10.12.2015

Во Франции снова региональные выборы, а вместе с ними — массовое удивление по поводу результата «Национального фронта». Опять звучат заявления: «победа», «беспрецедентный результат», «ведущая партия». Увы, ни о какой победе речи пока нет — надо дождаться второго тура. И, судя по соцопросам, НФ вряд ли сможет обойти представителей «традиционных» партий. Максимум, на который могут рассчитывать «фронтовики», — три региона из тринадцати. 

Впечатляют не победы НФ, а то, что им до сих пор удивляются. А также то, что партию, которую поддерживает треть граждан, во французских СМИ по-прежнему называют маргинальной. Основатель НФ Жан-Мари Ле Пен в 2002 году вышел во второй тур президентских выборов. По сравнению с массовой кампанией шельмования и очернения Ле Пена российские выборы-1996, когда Геннадия Зюганова обвиняли в том, что он в случае победы немедленно уберет продукты из магазинов и приступит к массовым репрессиям, могут показаться утренником в детском саду. 

Сейчас наблюдается крайне похожая ситуация — против Марин Ле Пен и унаследованной ею партии объединяются и правые, и левые. Последние даже отказались от борьбы за мандаты в трех регионах, дабы увеличить шансы республиканцев.

В центральных французских СМИ опять началась безудержная критика «фашистов»: «Все в огне! Над региональными выборами отныне развевается коричневый флаг. Эта тревожная волна достигла пугающего уровня», — пишет влиятельная Liberation. «В этих условиях классическая логика противостояния общему врагу должна возобладать. Между правыми и крайне правыми необходимо выбрать меньшее зло. Все сторонники Республики должны понять, что худшее еще впереди. И сделать все, чтобы его избежать», — призывает редакция.

Возникает впечатление, будто контролирующие французские либералы застыли где-то в 70-х. Начиная с 1986-го, когда НФ набрал 9,8 процента голосов и получил 35 мест в парламенте, это серьезная партия, представляющая заметное число избирателей. Правда, повторить тот успех больше не удалось, несмотря на рост числа сторонников — как раз из-за двухтуровой выборной системы, регулярно оставляющей третью по популярности политическую силу за бортом.  

Но за прошедшие с тех пор десятилетия риторика по отношению к «Нацфронту» практически не изменилась. «Фашисты», «коричневые», «маргиналы». В последнее время еще добавилось «агенты Путина». 

На днях знакомый из Франции спросил, почему к НФ хорошо относятся в России? Я ответил, что это очень просто: «фронтовики», как и мы, считают, что каждая страна должна решать свою судьбу сама, а не следовать в рамках, указанных госдепом США. Также Марин Ле Пен неоднократно высказывалась в поддержку России. Странно, если бы мы начали вести себя в стиле французских либералов. Нам с Францией делить нечего, как было нечего делить с Турцией до того момента, пока не взбеленился Эрдоган. 

Почему-то в современном мире националисты зачастую оказываются куда более договороспособными и разумными, нежели либералы. А если внимательнее изучить их политические программы, то выясняется: никакого «фашизма» там нет ни на грамм. Есть желание защитить свои государства от чрезмерного влияния извне — как на уровне международных союзов и организаций (по сути, превратившихся в орудие диктата Вашингтона или в лучшем случае Брюсселя), так и на уровне миграции, резко меняющей национальный состав Европы. 

В неуклонном росте популярности НФ нет ничего специфически французского. Чем больше в Европе мигрантов, чем менее самостоятельной становится политика европейских стран, тем активнее нарастает в обществе запрос на новых лидеров, представляющих консервативные и националистические силы.

В Польше на майских президентских выборах третье место занял рок-музыкант Павел Кукиз, чью программу можно охарактеризовать двумя словами: «Против всех», а победил малоизвестный 43-летний евродепутат Анджей Дуда, ставший новым лицом консервативной партии «Право и справедливость». В Финляндии в апреле на парламентских выборах националисты «Истинные финны» заняли второе место. Весной в Великобритании победила Консервативная партия, взявшая на вооружение лозунги Партии независимости, которая год назад заняла первое место на выборах в Европарламент. Этот список можно продолжать.

Во Франции, стране — чемпионе по приему мигрантов, общеевропейский тренд особенно силен. Конечно, Марин Ле Пен — не новичок, но, несмотря на то, что она набирает все больше голосов, к государственному управлению ее не допускали и не собираются. Вот такая особенность демократии по-французски — политик, представляющий треть населения, ни на что не способен повлиять. Очень забавно, кстати, рассматривать эту ситуацию на фоне заявлений западных экспертов, требующих, чтобы в России партиям, не способным преодолеть пятипроцентный барьер, предоставили равный доступ к СМИ, квоты в парламенте и одно-другое кресло в правительстве.  

Но чему же, взирая на этакие казусы французской избирательной системы, стоит поучиться у Марин Ле Пен? Прежде всего умению не сдаваться, не опускать руки, не обращать внимания на ярость критиков, а упорно двигаться вперед. Неуклонный рост поддержки НФ свидетельствует о том, что «фронтовики» на правильном пути. Когда число французов, голосующих за «Нацфронт», превысит половину, соперники не смогут сдержать его претензии на лидерство никакими блоками.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции