и «серых» до сих пор считалось образцовым. Выходило так, что, хотя Север победил и добился своих целей, главные герои оказались-таки на Юге. Почему так вышло, тоже понятно: героического в поведении северян было мало — в ходе войны Линкольн фактически установил в стране диктатуру вплоть до манипуляций выборами, его ударной силой были мигранты из Европы, немцы и ирландцы, отправлявшиеся с корабля на бой, чтобы заработать гражданство, а генералы Грант и Шерман вели себя на Юге, словно вандалы. «Унесенные ветром» Маргарет Митчелл свирепость северян ничуть не приукрашивают…

Южане в условиях явного превосходства материальных сил Севера отважно сражались четыре года и едва не победили. Их полководцы — Ли, Джексон Каменная Стена — показали себя как умелые военачальники. Мало того, в армии конфедератов билось немало черных американцев, причем не только в строю, но и в качестве разведчиков за линией фронта, где, казалось бы, ничто не мешало им сбежать. Когда американцы после войны задались вопросом, как объяснить ее грядущим поколениям, постепенно выработалась формула: взять идею свободы и победу от Севера, а идею чести и примеры мужества — от Юга.

В стране стояли памятники и северянам, и конфедератам, в честь вождей последних назывались танки, военные базы, школы и парки. Фильмы с отчетливо южной точкой зрения — «Рождение нации», «Боги и генералы», те же, наконец, «Унесенные ветром» — рассматривались как киноклассика. В сотнях баров от Теннесси до Техаса кантри-группы пели «я никогда не примирюсь с янки» и «Юг восстанет снова». И — все прекрасно осознавали, что это лишь пар, который никому не мешает оставаться лояльными гражданами США.

Южная символика благодаря этакой романтизации стала во всем мире своеобразным символом правого сопротивления буржуазно-либеральному порядку, который олицетворял в той войне Север. Не случайно, наверное, когда в Новороссии создавался флаг для ополчения, в нем оказалось так много сходства с «конфедераткой».

И вдруг в США началась ожесточенная кампания гонений на символы Конфедерации. Началось все с трагедии в Чарльстоне, когда неадекватный юнец расстрелял афроамериканцев прямо в церкви. А поскольку убийца любил фотографироваться с «конфедераткой», началась истерия. Барак Обама заявил, что держать ее в официальных учреждениях некоторых южных штатов недопустимо, ибо это символ ненависти и расизма. К нему подтянулись представители умеренного крыла республиканцев, которые надеются «купить» таким образом черных избирателей. Apple заявила, что изымает из интернет-магазинов игры, посвященные Гражданской войне. Аукцион eBay и крупные продавцы одежды типа Walmart прекратили продажу товаров с «конфедераткой». По армии США пошли слухи, что скоро переименуют базы, названные в честь героев-южан. Известный нью-йоркский кинокритик сделал заявление, что «Унесенные ветром» — расистский фильм.

Разумеется, расисты в США есть. Но они не обязательно белые. Есть также исламские фанатики. В 2009‑м военный психолог — мусульманин на базе Форт-Худ расстрелял 13 и ранил 32 сослуживцев. Но никто зеленого знамени не запрещает. Еще пример: у жителя Луизианы Чака Нецхаммера вышел конфликт с пекарней, принадлежащей Walmart. Его заказ на торт с флагом Конфедерации и надписью «Наследие, а не ненависть» кондитеры отклонили. Зато торт со стягом террористического «Исламского государства» они же сварганили без нареканий.

Что это все значит? Скорее всего, атака на Конфедерацию одновременно с легализацией гей-браков — своеобразная военная хитрость либералов из Вашингтона. Затем они оставят «конфедератку» в покое, тем самым вызвав у консервативных южан чувство облегчения, которое заставит их снисходительнее воспринимать радужную реальность.

Но в любом случае перед нами тревожный симптом. Старинные США покоились на принципах свободы, и это позволило им после братоубийственной войны выработать объединяющую стратегию. Однако американская свобода, как предупреждал полтора века назад мудрый француз Алексис де Токвиль, однажды неизбежно падет под ударами формального «равенства», уничтожающего всякое особое мнение в пользу наиболее «уравниваемых». И все, что напоминает о возможности граждан сопротивляться всеобщей уравниловке, попадет под запрет. А смогут ли потомки конфедератов сопротивляться сегодня так же, как делали их прапрадеды, — в этом есть большие сомнения.

Есть тут урок и для нас. Последние десятилетия мы пытаемся выстроить примирение «красных» и «белых» по американскому образцу, воздать честь и тем, и другим. Но вдруг сам образец показал свою обманчивость и непрочность. И вот уже спор вокруг возвращения «железного Феликса» на Лубянку из вопроса архитектуры превращается в острое столкновение двух групп патриотов — на радость либералам и «радужным». А значит, полагаться на зарубежные образцы нельзя и здесь. Нам, русским, необходимо найти собственную формулу примирения.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции