25.07.2019

Обеспеченность россиян финансовыми услугами начинает переходить все разумные пределы. Вы смотрите телевизор — ​а вам предлагают кредит, в газете настойчиво рекомендуют взять ссуду, при открытии сайтов появляется реклама, объясняющая, что все успешные люди пользуются кредитными инструментами. На улице приходится огибать щиты, зовущие получить микрозайм немедленно. Звонок с незнакомого номера с высокой степенью вероятности означает, что менеджер банка, где вы сто лет назад совершили какую-нибудь операцию, радостно сообщит: руководство, проанализировав ваши анкетные данные, одобрило вам такой-то кредитный лимит…

В общем, если персонаж «Золотого теленка» Паниковский изображал нищего на улице со словами «Дай миллион!», то сегодня едва ли не из каждого утюга к россиянину звучат призыв, просьба, мольба: «Возьми миллион!»

А ведь не так давно получение кредита было вопросом непростым, требовало наличия разнообразных справок, свидетельств, удостоверений и чуть ли не характеристик с места работы. Впрочем, подобное легко объяснялось: в девяностые-нулевые, когда царствовали «серые зарплаты», взимание просроченного займа оказывалось делом непростым. Поэтому банки тщательно проверяли имущество и доход заявителей. Сейчас — ​пожалуйста: без справки 2НДФЛ, без свидетельств о собственности, по двум документам, по одному документу. Иногда — ​судя по количеству тех, на кого оформлялись кредиты, за которыми они не обращались, — ​без документов вообще…

Банки уверены, что судебный механизм в любом случае позволит им вернуть все выплаты и пени до последней копейки. А судебные приставы или коллекторы легко вычислят должника и вернут учреждению задолженность — ​хоть через блокировку карт, хоть через изъятие недвижимости.

Понятно, что выдержать непрерывное предложение доступных денег удается далеко не всем. Министр экономического развития Максим Орешкин считает, что Россию захлестывает вал закредитованности: если тенденцию не остановить, то стране через два года грозят рецессия и кризис. Председатель Центробанка Эльвира Набиуллина, правда, уверяет, что ситуация управляема, и вводит показатель «предельная долговая нагрузка», позволяющий ограничивать для россиян количество набираемых кредитов разумной долей ежемесячного дохода.

Но среди всей статистики имеется один реально тревожащий момент. По данным Объединенного кредитного бюро, российские банки с начала 2019 года стали в 2,5 раза чаще выдавать кредиты 18-летним заемщикам. Если с января по май 2018-го их насчитывалось 5 тысяч, то с января по май 2019-го — ​уже 12,5 тысячи.

Наверное, если бы наши законы позволяли выдавать кредиты трехлетним гражданам, банки бы с удовольствием это делали. Но пока что права человека до такой степени у нас еще не развиты. Однако и кредитование восемнадцатилетних вызывает немало вопросов. Выдача займа предполагает наличие у получателя имущественного залога или постоянного дохода, позволяющего ссуду гасить. Наверное, некоторые юноши банковским требованиям соответствуют. Однако, думаю, многие родители со мной согласятся — ​в юном возрасте важна не только регулярная (скорее всего, небольшая) зарплата или запись в свидетельстве о приватизации жилья, но и способность к разумному планированию жизни и принятию ответственных решений.

Сейчас же с этим все гораздо хуже, чем раньше: общее повышение материального уровня населения привело к тому, что молодые люди гораздо дольше, чем их родители, а уж тем более по сравнению с бабушками с дедушками, находятся на фактическом иждивении. По интернету блуждает шутка: «Мне всего тридцать лет, и я еще не решил, кем я стану». Она отражает замеченную психологами тенденцию, свойственную части «поздних миллениалов», — ​ситуацию затягивающегося выбора жизненного пути и откладываемых решений.

Безусловно, в восемнадцать человек уже вполне физически и умственно развит, готов вступать в брак, водить автомобиль и нести воинскую службу с боевым оружием в руках. Однако способность рассчитывать свои силы при взятии на себя финансовых обязательств приходит, как правило, позднее — ​вместе с жизненным опытом (конечно, ко многим заемщикам она не приходит никогда, но это тема отдельная). Независимый доступ к получению финансовых услуг для подобных фактических подростков, полагаю, вгоняет не одного родителя в холодный пот.

Возможно, с учетом ситуации стоит вспомнить опыт Российской империи, где служить в армии дозволялось с шестнадцати лет, жениться с восемнадцати, но правоспособность к совершению имущественных операций наступала лишь в двадцать один год. Или с семнадцати — ​но с попечителем, выполняющим функции гаранта взятых финансовых обязательств.

Никаким особым ущемлением прав человека подобное являться не будет. У нас имеется возрастной ценз на выборных должностях: в президенты нельзя баллотироваться до 35 лет, в губернаторы до тридцати, а в депутаты Госдумы — ​до двадцати одного. Может быть, ввести некий порог и для кредитной сферы, позаимствовав у наших предков традицию финансового попечительства, позволяющую вести соответствующие операции? Попечителями бы выступали как любые граждане, достигшие возраста 21 года, так и органы соцобеспечения или местного самоуправления (скажем, для выпускников детских домов).

Скажете, а если юноша женился, но обеспечить семью не способен, поскольку нельзя даже в банк обратиться? Отвечу, что займовая кабала наверняка станет для молодой ячейки общества куда большей угрозой, нежели временные бытовые неудобства.

В общем, тут есть над чем серьезно подумать. Не так давно власти начали упорядочивать рынок микрокредитных организаций, сейчас имеет смысл более внимательно посмотреть и на условия выдачи потребительских кредитов банками. Тогда, кто знает, вероятно, и угроза рецессии из-за закредитованности станет не такой острой.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции