Андрей САМОХИН

26.05.2016

26 мая президент РФ Владимир Путин и патриарх Московский и всея Руси Кирилл в торжественной обстановке Колонного зала Дома союзов открыли Первый съезд Общества русской словесности. А днем ранее в Ломоносовском корпусе МГУ прошли заседания рабочих групп — выдались они, надо сказать, жаркими и острыми. Участниками стали ученые-филологи из институтов РАН и Российской академии образования, преподаватели вузов, школьные учителя, писатели и деятели культуры, представители родительского сообщества, студенчества и духовенства.

Впервые за постсоветское, может быть, и более длительное время проблемы преподавания русского языка и литературы, уровень знаний новых поколений соотечественников по этим основополагающим предметам обсуждался в столь представительном составе. Как выяснилось, ситуация с «великим и могучим» сегодня оценивается многими как катастрофическая, требует немедленного вмешательства и исправления. И не только вербальными методами. 

Напомним, в марте главой Общества русской словесности по просьбе Владимира Путина стал предстоятель РПЦ. Тогда же были сформулированы две генеральные цели: качественно изменить ситуацию с родным языком и литературой в средней школе и поддержать нашу общую словесную культуру в других странах как составную часть Русского мира.

25 мая, в первый день съезда, восемь рабочих секций разделились по тематикам. Возможно, самым знаковым стал разговор по теме «Русский язык и литература в школе». В академическом русле выступления удержать не удалось — полемика доходила до взаимных обвинений в «нагнетании» и «приспособленчестве». Ядром споров оказалась разработанная не так давно «Концепция преподавания русского языка и литературы в общеобразовательных организациях Российской Федерации».

Многих учителей, несмотря на предварительное активное обсуждение в интернете, конечный документ категорически не устраивает именно из-за отсутствия сколько-нибудь внятной государственной задачи: зачем в итоге будущим российским гражданам эти дисциплины? 

По навязываемым ныне методикам преподавания русский язык востребован в основном с позиции социальной коммуникации, отмечали докладчики. В научности же и внутреннем смысле обоим предметам словесности практически отказано. В русском — механическое заучивание орфограмм без понимания истории и морфологии языка, в литературе — быстрое, «конспективное» прохождение текстов без осознания их связи с культурным и историческим контекстом. 

«Для чего нам родная речь: чтобы грамотно писать заявления или познавать мир?» — заострила вопрос одна из докладчиц, вызвав бурные аплодисменты. Как признаки катастрофического состояния словесности назывались бессистемность и фрагментарность преподавания. Подметили выступавшие и вопиющий разрыв преемственности между начальной, средней и старшей школой, причем резюмировалось, что уровень понимания сложных текстов от начальных к средним классам не растет, а падает! Не добавляют любви к предметам и практика впихивания огромного объема нормативного материала в скудное число учебных часов. Практически ничего из этого новая Концепция не меняет. 

Как подчеркивали ораторы, среди авторского коллектива нет ни одного признанного методиста по русскому или литературе. Изящно-примирительно высказался председатель Федеральной предметной комиссии разработчиков заданий ЕГЭ по литературе Сергей Зинин: «Концепция — рамочная; создана рама, которая ищет свою картину». 

Вот эту самую «картину» и пытались отыскать в дискуссиях участники секции. Одни предлагали провести Первый всероссийский съезд учителей-словесников в 2017-м, подготовив к нему предложения на такой дружественной площадке, как ОРС. Другие настаивали на придании понятию «единое образовательное пространство» юридического статуса.

Отмечались разные ментальные установки учителей нескольких поколений и неодинаковые педагогические традиции в различных регионах страны. Сыпались чеканные определения: «нельзя дальше упрощать ЕГЭ» или «борьба за ресурсы — учебные часы — не даст учителям ничего, если они не договорятся о едином целеполагании». Рефреном повторялся бессмертный афоризм Виктора Черномырдина: «Хотели как лучше...» Сергей Зинин предложил формулу: 70 процентов времени отдать обязательной для всех регионов нормативной программе по литературе и русскому языку, 30 процентов — вариативным авторским или региональным изыскам педагогов. 

