Из колонии ИК-12

28.09.2013

?ксандровна!

Сердечно приветствуя Вас, от всего сердца благодарим за Ваш дар — газету «Культура» за июль (и один апрельский номер) 2013  г.
Задержка с нашим ответом связана с тем, что мы получили Вашу посылку лишь в начале сентября. И отвечаем тотчас же.

Как же приятно было получить самые свежие номера «Культуры»! Абсолютно изменившейся! Во всяком случае, многие из нас не знали, что «Культура» стала цветной.
Ну а главное — информация. Ведь то, что публикуете Вы, не удается увидеть на «голубом экране» или услышать в радиоэфире.

Замечательно, что появилась рубрика «Символ веры», замечательна «Карта мира», а «Литфонд» позволил нам (хоть сколько-то) ориентироваться в книжных новинках. Интервью с Михаилом Мессерером (а иные из нас встречались с его матерью — яркой Суламифь), история Делона-младшего, статья о юбилее Мика Джаггера — все это для нас совершенно новое. Так же, как и история с Сергеем Полуниным. Мы разве что знаем (потому что это было уж абсолютно растиражировано) о скандале в Большом театре. Наконец, как хорошо, что вы пишете о русской эмиграции за рубежом — эта тема далеко не исчерпана!..

Еще раз обращаюсь к Вам с сердечной благодарностью за ту радость, которую вы доставили нам Вашей посылкой с газетами (радость, которую Вам, слава Богу, «по ту сторону», наверное, невозможно представить). Очень просим и далее присылать нам «Культуру»

Осмеливаемся послать Вам опус одного из наших колонистов, посвященный Владимиру Горовицу, у которого вскоре дата. Быть может, он Вас заинтересует.

Мы желаем Вам, Елена Александровна, творческих успехов и всего самого наилучшего. Всего самого доброго Вашей газете, Вашему коллективу.

Мы будем рады (а среди нас есть журналисты) быть Вам полезными и, быть может, сделать для «Культуры» какие-то статьи, интервью — прежде всего, связанные с русской эмиграцией, с культурой, с историей и религией.

С наилучшими пожеланиями
Библиотекарь библиотеки ИК-12 Александр Ребежа и колонисты.
Республика Мордовия, Зубово-Полянский район, поселок Молочница

Последний романтик из Бердичева

Максим ХОХЛОВ

1 октября — 110 лет со дня рождения Владимира Горовица — величайшего пианиста XХ столетия, снискавшего себе неофициальный титул «последнего романтика» и самого эпатажного музыканта. Разумеется, в мире классической музыки.

«Последний из могикан» романтического пианизма, Горовиц считал своим «крестным отцом» композитора-модерниста Александра Скрябина, который «благословил» вундеркинда во время своего визита в Киев, где Володя учился в консерватории.

Блестяще сдав экзамены, 18-летний Горовиц выступает с концертами в нетопленных залах «новой Украины», после чего отправляется покорять публику Москвы и Петрограда. Сногсшибательная виртуозность молодого музыканта, ошеломившая видавших виды столичных меломанов, открыла Горовицу дорогу на Запад. Бог знает, что ожидало бы его в СССР (где в сталинском застенке вскоре сгинет его брат), но в Германии, куда музыкант уехал с концертами (спрятав 200 долларов в подкладку башмака и прибавив возраст на год — как говорят, чтобы оказаться непризывным в армию), его ждал настоящий триумф. В «веймарском» Берлине, который тогда, казалось, посетили все музы сразу, успех русского музыканта затмил популярность самого любимца немецкой публики Артура Шнабеля.

