Пред закрытыми дверьми храма

Михаил РОГОЖНИКОВ, публицист

07.07.2020

Проходя-проезжая нынче мимо закрытых калиток храмовых оград, закрытых церковных дверей, вздрогнешь дважды. Оттого, что закрыто, и от воспоминания, как еще вчера было открыто, распахнуто! Звало! И не всегда дозывалось.

Наверное, немало людей испытали тревожное чувство, пока еще было время подумать — где-то после телеобращения патриарха и до крестного хода. Тем более что и сам патриарх сказал: «Сегодня я обращаюсь к вам в абсолютной тишине. Потому что храм пуст. Необычная и с трудом понимаемая картина». Это «потому, что страшная болезнь прикоснулась к нашему народу». В сущности, патриарх передал едва ли не всю гамму чувств, испытываемых теми, кто его видел и слышал. А потом уже думать было особенно некогда, потому что служба пошла своим чередом. Пасхальная заутреня зазвенела, как обычно, голосовыми литаврами, возгласы полетели один за другим, а потом и Литургия праздничная, самая праздничная в году.

Но пока было время подумать, стало ощутимо, что в мире что-то и впрямь капитально нарушилось. Причем в мире глобальном, где, привычные к роли обвиняемых в любых нарушениях мирового порядка, мы на сей раз абсолютно вне подозрений. Но чувствуем теперь уже сами, что и мы не в стороне. Правда, не оттого, что нарушали «порядок», а скорее, быть может, наоборот, слишком рьяно участвовали в его укреплении.

Довелось прочесть интервью с архиепископом Боярским Феодосием (Снигиревым), викарием митрополита Киевского и всея Украины Онуфрия, где он вспомнил слова подвижников XX века, на редкость приложимые к временам нынешним. Например, о том, что наступит время «с золотыми куполами — и невозможностью при этом ходить в Божии храмы» (преподобный Лаврентий Черниговский). А хорошо известный сегодня Кукша Одесский говорил о таком будущем, когда «храмы будут действующими, но причаститься в них будет нельзя». Полгода.

«Полгода. Ни на какие аналогии не наталкивает?» — задается вопросом архиепископ Феодосий. Вот так, не только из прошлого достанет нужное слово, нужный факт просвещенное православное сознание, но и по поводу будущего ему есть что сказать. Последняя книга Евангелия, «Откровение св. Иоанна Богослова», более известная многим как «Апокалипсис», вся ведь о будущем. Это будущее часто и называют Апокалипсисом, имея в виду скорее эсхатологическую битву на исходе времен.

Российским христианам 70-х годов XX века то, что можно беспрепятственно пойти в храм в воскресный день, да еще на Пасху, показалось бы невиданным счастьем. И храмы были не везде, и немало людей таило свою веру, не без серьезных к тому оснований. А на Пасху в церковь еще и не пускали, кордоны ставили, сколько об этом воспоминаний! Но еще более невиданным делом показалось бы такому христианину, да и кажется по сей день, что на службу пойти можно... а верующие порой не идут. Проходя-проезжая нынче мимо закрытых калиток храмовых оград, закрытых церковных дверей, вздрогнешь дважды. Оттого, что закрыто, и от воспоминания, как еще вчера было открыто, распахнуто! Звало! И не всегда дозывалось.

Перед Пасхой в этом году, в Страстную седмицу, двери и стали затворяться. Такое решение вынуждены были принять примерно в половине епархий страны в соответствии с эпидемиологической обстановкой. И в Москве, и в Санкт-Петербурге. Были коллективные просьбы разрешить служить с прихожанами хотя бы в Пасхальную ночь — убедительные, но безответные. Были и опасения, что где-нибудь произойдет инцидент, например, прихожане попробуют пройти в храм, несмотря на запрет. Были обвинения в эгоизме в адрес желающих попасть на службу (себя им не жаль, так заразят потом, нарушив самоизоляцию, других).

В Церкви есть понятия «акривия» и «икономия». Первое — это буквальное следование предписаниям, второе, в одном из значений, — возможность отступления от них ради благочестивых целей. В эту Пасху было и то, и другое. Кое-где миряне оказались на службах и в тех епархиях, где по акривии им там быть не полагалось. На службе в Храме Христа Спасителя была строгая акривия, да когда патриарх вышел причащать, к нему, к Чаше в очень действительно узкую и короткую змейку-очередь, кроме монашествующих, встало и мирян с дюжину.

После Пасхи время закрытых храмов в Московской епархии и в целом ряде других продляется. А вспомним-ка: это ведь и каждый год мы стоим в Пасхальную ночь перед закрытыми дверьми храма. Каждый год! И что делаем? Слышим и повторяем: «Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его». А еще: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ, и сущим во гробех живот даровав»!
Обычно двери открываются после этого сразу. В этом году — иначе. Но слова, которые надо повторять, и пасхальный дух, которым при этом надо начать жить, — мы же их знаем? Только на этот раз их придется повторять долго, и нужный дух держать тоже долго. Пока двери не отверзутся. Но они отверзутся обязательно!

Материал опубликован в № 4 газеты «Культура» от 30 апреля 2020 года