Театр начинается с лошади

Ветер сминает листья, засыпая ими зрительный зал, горько пахнет осенью: завершается театральный сезон. Декорации тут устанавливает сама природа, поэтому деревья, обмелевший пруд — все настоящее. «Свободный дух, рождающий искусство» — таков слоган «ВелесО», уникального конно-драматического театра, в котором наравне с профессиональными актерами играют скакуны. «Культура» побывала в окрестностях Санкт-Петербурга на необычном представлении, где смешались люди и кони... И даже время — полноправный участник действия, где стрелки часов — несущиеся кругом жеребцы, а финал всегда совпадает с закатом солнца и потому, вместе с сокращением светового дня, каждый раз сдвигается, наступает все позже. Пока в конце сентября не падает на землю занавес последнего спектакля. «У нас очень живая история», — отмечает Евгений Ткачук, актер, режиссер, создатель и художественный руководитель театра «ВелесО».

Идет спектакль «Священный полет цветов» по поэме Александра Введенского «Кругом возможно Бог».

Здравствуй, девушка движенье,
ты даешь мне наслажденье
своим баснословным полетом
и размахом ног.

Играющие лошади, первая из которых в дебюте изображает Девушку, и осенний лес в осмыслении пьесы одного из главных абсурдистских поэтов ХХ века, «авторитета бессмыслицы», как он сам себя называл, не самое странное, что можно увидеть на импровизированной сцене-леваде.

Здесь живые мешаются с мертвыми. Абракадабра обретает разум. Слова ведут за собой, ритм стиха срывается на галоп, конца пути нет, как нет и дороги обратно, и в чем заключается сюжет, зритель понимает не сразу. Все призрачно, туманно: то ли изломанные кошмаром сновидения главного героя, то ли жизнь в момент, когда наступила смерть.

Девушка: «А знаешь, Бог скачет вечно...

Да знаешь ли ты, что значит время...»

— Очень атмосферно, хотя и ничего непонятно, Введенский и Ткачук лопнули мой мозг, — честно признается зритель по имени Алексей.

— Красивые люди, красивые животные, сделано с любовью, — соглашается девушка Неля.

Поставить этот невозможный, шокирующий, парадоксальный спектакль Евгений Ткачук мечтал восемь лет. Но чего-то явно не хватало. Оказалось, актеров-лошадей. Именно на этот спектакль театр получил субсидию от Фонда президентских грантов.

— Как удается убедить животных играть? — спрашиваю режиссера. — Тем более, что от прямых дрессировок вы категорически отказались.

— Дар человека существовать вместе с конем сегодня во многом утерян, — отвечает Евгений Ткачук. — Для меня это непосредственное погружение, работа с энергией, включение коня в конкретную режиссерскую задачу. Нельзя просто подойти к нему, не подготовившись к диалогу мысленно. И все же каждый наш спектакль, по сути, неповторим, я изначально могу предполагать определенный рисунок роли, но в данный момент лошадь может так, а в следующий — иначе, мне приходится ей подчиняться.

В последнем воплощении «Тихого Дона» на экране режиссером Сергеем Урсуляком мой собеседник сыграл Григория Мелехова. Не брюнет, не высок, тонок в кости. С точки зрения поклонников классической версии киноромана — не Петр Глебов. Но лихой казак достался Ткачуку в том числе, наверное, и за то, что сам актер жизни своей без лошадей не представляет. В кадре с ним появлялись и три коня — Медовый, Гротеск и Валдай. Он приобрел их еще в 2009-м на гонорар за роль в сериале «Жизнь и приключения Мишки Япончика».

Все началось после окончания первого экспериментального режиссерско-актерско-музыкального курса ГИТИСа. Посмотрев этюд Ткачука, в котором ковбой безуспешно пытается оседлать воображаемую лошадь, но в итоге та запрыгивает на него, педагог по сценическому движению удивился, насколько все сыграно жизненно, и предложил студенту съездить на конюшню усадьбы «Архангельское». Там Евгений ухаживал за лошадьми, учился их понимать и чувствовать.

— В «Тихом Доне» на конную подготовку отводилось немного времени, но я больше уставал от сцен без лошадей, — уверяет Евгений.

