В МХТ состоялась премьера спектакля Константина Богомолова «Событие» по пьесе Владимира Набокова. А Театральный центр «На Страстном» показал «Лира», поставленного тем же Богомоловым в петербургском «Приюте комедианта».
Эти спектакли стоит рассматривать в связке. Их объединяет, прежде всего, анализ исторического времени — рубежа 30–40-х годов минувшего столетия. С «Событием» все просто: пьеса была закончена и впервые поставлена в парижском Русском театре в 1938 году. И сегодня, представляя ее в МХТ, Богомолов не совершает лихих виражей на машине времени. А вот «Лир» вброшен в советскую действительность начала 40-х, стал трагикомедией, шекспировские фамилии обрели имена отечественных вождей и поэтов, текст же для полноты картины разбавлен фрагментами из Апокалипсиса, Ницше, стихами Маршака и Целана. «Лир» — балаган «верхов». «Событие» — трагикомедия «низов», обычных людей, волею судеб запертых в пространстве нацистской истерии.
«Лир» провокативен и воплощает в себе искомые чаяния отечественного «политического театра», которому еще предстоит сформироваться. Это в большей степени темпераментное высказывание социально ориентированного режиссера, нежели полноценное художественное произведение. Дело даже не в шекспировском сюжете, который временами насильственно укладывается в прокрустово ложе режиссерского замысла, а потому сопротивляется, бьется и при малейшем недосмотре бежит прочь. Дело в том, что лексика спектакля состоит в основном из назывных предложений и раскладывает все по полочкам, давая зрителю очень мало возможностей для собственных осмыслений. Да и сами смыслы, рождаемые заново, множатся, но теряются на полпути. Впрочем, «Лир» сочинялся Богомоловым уж явно не для критиков-всезнаек, а для молодого зрителя-неофита, которому хочется «чего-нибудь этакого».
Казалось бы, набоковское «Событие» — вещь явно не для Богомолова. Набокова — блестящего стилиста, эстета и литературного мистификатора — куда более увлекала глобальная эстетика ироничной психологической игры, чем открытое выражение общественной позиции. Хотя его биографы рассказывают, что в нацистском Берлине писатель после ночных еврейских погромов любил зайти в оставшиеся лавчонки и демонстративно пожать руки их уцелевшим обитателям.
В 1937 году освобожденного из тюрьмы убийцу отца Набокова ввели в состав гитлеровского правительства, поручив заниматься проблемами эмигрантов. Это стало одной из главных причин отъезда семьи Набоковых из Германии. В 1938-м появляется пьеса «Событие» с ее зачинным «пренеприятнейшим известием»: из тюрьмы досрочно выпущен некто Барбашин, в свое время «недостреливший» свою прежнюю пассию Любовь и ее мужа Трощейкина. В благородном семействе наступает настоящая паника, сопровождающаяся давно назревшим выяснением отношений личного и творческого свойства, ведь Трощейкин — художник, а его теща — писательница.
Занимательная, но достаточно частная история, которая могла случиться когда и где угодно. Однако у Константина Богомолова и сценографа Ларисы Ломакиной конкретика времени и места прописана документально. Еще до начала действия на экран проецируются кадры хроники, где чеканят шаг юные нацисты. Стоит лишь открыть окно, как ты будешь «взбодрен» громким военным маршем. Остаться над, вне, сбоку — невозможно. Зритель тут же спроецирует все это и на нынешнего обывателя. Хочешь ты того или нет, но на диване не отсидеться.
В сценографии Ломакиной жилище Трощейкиных, подробно-правдивое, со всем своим значимым скарбом, похоже на бункер. Ибо втиснуто в пространство под мрачно-мертвенной, пустынной и словно бы вымерзшей немецкой улицей с безликими серыми фасадами. Там, в этой выморочной и холодной пустоте, порой появляются странные люди-призраки с набеленными лицами и заторможенными движениями. Чуть позже они начнут нахально вторгаться в яркий и теплый дом Трощейкиных в качестве гостей на именинах, обращая все в зловещий балаган. И четкая поначалу граница меж двумя мирами, пока еще живым и уже наполовину мертвым, вдруг размывается, чтобы вскоре совсем исчезнуть.
Что до актеров, то в жестком концептуальном «Лире», не ориентированном на актерские откровения, случались потрясающе эмоциональные моменты, связанные с игрой Розы Хайруллиной, Ирины Саликовой, Дарьи Мороз, Ульяны Фомичевой, Татьяны Бондаревой. В куда более психологичном «Событии» эмоциональных потрясений нет. Есть ровный, грамотный, профессиональный тон, лишь изредка нарушаемый темпераментными всплесками.
Трощейкин Сергея Чонишвили при общей нервности сюжета и собственного поведения по-настоящему «оживает» лишь тогда, когда кто-либо задевает его творчество. Любовь в исполнении Марины Зудиной ведет нескончаемые диалоги скорее сама с собой. Друг дома Ревшин (Игорь Верник) и суету с мельтешением умудряется изобразить сдержанно. И даже Антонина Павловна, мать Любови в исполнении Александра Семчева, не стремится поразить гротесковой карикатурностью, не педалирует половых метаморфоз. А вот призрачные «гости» (Дарья Мороз, Ольга Барнет, Андрей Давыдов и другие) блестяще демонстрируют состояние между жизнью и смертью.
Владимир Набоков. «Событие». МХТ имени Чехова
Режиссер — Константин Богомолов
Художник — Лариса Ломакина.
Композитор — Фаустас Латенас
В ролях: Марина Зудина, Сергей Чонишвили, Игорь Верник, Александр Семчев