Денис СУТЫКА

22.11.2018

«Культура» поговорила с исполнительницей главной роли Александрой Урсуляк о новой работе, феминизме и умении прощаться с ролями.

культура: Режиссер спектакля Анатолий Шульев — ученик художественного руководителя Театра имени Вахтангова Римаса Туминаса. На Ваш взгляд, это наложило какой-то отпечаток на его манеру?
Урсуляк: В спектаклях Туминаса всегда чувствуется особый взгляд. Они производят большое впечатление. У Анатолия, как мне кажется, чувствуется влияние мастера. Как мне кажется, их роднит чувство вкуса, стиль, манера работы. Все мы похожи на своих учителей, родителей. С одной стороны, мы на них опираемся, с другой — отталкиваемся. Это естественно.

Но, надо сказать, он молодец, не прогибался. Замахнуться на пьесу Ибсена — смело. Материал довольно непростой. Не знаю, как в итоге получилось, но мы упорно пробирались к сути пьесы. Надеюсь, нам удалось.

культура: Для многих актрис с мировым именем роль Гедды Габлер становилась знаковой в карьере. Чувствовали какую-то особую ответственность?
Урсуляк: Вы знаете, все это просто красивые слова, в которых не так много смысла. Понимаете, можно так плохо сыграть роль, что она станет не вехой в карьере, а позором. Главное, честно делать свою работу, и тогда любая роль может стать знаковой. Причем не обязательно выбирать классику мирового репертуара.

Мы пытались найти в Ибсене актуальность. То, что не носит временного характера. Мне неинтересно строить из себя англичанку XIX века. Важнее то, в чем я могу узнать себя настоящую. Я современный человек, который живет здесь и сейчас.

культура: А могли бы несколькими штрихами описать Вашу Гедду Габлер?
Урсуляк: Это женщина, которая по каким-то причинам не смогла пережить утрату отца. Она чувствует себя беспомощной. Ей кажется, что она осталась у разбитого корыта, что ее жизнь не задалась. В отместку она решила испортить жизнь всем вокруг. Такое случается сплошь и рядом. Наверняка вы тоже видели таких людей: завистливых, злых, несчастных. Одно с другим связано. Человек становится злым не потому, что он такой по природе, а потому, что где-то в глубине души ужасно несчастен.

культура: Многие критики склонны думать, что Гедда Габлер напоминает Анну Каренину Льва Толстого или героинь Чехова. Вам тоже так кажется?  
Урсуляк: Я бы не стала проводить какие-то параллели, искать ассоциации в нашей литературе. Конечно, сходство уловить можно, но все-таки для меня Ибсен очень самобытен. У него свой стиль. Его манера не похожа ни на Толстого, ни на Чехова. Он более загадочен, в нем скрыт норвежский темперамент.

культура: В свое время пьеса считалась настоящим гимном феминизму.  
Урсуляк: Да, это было важно. На мой взгляд, даже чересчур. Но можно понять  — тогда талантливая женщина практически не имела возможности раскрыть свой потенциал, реализоваться. Сейчас этот посыл несколько потерял актуальность, поскольку женщины достигли в социуме таких высот, о которых моя героиня и мечтать не смела.

Я могу голосовать, зарабатывать деньги, учиться, строить карьеру и выбирать любимого мужчину. Скажу честно, во мне нет острого феминистского настроения. Мне нравится мысль, что есть женское начало, а есть мужское. Мне нравится четко понимать свое место в жизни, и место моего мужчины. Но, конечно, я рада, что сегодня женщинам не приходится сталкиваться с теми проблемами, что окружали слабый пол в XIX веке.

культура: В семье Вы придерживаетесь традиционных ценностей?
Урсуляк: Мне кажется, это заложено в природе. В чем-то сильнее мужчины, в чем-то женщины. Нелепо идти против этого. Обычно это приводит к каким-то скандалам и непониманию и, как итог, к разрушению семьи.

культура: Худрук Театра имени Пушкина Евгений Писарев не раз отмечал, как ему повезло, что в труппе есть такая прекрасная артистка, как Александра Урсуляк. При этом он поставил для Вас не так много спектаклей. Не обидно?
Урсуляк: Нет. Хотя вы правы, сейчас я играю гораздо меньше, чем прежде. В моем репертуаре пять названий, «Гедда Габлер» — шестое. В прошлом году, когда уходила в декрет, сама попрощалась с некоторыми ролями. Например, вышла из спектакля «Много шума из нечего», «Женитьба Фигаро». Как мне кажется, это правильное решение, потому что есть роли, которые нельзя играть до пенсии. Должны вводиться молодые. Это было толчком и для Евгения Александровича омолодить постановки.  

культура: Неожиданно. Многие артистки, наоборот, очень ревностно относятся к своим ролям...
Урсуляк: Есть роли, из которых я ментально выросла. Может быть, на сцене я выгляжу не так уж и плохо, но ведь как человек и актриса взрослею. Все эти «хи-хи» да «ха-ха», наивность первой встречи однажды должны заканчиваться. Есть вещи более интересные и сложные. Слава Богу, есть чудесный материал, куда можно погрузиться, как в воду, и попробовать поплавать в нем. Всему свое время и место.

культура: Многие артистки, став успешными, строят параллельно карьеру вне стен родного театра, а Вы верны Пушкинскому. Почему?
Урсуляк: У меня были какие-то попытки пойти налево, но я быстро поняла, что антреприза — это не мое. Хотя когда я работала в МДМ в мюзикле «Чикаго», это было прекрасно. Вообще, если кто-то предложит стоящий материал, я подумаю. Но в целом мне в Пушкинском комфортно, да и работой, как видите, меня не обижают.

Фото на анонсе: teatrpushkin.ru