Абхазия: Россия или нет?
17.09.2013
Когда набираешь в интернет-поисковике слово «Абхазия», первой подсказкой выскакивает строка «Россия или нет». Именно этот запрос наиболее популярен среди россиян, планирующих посетить некогда самый вожделенный уголок Советского Союза.
— Галочка? Ты сейчас умрешь. Потрясающая новость! Якин бросил свою кикимору, ну и уговорил меня лететь с ним в Гагры...
Вплоть до начала 90-х этот таксофонный монолог Натальи Кустинской из «Ивана Васильевича» вызывал неподдельную зависть миллионов советских людей. Но затем в этом — воистину райском — месте началась война. И многие из тех, кто бывал здесь раньше, прильнув к телеэкрану, смотрели, как по хорошо знакомым приморским эвкалиптовым улочкам, где еще совсем недавно бегали курортники в резиновых сланцах, идут, стреляя, грузинские танки.
На полтора десятилетия большинство наших сограждан об этом уголке словно забыли. И в середине «нулевых», когда я рассказывал, что на днях вернулся из Абхазии, многие делали круглые глаза: «Как? Да там же война!» Приходилось объяснять: да, война была, но в 1992-93 годах, а сейчас, несмотря на послевоенную разруху, это тихое место с чистыми и почти безлюдными пляжами. Так что, если вас не смущают спартанские условия проживания, лучшего места для отдыха на море не найти. Особенно если у вас по какой-либо причине нет загранпаспорта.
В августе 2008-го многое изменилось: по итогам «Пятидневной войны» Москва признала независимость не только Цхинвала, но и Сухума, и начала довольно активно поддерживать небольшие закавказские республики. С тех пор эхо грузино-абхазской войны, 20-летие победы в которой Абхазия отметит 30 сентября, звучит значительно тише. И чудовищная разруха, еще несколько лет назад поражавшая приезжих, сегодня все меньше режет глаз.
Российских туристов здесь действительно становится все больше и больше: галечные пляжи уже не столь пустынны, а в нетронутых войной живописных остановочных павильонах-ракушках (творение «раннего» Зураба Церетели) нет-нет да и увидишь курортников, ожидающих маршрутку. Условия по-прежнему довольно скромные, но все-таки более миллиона гостей ежегодно посещают эту республику с 250-тысячным населением. Большинство — «дикарями», многие — с однодневными экскурсиями из близлежащего Сочи, чей недавно отстроенный олимпийский спорткомплекс с гагрского побережья виден невооруженным глазом.
Но отправиться в Апсны (так по-абхазски называется эта земля, что в переводе на живой великорусский означает «Страна души») стоит не только ради солнца и моря: достаточно разок побывать на горном озере Рица, вдохнуть местный воздух, отведать копченого мяса с мамалыгой и жареного сыра, выпить домашнего вина или чачи в местном национальном ресторане — апацхе, и уезжать отсюда точно не захочется.
К слову, солнца в мой последний приезд в Абхазию было как раз таки очень мало. В начале сентября местный субтропический климат вдруг выкинул неожиданное коленце, совсем не свойственное для бархатного сезона: начался затяжной холодный дождь, а столбик термометра упал до 18 градусов.
— Это, наверное, ваши климатическое оружие испытывают, чтобы в феврале в Сочи снег не растаял! — иронизировал мой сухумский приятель Зураб.
Но, как известно, Олимпиада-2014 состоится при любой погоде (искусственный снег — не проблема) и при любом положении дел в самой Абхазии. Хотя недавнее убийство в Сухуме первого секретаря российского посольства Дмитрия Вишернева, помимо скорби, вызвало и тревогу: кому захочется ехать в регион с повышенной террористической опасностью? Однако в реальности терроризм для Абхазии — совсем не типичен, и в утверждении, что запугиванием потенциальных туристов на многочисленных интернет-форумах занимаются в основном грузины, думается, немало правды.
Впрочем, те, кто хоть немного знаком с современной Абхазией, отлично понимают: обратный путь в Грузию для нее давно закрыт. Когда Тбилиси в первых рядах встал под знамена «парада суверенитетов», абхазы оказались одним из немногих советских народов, попытавшихся сохранить единство нашей общей родины. Единства не сохранили, но независимость отстояли. Ценой большой крови. До сих пор по сухумским, гудаутским, очамчирским и прочим абхазским улочкам ходят женщины в черном — траур здесь принято держать очень долго.
