Они еще поют

Алексей ФИЛИППОВ, журналист

11.02.2021

Эстрадная монополия ведет к загниванию

Они мне надоели. Грех говорить такое о немолодых, заслуженных людях, но что тут еще можно сказать? Я от них просто устал. Да и они устали от нас: соцсети полны жалоб на то, что знаменитость, билеты на концерт которой стоили 5500 руб., не попадала в такт магнитофону, не вовремя открывая рот. Годы и отсутствие конкуренции берут свое: Филиппу Бедросовичу Киркорову — 53, Валерию Меладзе — 55, Николаю Баскову — 44, вечно юным Стасу Пьехе и Диме Билану — 40 и 39, а новые лица на эстраде не появляются.

Монополия, как известно, ведет к загниванию. Не осознается оно только потому, что наши немолодые эстрадные знаменитости не сходят с телеэкрана, а аудитория телевидения постарела вместе с ними и традиционна в своих пристрастиях. Средний возраст аудитории «большой тройки» — Первого канала, ВГТРК и НТВ — 65+. СТС и ТНТ, еще недавно считавшемуся молодежным, — 35–45 лет.

Медийная машина между тем продолжает работать: новостные сайты, телеграм-каналы и непонятным образом выживший в нынешние непростые времена «глянец» потчуют публику новостями из жизни эстрадных звезд. Это бессмысленное дело: в тридцатые годы прошлого века владельцы американских кинотеатров составили черный список кинозвезд — «убийц сборов», а наши эстрадные знаменитости давно стали убийцами рейтингов. Еще в нулевые годы женские глянцевые журналы с эстрадными звездами на обложках продавались из рук вон плохо.

Все это, конечно, очень печально, но стоит ли переживать? Включать или не включать телевизор, покупать или не покупать билеты на концерты — дело сугубо добровольное. Можно посетовать на то, что телевизионные концерты из-за этого однообразны, но на самом деле все несколько хуже. То, что Филипп Бедросович и иже с ним давно превратились в вечную ценность, сильно влияет на восприятие сегодняшнего дня. С этим связано ощущение остановившегося времени. Тот, кто жил при СССР, помнит подобные ощущения: телерепортажи о надоях и ударных стройках, обязательный Брежнев, тоска от того, что это навсегда…

Но других эстрадных артистов у сегодняшнего телевидения нет.

Остановились социальные лифты, еще недавно исправно возносившие молодых эстрадных певцов к громкой славе и большим деньгам. Это локальный, эстрадный феномен: телевизионная индустрия, к примеру, выпускала и выпускает сериал за сериалом, и слава приходит к совсем молодым людям — публика ничего о них не знает, а ей хочется узнать все. В сериалах идет постоянная ротация имен: после «Не родись красивой» стала звездой Нелли Уварова, потом она, правда, подзабылась. И снова блеснула в «Последнем министре» — уже в новом качестве. А эстрадные люди все время равны самим себе, и связано это с тем, что бизнес, в котором они работают, остановился.

Ставшие вечными ценностями певцы обладают своей аудиторией, котируются на корпоративах. В последние годы их заработки упали, но до пандемии они окупались как коммерческое предприятие — и после нее наверняка будет также. Новых лиц на нашей эстраде нет, так как инвестиции в молодого артиста обессмыслились. Вкладывать в него деньги можно только из-за родственных чувств или большой личной симпатии.

Индустрию звукозаписи, приносившую артистам очень большие деньги, напрочь убило цифровое пиратство, а гастроли резко подорожали, и эстрадный «чес» захирел. Все выросло в цене, налоги приходится платить, коррупционная рента стала значительно больше. А платежеспособность публики упала, и у цен на билеты есть свой предел. О том, что отрасль переживает тяжелые времена, говорит и то, что в ней нет продюсеров, хоть как-то сопоставимых с кудесниками девяностых, как по волшебству, из ничего создававшими «звезд». И это объяснимо: новый Дима Билан, в раскрутку которого надо вложить немалые деньги, стал нерентабелен.