Подумайте, сколько их в мировой литературе! Полноправные персонажи, а то и двигатели сюжета, вспомним хотя бы толстовского Холстомера. А кентавр — ни с одним другим животным ведь, кроме лошади, не случился у человека даже в мифологии настолько гармоничный симбиоз. В общем, создание конно-драматического театра — шаг вполне естественный. Во Франции, к слову, успешно работает знаменитый Zingaro — его проекты идут на огромной арене, похожей на цирковую. Труппа, состоящая из тридцати породистых артистов с античными именами (назвать их кличками язык не повернется), регулярно гастролирует по миру.

Мысль о собственном подобном театре, где главное — не джигитовка, не цирковые трюки, а драматическое искусство, пришла к Евгению Ткачуку, как он говорит, уже давно. В театре «ВелесО» всего восемь жеребцов. Из леса под Петербургом они пока никуда не выезжают. В основном из-за сложностей транспортировки. Но всегда открыты к предложениям.

В лесу лошади остаются свободными. Где хотят, там и ходят, могут выбежать из денника даже ночью. Иногда забираются довольно далеко, а когда люди зовут их обратно, фыркая, лишь обозначают свое присутствие — мол, волноваться незачем. Нагулявшись, возвращаются.

«В спектакле «Осторожно, Гулливер!» по Свифту королева все же накидывает уздечку на одного из гуигнгнмов. Это придумано специально, чтобы всем показать: с лошадьми так поступать нельзя», — объясняют актеры.

На территории театра веревки натянуты только там, куда животным ступать опасно. Кони-артисты не ходят под седлом и содержатся без привязи. По сути, здесь все — как в дикой природе каких-нибудь пару тысячелетий назад. Когда в своих поступках и выборе вольны оба, человек и лошадь.

— Если ты коню интересен, то он с тобой пойдет, а если нет, то заставить его невозможно, — разводит руками берейтор Лолита Меньшова и уточняет: — Можно сказать, что я лошадиный психолог, мама и няня.

В театр она пришла два с половиной года назад. Увидела вакансию на специализированном сайте: «ищем конюха, понимающего лошадиную душу». И тут же ответила: «Эй, ребята, вам нужна я». Тренировки, разминки, свободное время непарнокопытных звезд — это все на ней. Ну, и еще на помощнике режиссера Наталье Киселевой. В хорошую погоду артисты «ВелесО», те, которые не люди, весь день находятся на воздухе.

— В обычном мире лошади полностью подчинены хозяину: что тот сказал, то они и делают. В нашем же театре слово человека — закон не всегда. С мнением лошади принято считаться, — поясняет берейтор.

Основные правила «натурального обращения» гласят: обучение строится не на принуждении, а на доброй воле, лошадь слушается человека не потому, что боится, а потому, что хочет этого сама, никаких механических устройств для воспитания быть не должно. Как не должно быть и дрессировки. И еще — не бывает плохих или злых лошадей. У них есть плохой или хороший опыт общения с человеком.

Как в настоящем древнегреческом театре, женщин, то есть кобыл, среди актеров-жеребцов не наблюдается. Просто иначе не будет искусства, победит природа. В остальном же — как и в любом храме Мельпомены, у каждого актера свое амплуа, сильные и слабые стороны.

Все кони хотят славы, борются за любовь зрителей и, бывает, интригуют между собой. Жеребец Гротеск, например, по мнению многих, главная звезда театра «ВелесО», альфа и прима. Даже среди здешнего вольного племени он выделяется крутым и независимым нравом. Пытаясь повысить свой авторитет, может лягнуть, укусить товарищей. Остальные члены табуна-труппы его недолюбливают, сторонятся. Поэтому на сцену он, во избежание инцидентов, выходит обычно в гордом одиночестве.

— Ладит Гротеск только с пони Капучино, — продолжает Лолита Меньшова. — Капучино в театре с младенческого возраста, попал сюда совсем малышом, пах маминым молочком, его все просто обожают. Даже Гротеск, который, похоже, принимает пони за жеребенка.

Жеребец Валдай — лирический герой, рыцарь печального образа. Медовый — актер-универсал, которому по плечу любые роли, в отношении с «коллегами» — спокойный лидер, готов защитить и указать на опасность.

— А вот Жемчуг, несмотря на то, что самый большой, поскольку из владимирских тяжеловозов, не корчит из себя вожака, чувствует, что еще слишком молод, — делится Лолита.

Актеры-люди служат в «ВелесО» явно не ради славы — все лавры достаются их партнерам по сцене, и уж совсем не ради денег.