Париж, который вслед за послевоенным Берлином, приехал покорять русский музыкант с шевелюрой «а-ля Фредерик Шопен», в отличие от немецкой столицы — «лунного города» — называли «городом солнца». Здесь музы царили еще и в светских салонах. Например, у барона-мецената Ротшильда, откуда моду диктовали импресарио Дягилев, кутюрье Шанель и светская львица Мися Серт. Вскоре к ним добавился и Горовиц, афиши которого на берегах Сены стали появляться чаще, чем другой русской знаменитости — Артура Рубинштейна. Влюбившись в Париж, купив «Роллс-ройс» последней модели и женившись на Ванде Тосканини — дочери великого итальянского дирижера — с таким багажом Горовиц отправился покорять Новый Свет.

Его американским соперником стал снова русский. Сергей Рахманинов. Великий композитор и выдающийся пианист, ставший также и другом (едва ли не единственным за всю жизнь) Владимира Горовица. Их соперничество не было опасным, а дружили они до самой смерти композитора в 1943 г., хотя чуждого Рахманинову паблисити отнюдь не чуждался Горовиц.

Да, деньги, слава, успех — но этого мало, надо привязать публику к своему имени, создать вокруг него ореол загадочности. Нужен эпатаж. Время такое.

Горовиц то оставляет подмостки, то возвращается на сцену, заставляя меломанов ломать голову — что происходит с любимцем публики? «У Горовица творческий кризис», «Он думает, что у него фарфоровые пальцы»… И все это на фоне уходов музыканта из дома, его ссор с женой и времяпрепровождением в компаниях с молодыми мужчинами. И так — на протяжении 50 лет.

Лишь в середине 80-х пианист-энигма, которому исполнилось 80 лет, объявляет о своем окончательном возвращении в музыкальный мир. И отправляется в, быть может, самое знаменитое свое путешествие — в Москву и Ленинград.

«Пора, пора было побывать в России» — с едва заметным американским акцентом сказал Горовиц, встретившей его в Шереметьево прессе. Музыкант стал «первой ласточкой» перелетевшей на заре «перестройки» железный занавес, разделявший СССР и США.
«Дело не в ностальгии по родине. Я просто приехал играть…»
«Заметьте, я никогда не играю по нотам, как Святослав Рихтер, который, кстати, моложе меня…»
Горовиц не уставал эпатировать слегка зажатые советские «масс-медиа».

За скобками так и осталось мнение заокеанского гостя о рояле Чайковского в Клину. «Этот инструмент так ужасно звучит. Просто г…» И лишь очень немногие знали, что Горовиц согласился приехать в СССР лишь при условии, что он ежедневно будет получать любимую рыбу рейсом из Лондона и свежие видеофильмы из США. Жене американского посла Донне Хартман пришлось изрядно потрудиться, чтобы убрать апартаменты четы Горовиц в посольском особняке так, как того желал строптивый виртуоз-романтик.

Но играл он бесплатно. Впрочем, получив кругленькую сумму в виде процента от прямой трансляции концерта в Большом зале Московской консерватории.

Пришедшие на концерт Горовица и слышавшие его в этом же зале 65 лет тому назад с нескрываемым придыханием и полушепотом говорили: «Божественно!», «Виртуозность та же, а тушэ!»

Молодые снобы откровенничали: «Да, были ошибки, но это — ошибки Горовица!»

Сам же музыкант после концерта не общался ни с кем, кроме своего ровесника — великого русского тенора Ивана Козловского, с которым Горовиц не виделся с начала 20-х. И то ограничился кокетливым: «Знаете, я уже такой старый…»

Поездка Горовица в СССР стала «лебединой песней» легендарного маэстро, апогеем его удивительного творческого пути и главным событием его жизни. Она принесла музыканту Медаль Свободы — высшую награду США. Ее на специальной церемонии в Белом Доме вручил триумфатору Рональд Рейган вскоре после возвращения Горовица в Америку.

Спустя три года великий музыкант скончался в своем 5-этажном доме в центре Нью-Йорка. Внезапно, от сердечного приступа. И был похоронен в семейном склепе Тосканини на Grande Cimitero в Милане.

… А родился он в Бердичеве. Там, где венчался Оноре де Бальзак, которого Горовиц, кстати, не так, чтобы любил…