Поющие звезды интернета альтернативой эстрадной «старой гвардии» не стали. Ведь на эстраде перед нами настоящие артисты, способные дать живой концерт и завести огромную аудиторию. У многих из них есть и голос, и дар. У всех — работающая в большом концертном зале харизма.

По сравнению с бешено популярными у молодежи поющими блогерами эти певцы кажутся воплощением серьезного отношения к искусству. 22-летний ютубер, видеоблогер и рэпер Алишер Моргенштерн (8,5 миллиона подписчиков и 0,9 миллиарда просмотров к декабрю 2020-го), мастер хайпа, миллионер и музыкант года по версии GQ, в концертном плане полный ноль рядом с Киркоровым и Меладзе. Он выглядит пришельцем из другого мира не только по сравнению с ними, но и рядом с 34-летним Юрием Дудем. Во время эфира с Моргенштерном Дудь говорил с ним на разных языках, и тут не помешал бы переводчик. Интервьюер пытался узнать что-то определенное, а его собеседнику было плевать на реальность. Не случайно на церемонии награждения GQ Алишер Моргенштерн полностью, слово в слово, повторил выступление рэпера Оксимирона, получившего эту же награду 8 лет тому назад:

— 99% из тех, кто сидит в этом зале, и тех, кто посмотрит это по телеэкранам, тоже не знают, что я такой. Это хорошо и правильно. Год назад я жил на окраине Лондона в комнате с тараканами, клопами и одной мышью, которая жила в духовке...

Где Моргенштерн, где Лондон, где живущая в духовке мышь? Но на самом деле здесь много смысла. Моргенштерн — стихийный постмодернист, и это чистейший образец стиля, с его тягой к деконструкции, китчу и иррациональности. Во-вторых, это яркий пример хайпа: во время концертов Моргенштерн просит публику его оскорблять, и та с удовольствием посылает рэпера на три буквы. А хайп в наше время — залог успеха.

На стриминговых сервисах («Яндекс.Музыка», Spotify, AppleMusic, Boom) три первые места занимают Моргенштерн, Jony и Zivert — «старых» имен в этом рейтинге нет. Рейтинг популярности эстрадных звезд, составленный по данным ВЦИОМ и «Ромир», с первым рейтингом практически не пересекаются: вслед за Филиппом Киркоровым, Сергеем Лазаревым и Димой Биланом идут Полина Гагарина и Алла Пугачева (по данным газеты «Культура»).

Сравнение между условным Киркоровым и условным Моргенштерном выглядит примерно так же, как между условным китом и условным слоном, у каждого из них своя экономика и своя аудитория. Детский цинизм Моргенштерна рассчитан на оставшихся подростками 20-летних из «поколения гаджетов».

Если Киркоров застенчиво экспроприировал разнообразные мировые хиты, за что и был прозван «королем ремейков», то Моргенштерн принципиально, программно вторичен, собран из того, что аудитория уже слышала. В этом секрет его успеха: известные мотивы изменены так, чтобы они приобрели некоторую новизну, но сохранили общую узнаваемость, и легче переваривались его юной и беспамятной аудиторией. Ремейк речи Оксимирона для Моргенштерна — программный жест. Смысл умер, творчества нет, остались хайп и чистая, лишенная претензий на искусство коммерция. Не дай бог, если эти люди станут королями телеэкрана: телевидение и так не делает людей лучше, а тут явно придется говорить о деградации.

Странно жаловаться на то, что на эстраде нет преемственности — у страны, где зафиксировали цены на подсолнечное масло, хватает других забот. Но с этим все же надо что-то делать — быть может, нужны специальные гастрольные программы для молодых певцов, скидки на аренду залов, транспорт и гостиницы, налоговые льготы…

На эстраде остановилось время. Надо сделать так, чтобы эти часы снова пошли.