И царствует Венеция златая

Юрий КОВАЛЕНКО, Париж

24.10.2018

В Парижском Гран-Пале проходит грандиозная выставка «Ослепительная Венеция. Век XVIII». В собрании представлены не только картины, рисунки, акварели, гравюры, скульптуры, но и костюмы, мебель, фарфор, стекло, книги, музыкальные инструменты, оперные партитуры.

— Экспозиций, посвященных венецианскому искусству XVIII века, так же много, как голубей на площади Святого Марка, — подчеркивает один из авторов каталога, почетный президент Лувра Пьер Розенберг. — Но нынешняя отличается тем, что прежде всего рассказывает о местных жителях — их буднях и праздниках, нравах и увлечениях, а также о пороках и добродетелях Республики, которую называли Светлейшей. Ее уроженец, знаменитый авантюрист Джакомо Казанова сформулировал собственное кредо, которому следовали и его сограждане: «Моим основным занятием в течение жизни всегда было услаждение собственных чувств».

Венеция того времени остается парадоксом, признают историки. С одной стороны, Республика больше ничего не представляет ни в политическом, ни в военном отношении и довольствуется тем, что накопила за два минувших века. С другой — город продолжает эпатировать Европу, здесь устраиваются ярчайшие празднества и фейерверки. Творят живописцы Каналетто, Гварди, Тьеполо, Пьяццетта, Лонги, композиторы Вивальди, Скарлатти и Порпора, блистают певцы Фаринелли и Фаустина Бордони, состязаются драматурги Карло Гольдони и Карло Гоцци. Правители-дожи щедро поощряют искусства, призванные вселять в подданных стремление к гармонии и стабильности. Каждый житель лагуны понимает: без государства он ничто. Выдающиеся мастера работают во славу Венеции. Не осталось ни одного уголка, который не был бы растиражирован живописцами. При этом подход был сугубо коммерческий. «Художник смотрел на холст, как сапожник на пару сапог», — утверждает беллетрист Питер Акройд.

Была Венеция и царством музыки: она звучала на площадях, улицах, набережных, каналах, в палаццо, монастырях и церквях. Между концом XVII и серединой XVIII века в городе поставили свыше 580 оперных спектаклей. Гондолы становились плавучими оркестрами. В гондоле «сидят контрабас, скрипки, гитара, мандолина и корнет-а-пистон, — писал Чехов. — До самой полночи в воздухе стоит смесь теноров, скрипок и всяких за душу берущих звуков». Так что нет ничего удивительного, что музыкальные сцены — один из излюбленных живописных жанров того периода.

В Светлейшей работала круглосуточная индустрия развлечений на все вкусы и кошельки. Она была театром, где выступали как профессиональные, так и бродячие труппы, клоуны, фокусники, шарлатаны. В перформанс превращались даже казни на площади Святого Марка. К числу менее кровожадных зрелищ относились кулачные бои, которые враждующие кланы устраивали на мосту без парапета. Нокаутированные участники падали прямо в воду.

На пышные карнавалы собирались гости со всей Европы. Стало обязательным ношение масок. Считалось, что это сближало всех венецианцев, независимо от социального положения, и европейских «паломников». В XVIII веке распутство достигло своего апогея.

Это был золотой век азартных игр и любовных утех — к услугам венецианцев и их гостей были 180 казино. Жемчужина Адриатики превратилась в огромный бордель. Армия жриц любви насчитывала двенадцать тысяч девиц — иными словами, древнейшей профессией занималась каждая пятая венецианка. Тогдашними бестселлерами считались путеводители «Каталог главных и наиболее достойных куртизанок Венеции» и «Расценки венецианских шлюх» — кому что по карману. Даже добродетельный философ Жан-Жак Руссо, вздыхая, признавал, что в этом городе воздержание выше его сил.

По замыслу сценографа экспозиции, известного французского режиссера Маши Макейефф, на протяжении всей выставки, которая продлится до 21 января 2019 года, в залах Гран-Пале будут разыгрывать театральные, оперные и танцевальные сцены. Тем самым зрители смогут погрузиться в атмосферу Светлейшей XVIII столетия и почувствовать себя немножко венецианцами.