— Знаешь, а ведь в 90-х я был очень обозлен на Россию! Ельцин нас тогда кинул, и если бы не ребята Шамиля Басаева, неизвестно, остались ли бы в Абхазии абхазы, — говорит мне один из ветеранов той, по сути, гражданской войны, когда вчерашние комсомольцы смотрели друг на друга через прорезь прицела.
И это не оговорка. Будущий буденновский подонок-террорист с группой чеченских добровольцев активно участвовал в боевых действиях на стороне Абхазии. Правда, дружба абхазских повстанцев и чеченских боевиков была недолгой. Уже в 2001-м Вооруженные силы Абхазии — не без помощи России — успешно отразили атаку банды чеченского «полевого командира» Руслана Гелаева, которая совместно с подвластной властям Грузии группой сванских боевиков «Монадире» попыталась захватить абхазское Кодорское ущелье...
«Лихие девяностые» уже давно позади, а начиная с «нулевых» Владимир Путин сделал все, чтобы включить Абхазию в зону российских национальных интересов. И то, что контроль над двумя сотнями километров черноморского побережья в условиях общей нестабильности кавказского региона для нас крайне важен (как геополитически, так и военно-стратегически), очевидно.
Другое дело, что внутриабхазские социально-политические процессы у России контролировать пока не получается. Ни при помощи раздачи российских паспортов (а соответственно, пенсий и прочих льгот) жителям республики, ни посредством финансовой поддержки, благодаря которой был восстановлен целый ряд объектов Абхазии — театры и дома культуры, спортивные учреждения и школы. К слову, чудовищного воровства российской финансовой помощи, еще совсем недавно процветавшего в Южной Осетии, здесь никогда не было. А потому, когда один из моих абхазских собеседников многозначительно шепнул мне, что за последние годы здесь «украли 600 миллионов рублей!», я улыбнулся: «Святые люди!»
Но какой бы масштабной ни была наша помощь этой закавказской республике, здесь это ценят далеко не все. И вопрос «Россия ли Абхазия?» многих раздражает: помощь помощью, дружба дружбой, но мы и сами с усами. Вплоть до того, что во всемирно известной абхазской православной святыне — Ново-Афонском монастыре — в позапрошлом году образовалась националистически настроенная религиозная группировка «Священная митрополия Абхазии», разорвавшая как с Грузинской (что понятно), так и с Русской церквами. Политическое значение этой секты пока невелико, но ее активные контакты с Константинопольским патриархатом (в свою очередь, хорошо известным своими активными связями с «вашингтонским обкомом» и, мягко скажем, натянутыми отношениями с Москвой) наводят на определенные размышления. Впрочем, российским туристам не до церковных разборок: Новый Афон они посещают весьма активно, оставляя там немалое количество дензнаков Банка России, — последние в Абхазии имеют хождение в качестве единственной валюты.
Какими бы ни были внутриабхазские проблемы, не думаю, что России сегодня стоит активно вмешиваться во внутренние дела республики. Это только обозлит по-кавказски гордое местное население. Однако более внимательный анализ происходящих здесь процессов нам бы не помешал. Тем более что не принимать во внимание нарастающее влияние местной оппозиции (порой антироссийски настроенной), крайне опрометчиво. Хотя есть мнение, что возглавившим Абхазию два года назад президентом Александром Анквабом реально недовольны лишь те, чьи коррупционные схемы перекрыл «железный Алик» (давнее прозвище Анкваба, многие годы служившего в органах внутренних дел, в том числе в должности главы республиканского МВД).
На самом деле для того, чтобы вернуть Абхазии образ, позволяющий снова ностальгировать по советской роскоши этого курортного уголка, нужно не так-то много. Самим абхазам — понять, что война давно позади, и их республика — не вольница батьки Махно с возможностью сезонной «дойки» российских туристов, но страна с огромным потенциалом — как сельскохозяйственным (сегодня доход с папенькиных мандариновых гектаров позволяет местной золотой молодежи рассекать по Абхазии на тонированных «Лексусах»), так и туристическим. А России — осознать, что хотя Абхазия сегодня и не стремится в состав нашей страны, по факту она уже там. И иного пути у этой республики просто нет. Если, конечно, мы сами не хотим увидеть базу НАТО в сотне метров от границы города Сочи.