Дорога, ведущая к музею

Ксения ВОРОТЫНЦЕВА

08.06.2017

Робот Клиоша, который скоро станет экскурсоводом, дискуссия о будущем огромной, сложно устроенной отрасли и ужин в компании с Рембрандтом — все это XIX Международный фестиваль «Интермузей 2017». Вопросов традиционно осталось куда больше, чем ответов.

За короткий срок место проведения, центральный выставочный зал «Манеж», посетили 42 тысячи человек. Самое интересное происходило на дискуссионных площадках, где специалисты со всего мира обсудили, какими станут хранилища будущего и почему человеку XXI века все-таки стоит отправиться к экспонатам.

Высокие отношения

Марк О’Нил, директор по вопросам политики и исследовательской деятельности Glasgow Life (организации, занимающейся проведением культурных и спортивных мероприятий), заметил: «Когда я больше 20 лет назад начинал работать в этой сфере, многие предрекали смерть музеям. Однако их число с тех пор только удвоилось». Действительно: институциям приходится выдерживать жесткую конкуренцию с кинотеатрами, концертными сценами, спортбарами. Самые успешные становятся популярным местом досуга, что подтверждают очереди на выставки. По мнению специалистов, сохранять позиции удается благодаря социальной миссии. Зельфира Трегулова, гендиректор Государственной Третьяковской галереи, объяснила:

— Сегодня у людей мало денег. И музеи фактически остаются последней демократической площадкой: билет в среднем стоит 300–500 рублей. Это лекарство для души, в котором агрессивное общество отчаянно нуждается. В 2013-м я присутствовала на российско-китайском форуме в Санкт-Петербурге. Выступал министр культуры КНР. Он рассказал, что у них в стране паломничество к памятникам, интерес к своей истории заняли нишу, раньше принадлежавшую религии, а потом маоизму.

Подобное отношение позволяет некоторым видеть в музеях новые церкви — тем более сейчас, когда многие забыли дорогу к храму, но сохранили потребность в высоком. С этой концепцией можно спорить, однако запас общественного доверия действительно велик. Особенно в цифровую эпоху — ведь любую информацию можно подделать, как отметила Юлия Пагель, генеральный секретарь Сети европейских музейных ассоциаций. В теперешней реальности музеи остаются местом с хорошей репутацией, где ведется научная работа и демонстрируются подлинники: это преимущество нужно использовать.

Ужин с Рембрандтом

Впрочем, проблем тоже хватает. Несмотря на уважение, музеи порой просто не посещают: кое-кто не переступал порог ни разу в жизни. Нынешние энтузиасты, выстраивающиеся в очереди, — лишь малая часть тех, кто мог бы прийти на выставки. Завлечь широкие массы — вот основная задача современных институций. По этой причине музеи становятся более открытыми и дружелюбными: появляются магазины, кафе и бесплатный вай-фай. Для слабовидящих устанавливают тактильные модели: скажем, в Пергамском в Берлине можно потрогать копию бюста Нефертити. Экскурсант должен чувствовать себя, как в лобби хорошего отеля, где его окружают заботой и любовью. Эту тему эмоционально развил ученый из Загреба Томислав Шола:

— Вспомните детство: вы на приеме у врача, он прикладывает к спине холодный стетоскоп. На ваших глазах выступают слезы. К сожалению, не все профессионалы наделены способностью сопереживания. Хороший доктор всегда носит стетоскоп в кармане, чтобы тот был теплым. Эту аналогию можно применить и к музеям. Хочешь быть любимым — полюби сперва свою аудиторию.

Яркой иллюстрацией контакта с публикой является недавнее событие в амстердамском Рейксмузеуме: 10-миллионному посетителю, учителю из Харлема, разрешили поужинать прямо в залах, а затем предложили остаться до утра по соседству с «Ночным дозором» Рембрандта. Эксцентричный пиар-ход? Безусловно. Но специалисты уверены: тренд на взаимодействие со зрителями будет только усиливаться.

Образы будущего

Сегодня музеи по всему миру ставят перед собой почти одинаковые задачи. В идеале людям предложат не нейтральный набор фактов, а яркую их интерпретацию. Для этого придется активно проявить себя в соцсетях, чтобы привести в стены молодежь, выросшую с гаджетами в руках. Суметь заработать денег в условиях сокращающихся бюджетов. А еще — бросить силы на борьбу с известным феноменом, который в англоязычных источниках называют museum fatigue, то есть музейная усталость. 

Действительно: принципы организации выставочного пространства во многих институциях устарели, и на смену им идут новые. Иногда главным становится помещение зрителя в особое игровое поле. Любопытен опыт «Маленького музея» в Дублине: попасть туда можно, только предварительно записавшись на экскурсию. По замыслу создателей, посетителей вовлекает в диалог специально обученный гид. Как объяснил директор Тревор Уайт, исследования показывают: человек, раскрывшийся эмоционально, лучше воспринимает информацию. Другой пример — Музей будущего в Рио-де-Жанейро. Его глава Энрике Оливейра рассказал, что у них нет привычных экспонатов: лишь изложение событий. Инновационный дизайн, помноженный на научный подход, позволяет знакомить публику с проблемами прошлого и настоящего и помогает задуматься о тенденциях.

Впрочем, это не означает, что нужно целиком отказаться от накопленного десятилетиями опыта. Некоторые довольно критично относятся к «диснеизации» современных музеев: вынужденные существовать в условиях рынка и новых медиа, те идут на уступки зрителям, которые, образно говоря, хотят играть, а не учиться. Об ошибках и сложностях подобного подхода поведал Николя Люччи-Гутников, куратор Национального центра имени Жоржа Помпиду:

— Наш музей создавался как революционный проект. Он должен был сделаться не только местом консервации, но и площадкой для творчества, поэтому активно приглашались действующие художники. Внедрялась междисциплинарность: привычные границы между разными областями разрушались. Мы стремились стать культурным центром, не ограничиваясь функцией пространства для выставок. Однако в итоге музей будущего оказался музеем настоящего: он отразил стереотипы, присущие кураторской среде, — например, касающиеся глобализации институций или конца больших историй. 

А это означает, что музею будущего, очутившемуся между традицией и новацией, еще предстоит обрести свое лицо.


Призы «Интермузея 2017»

Награды жюри фестиваля в четырех главных номинациях получили: Государственный Эрмитаж («Лучший проект в сфере музейного образования»), Новгородский объединенный музей-заповедник («Лучший научно-исследовательский музейный проект»), Всероссийское музейное объединение музыкальной культуры имени Глинки («Лучший проект в сфере информационных технологий») и Музей истории Екатеринбурга («Лучший проект, направленный на социальное взаимодействие». Гран-при достался Государственному музею-заповеднику «Петергоф».