Пока у других идет прогон «Священного полета цветов», мы с Дашей Сысковой, волонтером театра, она совсем юная актриса, пьем чай, чистим картошку и трем морковку для салата. Дарья здесь всего месяц. У нее еще нет ролей в основных спектаклях. Но она не сомневается, что роли придут.

— Приехала в конце августа. Тогда тоже шел этот спектакль. Я собиралась замуж, но свадьба не состоялась — думала податься в Москву или, может, вернуться в Екатеринбург, откуда я родом. Не могла себя найти, поэтому написала Жене: «Хочу в ваш театр». Везде обычно нужно что-то показывать, а тут главное — совпасть энергетически. Меня пригласили.

Прежде чем выйти на сцену, Даше придется пройти «курс молодого бойца» — научиться скакать верхом, общаться с лошадью, правильно подзывать ее. Зрителей всегда предупреждают, что в театре нельзя вести себя как вздумается, подходить к животным без сопровождающих: скажем, если по незнанию резко попятиться от коня, тот может рвануться вперед и ненароком снести. Да, кони с удовольствием подчиняются магическим правилам мировой драматургии, им даже нравится играть, но не следует забывать, что они все-таки не профессиональные актеры, а братья наши меньшие и следуют инстинктам.

Любовь Сизоненко — еще одна молодая актриса, она из Владивостока, в «ВелесО» целый год. Тоже написала на электронную почту и была приглашена. В первый же день ей пришлось выйти на сцену, изображая Йеху — отвратительное человекоподобное существо, придуманное Джонатаном Свифтом, антипода добродетельных гуигнгнмов. «Не представляла, как это можно совместить — актерство и коней, которых я обожаю. И вот я здесь».

Свой конно-драматический театр Евгений Ткачук ранее пытался создать в нескольких местах, в том числе в станице Вешенской, на малой родине Михаила Шолохова, но все время не срасталось. Видимо, это нужно было сделать именно тут — в деревне Лепсари, в 25 километрах от города на Неве. Почему театр назвали «ВелесО»? Сказалось удивительное совпадение: Велес — бог скота у древних славян считается еще и покровителем искусства.

Но похоже ли происходящее в «ВелесО» на классический драматический театр? Ни в коем случае. Театр в городе начинается, как известно, с вешалки. Театр в лесу — с разведенного костра. Зрители в куртках, джинсах, резиновых сапогах: не сразу понятно, когда мы все вместе еще топаем по мокрой листве, а когда уже вокруг разворачивается спектакль. Но это отнюдь не край земли — тех, кто не может добраться своим ходом, в лес от метро привозит специальный автобус.

— Я с конями не общалась вообще. Пришла волонтером на репетицию, а тут красавец Гротеск. Уходила — Женя Ткачук спросил: «Вы будете у нас на представлении?» Что я могла ответить? — улыбается администратор Виктория Паршутина.

— Раньше на месте театра находилась помойка, — подключается к разговору Марта, супруга и помощница Евгения Ткачука. — Мы расчистили площадку и взяли ее в аренду.

Десятилетиями окрестные жители свозили сюда бытовые отходы. Часть удалось разгрести лопатами, вывезти с помощью тракторов. «Увы, земля выплевывает мусор до сих пор», — вздыхает Марта. Конечно, они мечтают о собственной территории, о том, как создадут целую конную деревню открытого творческого пространства. И хотя за три года место обжили, возвели необходимые постройки, столовую, «спальню» для лошадей и, самое главное, крытый манеж для спектаклей, ощущение, что все тут временно, у ребят остается.

— Прошлой зимой был сильный снегопад, крыша нашего манежа от тяжести провалилась, — вспоминает главный режиссер. — Играть спектакли в холода стало невозможно. А ведь за три года мы ввели в репертуар шесть постановок, показали 103 спектакля, приняли 7000 зрителей. И вот сейчас, получается, должны закончить сезон ранней осенью.

Поэтому красивые мечты пришлось отложить на будущее, в планах — самое насущное: новый сферический геокупол, устойчивый к стихии. Проект уже создан, а нужные для покупки средства «ВелесО» собирает методом краудфандинга. Других путей нет.

— Среди наших зрителей много детей с особенностями развития, мы регулярно проводим благотворительные показы. И как людям социально ответственным, нам очень важно развивать это направление дальше. Но чтобы ребята и их родители решились приехать, у нас им должно быть максимально комфортно и тепло, — заключает Евгений.