Ректор МГПУ Игорь Реморенко, рассказывая об истории общеобразовательного пространства и единых учебных планов в России (появились они, оказывается, в 1872 году), вскользь упомянул, что принятию централизованных учебников в конце 1930-х после разгула революционных экспериментов в педагогике предшествовали расстрелы двух министров образования. Историческая реминисценция вызвала неподдельное оживление зала, несколько смутив докладчика. Но больше всех «повеселила» учительница из глухого поселка Архангельской губернии. В качестве примера непродуманных распоряжений Минобрнауки она поведала о директивах провести уроки на темы «наркомании» и «коррупции».

— Я вхожу в класс и спрашиваю: «Дети, вы знаете, что такое наркотики?» — «Не-ет». — «А вот я вам сейчас расскажу!» Ну, и с коррупцией в том же ключе.

Когда зал отсмеялся и отхлопал, бедная учительница добавила: «А нам не до смеха — потом вечерами отчеты писать, как хорошо мы духовно возвысили, просветили юных архангелогородцев по планам министерства. Может, хватит уже этого абсурда?!»

После таких пассажей участвовавшая в работе секции первый замминистра Наталья Третьяк несколько сбивчиво благодарила собравшихся за активность и хорошие идеи, предлагала сотрудничать. Сотрудничать учителя двумя руками «за», только вот готово ли профильное ведомство всерьез расслышать недоумение и горечь педагогов-словесников от бесконечных и зачастую вредоносных реформ в российской школе?

В кулуарах удалось выслушать мнение руководившей секцией Людмилы Дудовой — председателя Общероссийской ассоциации учителей литературы и русского языка, профессора МИОО, члена Совета при президенте РФ по русскому языку. 

— К сожалению, не все во властных структурах понимают, что родной язык и литература — база для обучения и воспитания подрастающего поколения, от детского сада до аспирантуры и далее, — констатировала Людмила Васильевна. — Необходим государственный стандарт школьного филологического образования, который обеспечит единство образовательного пространства в процессе преподавания. Ведь литература в школе — именно российский феномен. Этот предмет нужен прежде всего для постижения ценностных основ Русского мира, преемственности культурного кода нации, скрепляющего поколения через слово и смыслы, заложенные многовековой историей страны. Поэтому все попытки заменить его предметом «чтение» очень опасны. Чтобы преодолеть кризис, надо не сокращать список обязательной литературы и не ориентироваться только на удовлетворении гедонистических запросов учащихся, типа «это прикольно, а это скучно». Как ни тяжело, но следует искать и находить приемы, методики, стимулы взращивания в ребенке думающего и тонко чувствующего читателя — человека, способного стать достойным преемником великой духовной, культурной традиции нашего народа, прекрасной и мудрой российской литературы.

«Что делать?» — спрашиваете вы вслед за Чернышевским? В первую очередь — пересмотреть всю систему подготовки учебных пособий, начав с серьезной экспертной разработки модели учебников по русскому языку и литературе, отвечающих не сиюминутной конъюнктуре, но государственной перспективе. Нужно вернуть метод экспериментальной апробации учебника, а не проводить испытания на родителях и их чадах. 

Отдельная боль — уровень нынешних учителей-словесников. Катастрофически снижается фундаментальная предметная подготовка как в лингвистической, так и в историко-литературной составляющей, опасной деформации подвергается психолого-педагогическая компонента обучения. Категорически необходима широкая и при этом профессиональная дискуссия на эту тему, иначе весьма скоро школьный учитель русского языка и литературы исчезнет «как класс». 

Что ж, газета «Культура» и дальше будет внимательно следить за происходящим на площадке Общества русской словесности, информируя о драматическом положении в образовании и попытках его исправления. Тот, кто считает, что тема эта второстепенная на фоне происходящих в стране и мире событий, — тяжко заблуждается. Перефразируя Хемингуэя, можно сказать, что школьный звонок звенит сегодня по всем нам.

Владимир Путин:

— Вопросы русского языка и литературы заслуживают большего внимания, чем было до сих пор, потому что речь идет о сохранении ни больше ни меньше национальной идентичности, о том, чтобы быть и оставаться народом со своим характером, со своими традициями, со своей самобытностью, не утратить историческую преемственность и связь поколений. 

Патриарх Кирилл:

— Глубоко убежден — это, конечно, потребует изменений организационных, — но устный компонент в сдаче государственного экзамена является очень важным моментом. И, конечно, в первую очередь это касается русского языка и литературы.

Из выступлений на Первом съезде Общества русской словесности, 26 мая 2016 года