Продается Бэнкси: вам куском или внарезку?

Ксения ВОРОТЫНЦЕВА, обозреватель «Культуры»

09.10.2018

Современный английский художник, скрывающийся под псевдонимом Бэнкси, вновь напомнил о себе громкой акцией. Его картина «Девочка с воздушным шаром», проданная на аукционе Sotheby’s за 1,4 миллиона долларов, сразу после окончания торгов была испорчена на глазах у публики. Некто дистанционно запустил измельчитель бумаги, встроенный в толстую раму, и от произведения осталась лишь половина — ​вторую безжалостно разрезали на полоски. Глава отделения современного искусства аукциона Алекс Бранчик заявил: «Похоже, нас только что отбэнксили». А сам автор шедевра намекнул, что произошедшее — ​бунт против правил арт-рынка.

Однако все предыдущее творчество скандального граффитиста заставляет усомниться в его искренности. Надо признать: момент был эффектным. Стук молотка, объявление финальной суммы и — ​внезапно — ​движение листа, писк сигнализации и удивленные лица зрителей. Заботливо снятое видео уже выложено в Instagram художника, как и рассказ об измельчителе, тайно встроенном в раму. Бэнкси подкрепил кадры цитатой из Михаила Бакунина: «Стремление к уничтожению также является творческим побуждением», приписав ее, правда, Пикассо. Официальное сообщение от аукционного дома при этом оказалось спокойным и выдержанным. Более того, в нем сквозит нечто вроде гордости: мол, подобное случилось «впервые в истории».

Бэнкси (точное имя мастера неизвестно) прославился шумными акциями и острыми художественными высказываниями. Многие считают его анархистом от contemporary art: ниспровергателем авторитетов, критиком массовой культуры и буржуазного мироустройства. Среди самых известных работ — ​целующиеся констебли; девочка, обнимающая бомбу; Стив Джобс в образе мигранта (биологический отец основателя Apple — ​сириец); бунтарь, замахнувшийся не «коктейлем Молотова», а букетом цветов; вьетнамская девочка со знаменитой фотографии, сделанной после напалмовой бомбардировки, — ​в версии Бэнкси ее сопровождают не солдаты, а Микки Маус и Рональд Макдональд. Таинственный англичанин высказывается и на политические темы: немало шума наделала открытая им гостиница The Walled Off Hotel в Вифлееме — ​с видом на стену, отделяющую Палестинскую автономию от Израиля.

Впрочем, не все воспринимают деятеля андерграунда как безудержного романтика. Бэнкси не раз ловили на том, что он водит публику за нос. Один из вероятных «пранков» случился этим летом. Художник выложил в Instagram переписку с поклонником, рассказавшим ему о московской выставке граффитиста в ЦДХ. Автор муралов выразил недоумение: мол, он ни сном ни духом о проекте. Организаторам пришлось оправдываться: никаких подделок, документы в порядке, работы предоставили частные коллекционеры, которые приобрели картины с правом публичного показа. Мало кого смутило, что аналогичные вернисажи проходят по всему миру. Так, в Амстердаме в Moco Museum больше года открыта выставка творений англичанина, напоминающая по составу российскую экспозицию. Было ли возмущение Бэнкси искренним — ​или он всего лишь хотел подогреть интерес к проекту? Любопытно, что прямо напротив ЦДХ, в парке Горького, в июле выступили Massive Attack. По одной из версий, музыкант коллектива Роберт Дель Ная — ​тот самый Бэнкси.

Как бы то ни было, англичанин умеет привлечь к себе внимание. И в этом смысле происшествие на Sotheby’s тоже дало почву для спекуляций. Мировая пресса уже заметила ряд несоответствий. Каким образом прославленный аукционный дом умудрился не найти шредер, неужели досмотр и проверка картин перед торгами организована из рук вон плохо? Sotheby’s утверждает, что «Девочка с воздушным шаром» досталась продавцу в 2006 году. Почему за 12 лет аккумулятор не разрядился? Кто и каким образом включил измельчитель? Наконец, неизвестны личности покупателя и продавца, не могли ли ими оказаться представители Бэнкси, искусственно взвинтившие цену на работу художника? Аукционный дом, который по традиции сохраняет анонимность участников торгов (если они того желают), пока ограничился осторожным высказыванием: мол, произведение приобрело частное лицо, для которого случившееся стало сюрпризом; дальнейшие действия обсуждаются. Уже звучат намеки на то, что Sotheby’s, возможно, был причастен к «спектаклю»: якобы у организации — ​определенные финансовые трудности, а тут — ​прекрасный PR для обеих сторон.

Символично, что шредер — ​намеренно или случайно — ​искромсал картину лишь наполовину, причем разрезал на толстые полоски, которые можно склеить. Бэнкси, как известно, никогда не идет до конца, не переходит границ дозволенного. Его акции — ​то ли шутка, то ли высказывание всерьез: смыслы дробятся, отражаясь друг в друге, как в галерее зеркал. Этот странный калейдоскоп — ​примета времени. Эпоха художников-пророков безвозвратно прошла, громкие манифесты футуристов канули в Лету. Современные зрители лишены ориентиров. Они блуждают в потемках, ничего не зная о Бэнкси: ни имени, ни возраста, ни вкусов, ни убеждений. Все, что англичанин сообщает о себе, окрашено иронией, игрой. В итоге публика вынуждена додумывать за мастера, реконструировать тот вариант действительности, который кажется наиболее правдоподобным. Именно поэтому нет резона всерьез ругать художника (как и взахлеб хвалить). Он может оказаться благородным рыцарем, решившим разоблачить надутый «пузырь» арт-рынка, где вещи, на взгляд человека несведущего, совершенно примитивные, стоят баснословных денег. Вероятен и другой вариант: маэстро смеется над простаками, верящими в возможность честного, «некапиталистического» искусства, и прекрасно монетизирует «псевдопротест». В этом гениальность маркетинговой стратегии Бэнкси. Что бы ни случилось, какая бы версия ни победила в конфликте интерпретаций, он все равно останется в выигрыше. Как царь Мидас, художник превращает в золото все, к чему прикасается.

Антииерархичная ситуация, когда неотличимы искренность и поза, а также невозможно провести грань между contemporary art, политикой и шоу-бизнесом, — ​последний предел искусства, его финальный аккорд. Или же — ​начало чего-то нового, совершенно радикального. В этом смысле Бэнкси все-таки хорош: он до конца не отбирает у зрителя надежду.


Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции