21.11.2013

Президент Путин объявил, что Россия собирается подать заявку на проведение чемпионата мира 2019 года — по чему бы вы думали? Нет, не по футболу — он будет на год раньше. По рабочим специальностям — есть и такой. Его уже более 60 лет проводит международная организация WorldSkills International (WSI). Мы в нее вступили только в прошлом году, съездили на соревнования в Лейпциг и вернулись с пустыми руками. 

Обидно: как-никак страна Левши, Данилы-мастера и победившего пролетариата — казалось бы, кому как не нам снисходительно говорить побежденным европейцам: а ручки-то — вот они. Не получилось. Выходит, подрастеряли навыки.

В пору моего детства ребята во дворах постоянно что-то мастерили. У меня, например, был собственноручно выпиленный суровый деревянный маузер и аккуратненький обрез — на полноценное снайперское ружье не хватило длины доски. Обрез был сделан по науке — отец помогал. Тогда-то я и узнал, что для того, чтобы не было на прикладе острых граней, нужно потратить чуток времени и острым ножом аккуратненько сделать фасочку. А чтобы не засадить себе в разгар боя занозу — не полениться и ошкурить поверхность оружия. Я потом по этой технологии уже самостоятельно облагородил и маузер. Многие ли из нынешних не только пацанов, но и взрослых знают, что такое фаска, и как надо ошкуривать?

Кстати, отец мой не имел никакого отношения к столярной или какой-либо иной рабочей профессии — просто в те сравнительно недавние времена уметь что-то делать своими руками считалось в порядке вещей. Мужчина знал, каким концом вбивать гвоздь в стену, а женщина была волшебницей на кухне. Вызывать слесаря или разогревать полуфабрикаты в среде советской интеллигенции считалось дурным тоном. Была в этом своя гордость, что ли. Типа фишка. 

В школах был предмет — трудовое обучение, на котором мы вовсю кромсали какие-то железяки. Воспринималось это как отдых от математики и биологии, но в итоге каждый шестиклассник, включая круглых отличников, выучился держать в руках долото, напильник и отвертку, по-монтерски — с кисти на локоть — сматывать провод и принимать правильную стойку при работе пилой и ножовкой. Для тех, кому и этого было мало, существовали многочисленные кружки радиолюбителей, авиамоделистов и еще бог знает каких умельцев.

Те же, кто трудился руками не на забаву, а зарабатывал ими на жизнь, были в стране вообще особой кастой — пролетариат, гегемон. Когда-то в молодости мне довелось потрудиться на одном из крупнейших советских автозаводов — знаменитом ЗИЛе. Каждое утро через четыре проходные шел к станкам и конвейерам огромный людской поток — десятки тысяч человек. Гремела бодрая музыка — очень кстати в полседьмого утра. На проходной встречал плакат с напутствием: «Успехов вам в труде!» А на обратной его стороне, так, чтобы было видно на выходе: «Спасибо вам за труд!» И еще: может, не каждый день, но недели без этого не проходило уж точно, на проходных появлялись портреты в траурной рамке. У кого-то сердце прихватило, с кем-то несчастный случай на производстве. 

— А что ты хотел — это фронт, — строго говорил мне бригадир Володя Зильбергиссер. — Трудовой фронт, слыхал такое выражение?

Точное сравнение. Потому что фронт — это не только потери, но и победы. Было и впрямь в лицах заводских мужиков, с которыми довелось мне общаться в те времена, что-то неуловимо схожее с лицами солдат-победителей, какими их изображали в кино- и фотохронике. Открытые, честные, умные. Хоть формальным образованием ребята не блистали — в основном школа да ПТУ, реже — техникум, но были они все вполне подкованными. В обеденный перерыв прочитывали по две-три серьезные газеты и лихо щелкали кроссворды: у романа Болеслава Пруса из пяти букв не было шансов остаться не отгаданным. Гордые своей работой — собранные их руками грузовики колесили по всей стране, щедрые на улыбку — хоть сейчас в кино. 

Кстати, можно ли представить, что героями самого популярного «рабочего» фильма «Весна на Заречной улице» были бы не металлурги, а, например, менеджеры? И Саня Савченко, каким увидела его молодая и строгая учительница (которая «Увы, Татьяна не дитя», — старушка молвила, кряхтя»), не стоял бы в отблеске потока расплавленной стали, а демонстрировал привередливому покупателю достоинства средненького мобильника и предлагал бы брелок в подарок: акция только сегодня. Нет, про менеджера, не в обиду будь сказано, такое кино не слепишь. 

Но так получилось, что в последние годы менеджеры были востребованы больше, чем классные рабочие. Причин много: тут и закрытие промышленных предприятий, и, как следствие, сворачивание системы профессионально-технического образования — посчитали, что незачем плодить рабочих, если им некуда будет идти после окончания ПТУ. Лукавость такого подхода очевидна. На базе упраздненных ПТУ стали создаваться платные колледжи. По поводу трудоустройства их выпускников уже никто не беспокоился. Потому-то в стране так много безработных менеджеров, ничего не умеющих толком делать. Их не обучили ни специальностям «для рук» (чай, не ПТУ какое-то), ни специальностям «для ума» — поскольку сами преподаватели таких заведений этому не слишком обучены. 

Нет, в некоторых отраслях — в строительстве, машиностроении, металлургии — предприятия работают. Однако рабочим достаются крохи — основные деньги оседают в карманах менеджеров, продающих результаты их труда. Поэтому и рвутся люди в основном не к станку, а в отдел продаж. Престиж рабочих профессий утрачен, но нужно его возрождать — без этого немыслим столь необходимый стране индустриальный скачок.  

Когда-то высококлассные токари могли из металлической болванки выточить два сцепленных кольца. Несведущему человеку предлагали разъединить их. Шутка состояла в том, что сделать это невозможно в принципе, поскольку ни у одного из колец не было разъема.  Интересно, нынешним «самоделкиным», которые собираются на мировой чемпионат, знакомы секреты такого мастерства?