Юрий КОВАЛЕНКО, Париж

23.07.2013

Бунт вспыхнул после того, как трое полицейских на улице хотели проверить документы у одетой в паранджу женщины и ее мужа. Последний — некто Микаэль?К. — набросился с кулаками на ажана, а его жена по имени Кассандра кричала: «Аллах всемогущ! Он превратит тебя в пыль, сукин сын!»

Напомним, что французский закон, принятый два года назад, запрещает появляться в общественных местах в головном уборе, закрывающем все лицо и оставляющем лишь прорези для глаз. Виновным грозит штраф в размере 150 евро.

Непокорных супругов задержали и доставили в участок, вокруг которого мгновенно собралась разъяренная толпа, требовавшая их освобождения. С наступлением ночи начались волнения, которые охватили и соседние пригороды — Эланкур, Гиянкур, Монтиньи и Морепа. На подмогу местной полиции пришлось срочно перебросить спецназ — так называемую «роту республиканской безопасности».

Снова банальный полицейский контроль послужил предлогом для массовых беспорядков во взрывоопасном пригороде, расположенном всего в 13 километрах от Версаля. «Группа индивидуумов использует малейшую возможность, чтобы сеять смуту в Траппе», — констатирует местный префект департамента Ивелин Эрар Корбен де Мангу. Дело дошло до того, что любое вмешательство сил порядка грозит спровоцировать столкновение.

Сегодня «бунтари», по мнению ряда экспертов, празднуют победу: Кассандру и ее мужа отпустили, даже не оштрафовав, а полиция перестала проверять документы у женщин в чадре, опасаясь новых волнений. Более того, из шести арестованных зачинщиков в возрасте от 18 до 22 лет, которые предстали перед судом по ускоренной процедуре, только один приговорен к заключению — десятимесячному, да и то с отсрочкой.

«В наших пригородах действуют группы, которые хотят с помощью радикального ислама дестабилизировать республику», — предупреждает один из руководителей полицейского профсоюза Unca-police Кристоф Крепен.

Представители мусульманской общины Траппа, насчитывающей 30 000 душ, отвечают: «У нас все время проверяют документы. Нас достали. Полицейские ведут себя как ковбои, которым все дозволено. Атмосфера накалена до предела. И это только начало. Дальше будет только хуже. Каждый неблагополучный пригород — это пороховая бочка. Трапп превратится в то, чем раньше была Чечня».

Социологи полагают, что в разгар жаркого лета восстание может перекинуться на предместья не только Парижа, но и других больших городов. Так было в 2005 году. С тех пор, несмотря на все обещания властей, подчеркивает газета «Либерасьон», ничего не изменилось. По мнению бывшего министра юстиции, ныне мэра 7-го парижского округа Рашиды Дати, и левые и правые полностью провалили политику интеграции.

Правая оппозиция в один голос осудила «попустительство и бездействие» левого правительства. А оно, действительно, не может не учитывать тот факт, что практически все мусульмане на президентских выборах отдали свои голоса социалисту Франсуа Олланду.

Основную причину растущего недовольства, как всегда, видят в социальном факторе. Действительно, безработица среди молодежи в иммигрантских районах превысила 40 процентов. Растет преступность — большинство заключенных во французских тюрьмах составляют мусульмане. Полиция не в состоянии обуздать наркотрафик.

Сами мусульмане не без основания указывают на усиливающуюся в стране исламофобию. Она связана с тем, что подавляющее большинство французов считают ислам «несовместимым с христианскими ценностями».

Эксперты полагают, что за бунтом в Траппе стоят экстремисты, которые контролируют местную мусульманскую общину. «Эта атака свидетельствует о стремлении интегристов жить по своим законам, — говорит депутат Жак Миар. — Нельзя ждать ни минуты. Надо наказать виновных и изгнать из страны иностранных экстремистов».

Ясно, что Париж поторопился принять закон о запрете паранджи, против которого, кстати, выступила и Парламентская Ассамблея Совета Европы (ПАСЕ). Тогда же «Аль-Каида» пригрозила Парижу местью за «карательную» акцию. Закон затронул лишь две — три тысячи женщин, но стал еще одним поводом для обострения межконфессиональных конфликтов.

Со своей стороны, лидер Национального фронта Марин Ле Пен видит корень зла в том, что власти по-прежнему не в состоянии обуздать массовую иммиграцию. Французские лидеры — впрочем, как и другие европейские политики — в свое время допустили стратегический просчет. Они полагали, что иммигранты из стран Магриба и Черной Африки постепенно впишутся в новые реалии, воспримут передовые «демократические» ценности. На деле все произошло с точностью до наоборот. Мусульмане повсюду сохранили свой образ жизни и свою религию. Более того, потомки иммигрантов, имеющие французское гражданство, порой не считают себя французами. Во время столкновений с полицией — так было минувшей весной на парижской площади Трокадеро — некоторые пришельцы из пригородов выступали под алжирскими и марокканскими флагами.

Наконец, исламисты делают особую ставку на демографический фактор. Хотя точной статистики нет, принято оценивать число мусульман во Франции в 5–6 миллионов и в 12–15 миллионов — во всей Западной Европе. Согласно некоторым прогнозам, к середине нынешнего столетия мусульмане составят треть населения Старого континента.