Кайф по-булгаковски

Наталия КАМИНСКАЯ

13.04.2012

Рано или поздно едва ли не каждый крупный мастер обращается к Булгакову, чтобы с его помощью исповедаться, отрефлектировать собственную жизнь в искусстве.

Берутся чаще за «Мольера» («Кабалу святош»), за «Театральный роман» — в меньшей степени, но и то и другое написано об авторе и театре, о голгофе творчества, о взаимоотношениях творца с обществом, властью и всем миром.

Пришел черед Петра Фоменко, который вместе с актером «Мастерской» Кириллом Пироговым оживил на сцене булгаковские «Записки покойника». Таково было первое название романа, однако Фоменко выбирает второе и ставит спектакль именно о театре, в том числе, разумеется, и собственном. Драматурга Максудова играет Кирилл Пирогов, что тоже логично, ибо здесь он не просто актер, но один из создателей постановки.

Спектакль прилежно идет вслед за автором, и само это обстоятельство в нынешнем театральном контексте скорее радует, нежели огорчает. Молодые люди делового вида кричат по окончании действия в мобильники, что словили кайф, что текст оказался классный. Не стоит по этому поводу произносить высоколобых «фи», уж лучше возрадоваться, что люди обнаружили, какие есть на свете замечательные писатели и чудесные книжки.

«Театральный роман» между тем готовит постановщикам не меньше коварных ловушек, чем любое булгаковское сочинение. Блистательный текст, чуть зазеваешься, скатывает спектакль в литературщину. Глубочайшая авторская ирония провоцирует на сценическую карикатуру, социальная злость — на памфлет, а очевидная мистика — на всяческие малопонятные фантазии. Но спектакль «фоменок» лавирует между этими рифами, как интеллигент в третьем поколении, которому чужды императивы и крайности.

По большому счету перед нами объяснение в любви милому чудовищу, коим театр является по своей природе. Уж «Независимый-то театр», прототипом которого явился сталинский МХАТ, с его непомерно раздутой «конторой», с двумя основателями, один из которых на грани маразма, а другой руководит процессом из экзотической «Индии», с должностями типа «заведующий поворотным кругом», с ареопагом народных артистов-небожителей и т.п. мог бы стать объектом откровенных издевательств. Однако становится предметом изящной актерской иронии.

Хотя, в принципе, здесь считывается новейшая история отечественной сцены. Вот ходит — и все бочком, все мимо — молодой, брутальный режиссер Фома Стриж — Иван Вакуленко, которому явно не дождаться постановки в Независимом. Вот невозмутимо загадочные Менажраки — Мадлен Джабраилова и Торопецкая — Галина Тюнина сидят по углам сцены, и ясно, что эти жрицы директората знают много гитик, неведомых самому Господу Богу. Вот и Максудов вечно прижимает к груди папку с рукописью. Ему бы — в какую-нибудь новодрамовскую лабораторию, но он, бедняга, влюбленный в колонны и поворотные круги, явно ошибся адресом.

Сцена посещения Максудовым Сивцева Вражка, где обитает гуру Иван Васильевич, — истинно фоменковское фирменное блюдо, главный «продукт» которого — тончайшие наблюдения за человеческой природой. Артист Максим Литовченко в чуть намеченном портретном гриме К.С. Станиславского вкусно разыгрывает это величие немочи, этот вдохновенный склероз. В декорациях Владимира Максимова деликатно намечены и оливковый цвет стен альма-матер, что в Камергерском переулке, и соответствующий шрифт в названии «Независимый театр», и не имеющая отношения к прототипу, но победно бутафорская лошадка, венчающая колонну.

Эпизод, где актеры-основоположники окончательно топят пьесу Максудова «Черный снег», пожалуй, единственно претендует на некую фантасмагорию. Народные и заслуженные небожители превращаются в манекены, идет затяжная немая сцена, отсылающая прямиком к Гоголю, с инсценировками которого Булгаков изрядно намучился в Московском Художественном театре. После этого молодому автору остается только наложить на себя руки. Но Фоменко и Пирогов решают иначе, и Максудов читает у рампы бессмертные строки про тьму, накрывшую город Ершалаим. Для тех, кто, как говорится, в материале, утешение слабое. А все же утешение, ибо «Черным снегом» дело не закончится, автор, по крайней мере, еще подарит человечеству «Мастера и Маргариту».

«Театральный роман» «Мастерская Петра Фоменко» 

Постановка Петра Фоменко и Кирилла Пирогова 

Сценография Владимира Максимова 

В ролях: Кирилл Пирогов, Мадлен Джабраилова, Галина Тюнина, Наталия Курдюбова, Галина Кашковская, Олег Нирян, Никита Тюнин