Сетевая литература как коллективное бессознательное

Алексей ФИЛИППОВ, журналист

14.01.2021

Что она может сообщить о нашей эпохе?

Традиционный литературный процесс выглядит так: издательства издают книги, критики о них пишут, писатели получают премии. Это известность, деньги и, что гораздо важнее, приращение смыслов. Сколько ни говорят о том, что читать стали меньше и пора больших текстов уходит, но книги по-прежнему рассказывают времени о нем самом. Наша эпоха — это Водолазкин, Прилепин, Быков, Улицкая и еще несколько хороших и разных писателей, и без их текстов ее не понять.

Они эго эпохи. А альтер эго, ее второе, скрытое «я» — бесчисленные авторы, публикующиеся на литературных платформах в Сети. У человека альтернативное эго может появиться в результате психического расстройства, и это имеет прямое отношение к альтернативному литературному процессу. Кажется, что коллективное бессознательное народа таким образом изживает впечатавшиеся в его психику исторические травмы. Самый популярный сюжет параллельной литературы — очутившийся в прошлом «попаданец», который исправляет огрехи отечественного исторического пути. Он многолик, действует в разные эпохи, но суть того, что делает, одна. Оказавшийся в прошлом спецназовец (инженер, компьютерщик, менеджер, носитель критически важных для прошлого знаний и немного сверхчеловек) наставляет на путь истинный Сталина или Берию, спасает Александра II, направляет в правильное русло Гражданскую — или какую-нибудь другую — войну.

Перед нами бесценный материал для социологов и психологов: судя по этим книгам, в массовом сознании существует четкое восприятие отечественной истории как неправильной, нуждающейся в коррекции. Такого нет нигде в мире: американские фантасты не зациклены на переигрывании войны за независимость и гражданской войны, английские не подыгрывают королю Карлу против Оливера Кромвеля. А нашим авторам хочется переписать отечественное прошлое — такова общественная миссия их героев.

Второй важный момент имеет отношение к тому, как ощущают себя сами авторы. Их герой — непременно сверхчеловек. Острый умом, быстрый, сильный, умелый, практически непобедимый. Психолог сказал бы, что таким образом они компенсируют что-то не случившееся в их собственной жизни: тот, кто не может реализоваться в реальности, стремится уйти в альтернативный мир, где будет победителем. Три эти особенности характерны для всего массива сетевой литературы: в подавляющем большинстве это книги о попаданцах, те оказываются гениальными историческими инженерами и к тому же всемогущи, как Бэтмены с российской спецификой. Такие герои и сюжеты востребованы сетевой аудиторией, и футуролог мог бы сделать на основании этого какой-нибудь захватывающий прогноз.

За героями и сюжетами сетевых авторов видны коллективная фрустрация и такое же желание больших перемен. И страх перед ними, идущий не от цензуры, которой в Сети нет, а от недавнего и травматичного исторического опыта: они не знают, что сказать о сегодняшнем дне, боятся этой темы — и поэтому говорят о прошлом. Типичный сетевой автор, судя по аннотациям к книгам, до поры до времени, до зрелых лет, ведет жизнь обычного служащего (бизнесмена, военного, инженера), а потом его требует к священной жертве Аполлон, и он начинает писать про попаданцев. И это, безусловно, глас народный.

Еще одно ответвление сетевой литературы — современные фэнтези, книги о магах и ведьмаках. Чародеем, как правило, неожиданно для самого себя оказывается ничем не примечательный, обиженный жизнью горожанин, менеджер среднего звена, а то и пенсионер. Это вариации на тему историй об Иване-дураке, неудачнике, с бухты-барахты получившего чудесный дар, волшебную силу. На героя ненароком сваливаются суперспособности, и он переигрывает свою тусклую жизнь, попутно открывая для себя новый мир, сообщество леших, фей, привидений и прочей захватывающе интересной нечисти.

Психолог сказал бы, что перед нами типичный случай компенсации: реальная жизнь не дает возможностей для реализации и к тому же невыразительна и скучна. А затем открывается дверь в иной мир — там герой силен, там у него много возможностей и женщин. Сетевые книги рассказывают о слабых, которые очень хотят быть сильными, отсюда и зашкаливающая в них агрессия, насилие и кровь. Это современные народные сказки, жевательные конфеты для не слишком благополучного общества и неблагополучных людей. О литературных достоинствах таких произведений в большинстве случаев не приходится и говорить.

Но есть и другие случаи, редкие, но все же встречающиеся. Они завораживают: интересно наблюдать за тем, как от книги к книге автор растет и крепнет, как его миры становятся все более живыми, яркими и убедительными. Свобода от издательства, редактора и корректора имеет и положительные стороны: хорошие сетевые авторы пишут так, как будто ни Дюма, ни Майн Рида не было. Они просто рассказывают истории — для обремененного культурным бэкграундом, ориентирующегося на мнение критиков серьезного автора, издающегося на бумаге, это невозможно. И тут иногда возникает ситуация, напоминающая о средневековых сказителях: человек поет, как поется, не думая о резонансе и премиях, и получается хорошо. Пожалуй, даже сложнее, чем было задумано. (Грамматические ошибки портят впечатление, но к ним быстро привыкаешь.) В качестве примера сошлюсь на псевдосредневековую фэнтези-эпопею Бориса Конофальского «Инквизитор» — чем это не аналог печатавшихся в газетах романов-фельетонов середины XIX века? Вот только качество здесь куда выше, чем у Эжена Сю.

Сю и Бальзак существовали в параллельных литературных мирах, сетевая литература даже в лучших проявлениях не выходит за рамки «низовых» жанров: премии и серьезные критические разборы заведомо не для нее. Но в этом воплощении она компенсирует то, что массовому читателю не дает бумажная. Качественного развлекательного приключенческого чтения, исторического и псевдоисторического экшна, российского аналога книг Джо Аберкромби, Бернарда Корнуэлла и Кена Фоллетта на отечественном книжном рынке нет. А в случае Конофальского плюсом автору идет и то, что его мир, где все стремятся уничтожить всех, где нет добра, герой — отчасти людоед и разделение на плохих и хороших условно, кажется несколько видоизмененным отражением нашего. Инквизитор Конофальского, пробивающийся из низов на вершину социальной пирамиды, рыцарь «со страхом и упреком», все время пытается раздобыть денег, и это тоже сближает его с нашим временем.

…Сражение должно решить судьбу героя, ставшего полководцем. Палит пушка, промах, он внутренне чертыхается. Порох и ядро стоят тридцать грошей, еще три таких выстрела — и талер!..

И читатель узнает в насквозь пропахшем кровью рыцаре самого себя, наскребающего денег на ремонт машины… 

Это всего лишь приятный бонус, важнее то, что созданный автором мир захватывает, а герой оживает.

Ради такого и стоит разгребать «навозну кучу» сетевой литературы.