Елена ФЕДОРЕНКО

21.06.2016

К своему полувековому юбилею Детский музыкальный театр имени Наталии Сац представил новую «Синюю птицу».

Впервые она объявилась в здании на проспекте Вернадского в 1983 году — спектакль назвали визитной карточкой театра. Наталье Ильиничне Сац птица счастья виделась грезой, за которой во что бы то ни стало необходимо следовать и ребенку, и взрослому: «Даже если мечта не осуществится, а Синяя птица улетит, зато ты идешь туда, куда предназначено судьбой». 

Балет генетически связан с легендарной постановкой Московского художественного, созданной в 1908-м самим Станиславским, и дивной музыкой Ильи Саца. 

На мхатовском спектакле, где волшебный алмаз феи помогал распознать суть вещей, Хлеб квашней вылезал из кадушки, а пряничный домик походил на игрушку, воспитывались многие поколения. Постановка и сейчас входит в репертуар «доронинского» МХАТа и бьет рекорды посещаемости. А вот балет упорхнул со сцены Детского музыкального в год миллениума, когда труппу разметало и танцевать оказалось некому. Пернатая осталась только на крыше театра.

К своему 50-летию сацовцы решили «Синюю птицу» вернуть. Композитор — знаток детской психологии Ефрем Подгайц — сложил музыку Ильи Саца в единую балетную партитуру, дополнив собственными мелодиями. Маэстро Константин Хватынец и оркестр расставили акценты тонко и театрально. Сценограф Эмиль Капелюш распахнул затемненное пространство сцены, где Тильтиль и Митиль спят не в уютной комнатке с закрытыми ставнями (случилось-то все в рождественскую ночь), а в современных шезлонгах, за коими светит огромный неоновый месяц, а рядом высится конусом модернистская елка. Вместо занавеса — блестящие полоски. Художник по костюмам Стефания Граурогкайте смешала мотивы исторические и балетные: бытовые платьица и подходящие для молодежных тусовок наряды вполне уживаются с пачками и пышными юбками. Получилась хоть и эклектичная, но необыкновенно красивая картинка. 

Таинственности и мистики Метерлинка в новой версии гораздо больше, чем бесхитростного волшебства, которым славился патриархальный спектакль-рассказ. Петербуржец Кирилл Симонов, служащий главным балетмейстером Музыкального театра Карелии, собрал постановку из довольно однообразных соло и дуэтов, добавил массовые пляски, не отягощая себя тонкой разработкой отношений между персонажами, но при этом сумел ловко соединить современную пластику и классические па. 

Милые дети Тильтиль (Максим Павлов) и Митиль (Алевтина Касаткина) вместе с душами Хлеба, Сахара и Воды отправляются на поиски Синей птицы. Пережив множество приключений, они обретают счастье в добре и помощи, любви и дружбе, нежности и ласке, во внимании ко всему, что нас окружает. В даре видеть скрытое за привычным.

Грациозная Душа Света (Анастасия Афанасьева) сопровождает путников в лесу, населенном химерами, а потом уходит в тень — в Стране Воспоминаний, где брат и сестра встречают умерших бабушку (Наталия Савельева) и дедушку (Михаил Еременко). 

В Стране Будущего — те, кому еще только предстоит родиться, уже связаны разными взаимоотношениями. Болезни и Ужасы, Страхи и Война пугают в Царстве ночи. А Синюю птицу пилигримы все-таки находят, и — не одну. Ведь счастье у каждого свое. 

Легкая Юлия Белякова смело порхает Птицей среди зрительских рядов, осыпая публику шлейфом блесток. Симонов способен по-настоящему увлечь артистов, все танцуют с нескрываемым азартом и волнующей энергией. Даже в шабаше темных сил однообразие движений с лихвой покрывается актерской самоотдачей. 

Стремительная Рената Бурцева (Огонь) зажигает виртуозными пассажами. Самовлюбленный Дрозд (Олег Фомин) — смешон до умиления. Не устает импровизировать смачная парочка: Собака (Михаил Галиев) и кокетливая Кошка (Марина Окунева). И все выявляют суть характеров исполняемых персонажей, в том числе — Вячеслав Пегарев, получивший крошечную роль Насморка. 

И все же понять происходящее и опознать героев без комментариев, порученных легендарной Роксане Сац, было бы непросто. Богатый грудной голос звучит из кулис: «А это что за птичка? Это — старый дедушкин дрозд». Когда мечутся по сцене люди будущего, переполненные страданиями и напоминающие инопланетян, «за кадром» интерпретируют их страхи: «Встретятся ли они? Узнают ли друг друга?» И тут же все недостаточно ясное, попавшее в темные закоулки режиссерской композиции, проявляется, как в детской переводной картинке. 

В финале ребятня заходится в визге восторга и становится очевидно: вот она, ожившая и воплощенная мечта — встречайте.