Виктория ПЕШКОВА

25.06.2019

Ушел из жизни Андрей Харитонов. Имя артиста в первую очередь связывают с героем романа Этель Лилиан Войнич, но актерство было лишь самым известным, но далеко не единственным его дарованием. Харитонов писал сценарии и сочинял стихи, вел телепередачи, занимался графикой. Прямолинейный, не склонный к компромиссам, как и персонаж, роль которого сделала его знаменитым, он и отпущенным ему богатством распоряжался в соответствии с жизненным правилом Овода — ​«в наших поступках мы не должны руководствоваться тем, любят нас или ненавидят».

Фильмам, снятым по мегапопулярным литературным произведениям несть числа. Обратное же встречается крайне редко. «Овод» как раз и принадлежит к числу таких исключений. До выхода на телеэкран трехсерийной картины Николая Мащенко, к роману Войнич широкая читательская публика относилась достаточно спокойно. Из-за некоторой натянутости сюжета и зашкаливающей мелодраматичности многие вообще считали его литературой далеко не первосортной. Экранизация 1955 года, где главную роль играл сверхтонкий эстет Олег Стриженов, добавила этому произведению идеологического веса, но кумиром миллионов Артур Бертон не стал.

Николай Мащенко доверил главную роль Андрею Харитонову, только что окончившему Киевский театральный институт им. Карпенко-Карого. И произошло чудо — ​все натяжки и психологические «перегибы» словно растворились, всему происходящему на экране зритель верил безоговорочно, обливаясь слезами над вымыслом. И можно только радоваться, что в советские времена не существовало титула «секс-символа», потому что образ, созданный Андреем Харитоновым, при бьющей через край витальности и стопроцентной мужественности, был абсолютно чужд заигрыванию с телесным низом и аффилированными с ним инстинктами. И это не мешало всей прекрасной половине Советского Союза завидовать героине Анастасии Вертинской — ​Джемме.

К несчастью, Артур Бертон, он же Феличе Риварес, заслонил многое из сделанного артистом позже. Недаром впоследствии Харитонов мрачно шутил — ​те, кто знают меня по Оводу, считают, что я давным-давно умер.
Внешние данные гарантировали ему роли романтических героев и они ему удавались в самых разных жанрах — ​и восторженный Янко из телеверсии оперетты Исаака Дунаевского «Вольный ветер», снятого Яном Фридом, и наивный Пьетро Маттинелли — ​одна из немногих актерских удач в последней части политического детектива «Резидент» Вениамина Дормана, и Грэй из «Ассоль» — ​едва ли не первого опыта совмещения компьютерной графики с видеопроекцией в советском кинематографе, предпринятого режиссером Борисом Степанцевым. Но особенно ярким и запоминающимся получился, конечно же, неугомонный Хоакин из «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты».

Харитонов мог бы переходить из картины в картину, эксплуатируя по максимуму отпущенное ему природой, но устоял перед заманчивой перспективой. Если пристально вглядеться в его роли, становится ясно, что обладал он даром «сверхглубокого погружения» в образ. В «Тайне «Черных дроздов», снятых по роману Агаты Кристи «Карман, полный ржи», он играл убийцу так, что зритель. до самого финала не мог поверить, что вот этот мягкий, обаятельный мистер отправил на тот свет собственного отца, молодую мачеху и дуреху-служанку в придачу. Но гораздо интереснее было наблюдать за работой внутреннего механизма, запрограммированного на убийство.

Ланселоту Фортескью — ​таким, каким играл его Харитонов — ​власть и богатство сами по себе были не так уж и нужны. Этот рыцарь с повадкой тигра-людоеда мечтает сделать свою обожаемую жену Пэт счастливой, разумеется, так, как он это понимает. Он хочет, чтобы дочь лорда, дважды выходившая замуж за клинических неудачников, гордилась своим третьим супругом. Урановая шахта для него — ​средство осуществления этой мечты, и чтобы завладеть им сей достойный джентльмен не остановится ни перед чем.

Особняком в творчестве Андрея Харитонова стоит Марат Былов из дела под названием «Бумеранг» в легендарном телесериале «Следствие ведут знатоки». Советский детектив конца 80-х начинал осваивать тему абсолютного зла в человеке: хватка партийных цензоров постепенно ослабевала, стало возможным более-менее откровенно говорить о людских пороках, на которых еще совсем недавно лежало жесткое табу. В «Бумеранге» Харитонову удалось почти невозможное — ​перевести на понятный советскому человеку язык библейскую притчу о падшем ангеле, обуянном тягчайшим из христианских грехов — ​гордыней. Мнящий себя сверхчеловеком, которому дозволено все, или почти все, Марат задумывает дерзкое ограбление, осуществить которое намерен чужими руками. И снова деньги для героя Харитонова не самоцель, а способ доказать превосходство и над недалекими подельниками, и над милицией. Мать Марата, узнав правду о горячо любимом сыне, принимает решение покончить с собой, и когда эту весть сообщают Былову, он закатывает истерику — ​как она могла меня бросить, у нее же такие связи, она должна была в ногах валяться, но вызволить меня отсюда. Эта сцена, сыгранная актером один на один со зрителем, вызывает неподдельный ужас.

Если кинематографическая судьба Харитонова как-то складывалась, пусть и не всегда ровно, то вот «роман» с театром не сложился. И можно только гадать почему. С середины 80-х Харитонов служил в Малом театре, причем в его репертуаре были и Инсаров из «Накануне» Тургенева, и Ипполит в расиновской «Федре», и Жадов из «Доходного места» Островского. На нереализованность актеру жаловаться явно не приходилось. Тем не менее…
И увлечение графикой — ​казалось, вдохновение для своих работ он черпает из того же источника, что и Гойя — ​сошло на нет без каких-либо видимых причин. Не получила продолжения и его режиссерская карьера, хотя фильм «Жажда страсти», снятый в начале 90-х по собственному сценарию на основе рассказов Валерия Брюсова, получил несколько наград на различных фестивалях, включая «Кинотавр». Возможно, он видел жизнь как горную цепь, и штурм каждой отдельной вершины давал ему понимание границ собственных возможностей? Можно строить предположения. Истины нам не узнать. Он забрал эту тайну с собой.