Ваше слово, товарищ Гаузер

Дарья ЕФРЕМОВА

11.05.2016

Хедлайнер московских Недель, «Золушка российской фэшн-индустрии» и большая фантазерка Даша Гаузер вошла в сложный, конкурентный бизнес как по мановению волшебной палочки. Сшила дома десяток платьев, вывесила картинки в «Живом Журнале» и в одночасье оказалась на модном олимпе. В продолжение серии публикаций, посвященных отечественным дизайнерам, мы побывали в шоуруме модельера на заводе «Арма».

культура: Вы прямо нарасхват, когда ни позвонишь, Ваши пиарщики говорят, что Вы не в Москве. Куда ездите? 
Гаузер: Недавно была в Харбине на Неделе моды, это северная столица Китая, огромный, многомиллионный промышленный город. Было очень радостно, что местные жители активно посещали наши показы. Они, как оказалось, высоко ценят русский дизайн. Кроме того, люблю путешествовать. Скоро отправлюсь в Норвегию, смотреть фьорды, искать вдохновения на природе. 

культура: Хотите выпустить норвежскую коллекцию?
Гаузер: Вряд ли. Северной этники на подиуме и так предостаточно. Просто планирую отдохнуть от города, бизнеса, суеты. 

культура: Любите перемены? Вот и история бренда началась с того, что Вы оставили пост в приличной московской компании. Еще и записку на холодильник повесили «Подвиг № 1. Бросаю работу».
Гаузер: Было такое. Моя история — классический сюжет о современной Золушке. Приехала в столицу из Магнитогорска, практически без гроша в кармане, нашла работу, сняла квартиру. Моя деятельность была связана с полиграфическим дизайном, а я с детства мечтала заниматься модой. Одежда — моя страсть, моя любовь. После трех лет удачно развивавшейся карьеры решила начать новую жизнь — это было довольно болезненно: уйти в никуда, отказаться от стабильности, хорошей зарплаты. Однако, чтобы создать свою линейку — без профильного образования (я художник, но не модельер), без инвестиций, — требовалось много свободного времени. Делать такие вещи «на коленке», в выходные или по вечерам просто невозможно. В общем, купила книгу по конструированию одежды и засела за эскизы. Шел 2007 год, тогда и социальных сетей толком не существовало — только «ЖЖ». Там-то я и презентовала свои первые модели. Это даже коллекцией было сложно назвать: какие-то семь — десять платьев, отшитых на дому. И, представляете, ко мне стали обращаться клиенты. Просто как в кино, даже самой трудно поверить в такое начало.

культура: Зато за ним последовало достойное продолжение. Ваша коллекция «Химия» стала событием на Mercedes Benz Fashion Week. Это, кстати, про любовь или про науку? 
Гаузер: Все-таки про науку. У меня было несколько концепций в разработке, а коллекция с принтами из таблицы Менделеева сложилась во сне. Знаете, такое состояние полудремы, когда вроде засыпаешь, но мысли еще крутятся. Теперь шучу, что я второй человек в мире, которому приснилась Периодическая система элементов. Думаю, Дмитрий Иванович не обидится: ведь я ничего не переврала: периодика полностью сохранена, просто адаптирована под принты и немного дополнена формулами и сопутствующими предметами — колбами, микроскопами. И все это нанесено на платья, свитшоты, пальто. 

культура: Декорирование — новый опыт? Вас называют дизайнером формы, архитектуры, геометрии. Кстати, Ваш конструктив — это «искусство для искусства» или все-таки пытаетесь смоделировать женскую фигуру?
Гаузер: Принты отчасти эксперимент — хотелось попробовать себя в этом крайне популярном фэшн-жанре. А что до формотворчества, то для меня мода — в первую очередь искусство, причем самого смелого, авангардного толка. Меня всегда вдохновляли «Черный квадрат» Малевича, супрематизм, а одна из первых коллекций и вовсе называлась «Оригами» — белые коктейльные платья, будто собранные из бумаги, с острыми заломами, вырезами, сделанными канцелярскими ножницами. Это и стало моим почерком. 

