Театр начинается с реконструкции

Денис СУТЫКА

01.09.2017

В сентябре на Симоновской сцене Театра имени Вахтангова начнутся репетиции, в ноябре придут первые зрители, а пока здесь завершается ремонт. Корреспондент «Культуры» побывал на новой площадке и расспросил директора Кирилла Крока о том, как идет работа. 


«Прораб» сцены

В 1988-м народный артист СССР Евгений Симонов основал на базе двух своих курсов Щукинского училища новый творческий коллектив. В 90-х труппе выделили здание в Калошином переулке, а театр получил имя Рубена Николаевича Симонова, отца Евгения Рубеновича, ученика Евгения Вахтангова, актера и ражиссера, тридцать лет возглавлявшего Вахтанговский театр. Так была обозначена верность нового театра вахтанговским традициям. Однако вскоре Евгения Рубеновича не стало: он ушел из жизни, так и не успев до конца сформировать репертуар. Впоследствии труппой руководили вахтанговцы: сначала недолго — Юрий Яковлев, затем  — Вячеслав Шалевич. К 2014-му театр пришел в финансовый и творческий упадок. Помещение находилось в плачевном состоянии: стены в трещинах, фундамент разрушен, нечистоты сливались прямо под здание. Тогда департамент культуры Москвы передал строение Вахтанговскому театру, а его директор Кирилл Крок приступил к капитальному ремонту нового пространства. Злые языки утверждали, что в Калошином появится очередной бизнес-центр. Но вахтанговцы всех «разочаровали». 

Встречаемся с Кириллом Кроком в легендарном здании на Арбате, оно еще в лесах. Приходится в прямом смысле через них пробираться. Строители отделывают фасад.

— Посмотри, какая интересная вещица, — обращает мое внимание на бетономешалку Кирилл Игоревич. — Сама смешивает и подает наверх в распылитель уже готовый раствор. Очень удобно. 

Выбравшись с одной стройки, идем на вторую.

— Разве в обязанности директора театра входят функции прораба?
— В них много чего не входит, а делать надо. Жизнь заставляет. 

— Вопрос принципа?
— Да, хочу, чтобы наш коллектив был лучшим во всем: в творчестве, оплате труда и удобстве. Мне это важно. Даст Бог, к 100-летию театра расселим коммуналки в родовом доме Евгения Вахтангова во Владикавказе и откроем там музей. 

— К ремонту студентов или молодых артистов не привлекали?
— Наших молодых артистов?! Их попробуй на лишнюю репетицию вызови — проблем не оберешься.

— А как же студийность, которую заложил Вахтангов? 
— Это в прошлом. Сейчас артист сидит в гримерке и ждет, чтобы ему костюм принесли. Вот же он, в коридоре висит. Но лень пройти два шага. 

Как в Греции

На карнизе здания лежит вентиляционное оборудование, строители латают крышу. Проходя мимо будущего центрального входа, Крок поясняет, что здесь будет стеклянный козырек. Его дизайн разрабатывает главный художник театра имени Вахтангова Максим Обрезков. 

Реконструкция Симоновской сцены обошлась в 200 миллионов рублей. Из них 25 млн выделило Минкультуры России, 80 млн друзья театра — банки и неравнодушные люди, остальные деньги — собственные средства, заработанные на продаже билетов. 

У служебного входа встречаем рабочих. 

— Вы можете честно сказать, что случилось? Почему потолки снова повскрывали? — Крок напустил на себя строгости.
— Честно? — рабочий картинно, с прищуром затянулся сигаретой. — Забыли провода завезти. Собираем все по крупицам. 

— И давно собираете? 
— Третьи сутки! — гордо замечает парень. 

Вид у него такой, будто он прямо сейчас докурит и шагнет на сцену играть спасителя всего сущего. Но пока ему предстоит решить судьбу электропроводки. 

Крок, видимо, собрался отреагировать, но удержался и лишь махнул рукой.

На первом этаже уже почти все готово — гардероб, гримерки, актерское фойе, пост охраны. В одном из зрительных залов ставят кресла. Пространство для него придумал художественный руководитель театра Римас Туминас. Сцена представляет собой греческий амфитеатр — отсылка к спектаклю Туминаса «Царь Эдип». Оставить голые кирпичные стены — тоже его идея.

Получился вполне модный лофт. Обрезков добавил на стены синие подтеки, чтобы соединить их по цветовой гамме с потолком и фойе. На второй сцене пока горит дежурный свет, но встречать зрителя будут элегантные люстры. Тут также закреплена вся машинерия, и лишь кресла бережно сложены в углу. Буквально на днях их начнут монтировать. 

Пространство зала и сцены вытянуто. Сама площадка делится колоннами. В глубине сцены оставили окна, выходящие во двор, — кстати, еще одно предложение Туминаса. А вдруг режиссеры захотят впустить в вымышленный мир театра реальную жизнь с улицы? 

Семейный портрет в интерьере

В фойе трудятся строители.

 — Это вы здесь потеряли линию? — поинтересовался у одного из них Крок.
— Нашли уже, — парировал тот. — Проводим, так сказать, работу над ошибками. 

Проходим кассу, парадный вход и туалеты. Последние приспособлены для людей с ограниченными возможностями, что встретишь не в каждом театре.

— В интерьере художник использовал два цвета, синий и серый, — поясняет Крок. — У Рубена Симонова и кабинет дома был выполнен в тех же тонах. К слову, на втором этаже развернется экспозиция, посвященная семье основателя театра. В центре будет стенка домашнего кабинета Евгения и Рубена Симоновых, мемориальные вещи из дома великих артистов. Рядом технические цехи: гримерки, склад костюмов, реквизиторская. Тут же на втором этаже есть «тайная» дверь, выходящая в один из залов.

— Если сделать лесенку, можно спуститься на сцену прямо с небес, — утверждает Крок.

— Ремонт семимильными шагами движется, — впечатлен я. 
— Это так кажется, — отвечает директор. — Если раз в полгода бывать, наверное, разница заметна, и можно радоваться, какие все молодцы. А если каждый день сюда ходишь, то понимаешь, что все отнюдь не идеально. 

Поднимаемся выше. На третьем и четвертом этажах будут располагаться два репетиционных зала и кабинеты для студентов «Щуки».

— Расширите количество мастерских?
— Вероятно. Но это уже епархия Евгения Князева (ректора Щукинского театрального института. — «Культура»). 

Чем дольше гуляем по стройке, тем больше понимаю, что Симоновская сцена получилась стильной. Сюда хочется вернуться, еще не видя ни одного спектакля.

— Коллеги, наверное, обзавидуются на открытии, — замечаю Кроку.
— Возможно. Как сказал один мудрый человек: «Кирилл Игоревич, «друзей» мы с вами наживем!»