культура: Кто адресат Ваших коллекций: «золотая молодежь», богемные дамы, владелицы арт-кафе и галерей? 
Гаузер: У меня не запредельная ценовая политика. Так что клиентки разные. Первая линейка, которую вы видите на площадках вроде Мercedes Benz, имиджевая. Ее презентуют известные актрисы, манекенщицы, тусовщицы. Куртуазная история: ковровые дорожки, закрытые вечеринки. Но ведь есть и повседневная линейка: удобная, демократичная. За такими вещами ко мне приходят вовсе не it-girls, а обычные девушки — сотрудницы различных организаций, домохозяйки, студентки. Вообще, здорово, что мы все — такие непохожие. И по возрасту у нас нет никаких ограничений: даже так называемые «молодежные» вещи с удовольствием берут женщины и сорока, и шестидесяти лет. 

культура: А как же «железное правило хорошего вкуса»: после сорока одеваться в классическом стиле? Или сорок — это новые тридцать?
Гаузер: Конечно, да и классика сегодня другая. Не скучный «офисный» костюм с пиджаком и юбкой до колена, а женственные базовые вещи, на которые нанизываются всевозможные тренды. Например, платье-футляр (если фигура позволяет) или платье прямого силуэта, лучше черное. А сверху белое пальто-оверсайз с ярким принтом в стиле поп-арт. Также под консервативным гардеробом сегодня понимают и деним: настолько плотно джинса вошла в обиход. Такая одежда отлично сочетается с деловыми «мужскими» жакетами, тренчами. Другой ставший классическим прием — грамотное сочетание несочетаемого. Геометрический принт с растительным орнаментом. Или игра на разнице фактур: на легкое кружевное платье в бельевом стиле надеваем грубый бушлат, а на сарафан «барышня-крестьянка» — косуху. Это смотрится очень харизматично, одежда ведь еще и коммуникативный код. 

культура: Надо сказать, подобная стилистика отвечает потребностям современной женщины. А белое пальто-оверсайз — то, что с принтом Роя Лихтенштейна, — сколько оно стоит? 
Гаузер: Оно как раз из второй линейки, 17 000 рублей (цены в шоуруме варьируются от 15 до 50 тысяч рублей; 40 тысяч — платье в пол, 20–30 — средней длины коктейльное. — «Культура»). Это весенняя коллекция в стиле поп-арт. Рой Лихтенштейн (а не Энди Уорхол, как все думают) с его пуантилизмом — мой новый вдохновитель. Это очень ярко, необычно и востребовано в стрит-фэшне. 

Кстати, знаете, как появились эти точки? Лихтенштейн переносил изображения газетных комиксов на большие плоскости картин с помощью проектора. Такая фактура стала видна при многократном увеличении. Вообще, даже если вы поклонник консервативного стиля, игнорировать моду нельзя — новинки придают нам ощущение свежести. 

культура: Говорят, Вы всю жизнь восхищались Александром Маккуином. 
Гаузер: Да, Маккуин — гений, жаль, что его уже нет в живых. Для меня каждый его показ был праздником, дождаться не могла, сразу бежала к компьютеру. Конечно, в западном дизайне и сейчас много всего интересного, но в силу профессии сегодня больше слежу не за кутюрье, а за теми, кто создает тренды. Это Миучча Прада, Марк Джейкобс, Александр Вонг. 

культура: А западные дизайнеры обращают на нас внимание?
Гаузер: Да, это большой миф, что мы вторичны. На московских Неделях полно иностранцев: фотографов, модельеров, стилистов, байеров. В американском и французском Vogue всегда можно увидеть западных звезд в вещах от русских дизайнеров. 

культура: Говорят, модельеры мыслят на годы вперед. Моду будущего представляете?
Гаузер: Она будет умной. Мы давно подсажены на различные гаджеты: смартфоны, измерители давления, фотоаппараты. Думаю, в скором времени все они будут «вмонтированы» в одежду: она станет измерять пульс, сообщать, который час, подстраиваться под температуру тела, контролировать работоспособность, может, даже впрыскивать витамины.