Павел СУРКОВ

24.06.2019

На экранах — ​четвертая часть легендарной мультипликационной серии «История игрушек». На сей раз фильм не только затрагивает важнейшие вопросы самоидентификации, но и приоткрывает завесу голливудского закулисья.

Когда в 1995 году студия Pixar выпустила первую «Историю игрушек», киномир перевернулся. Приключения ковбоя Вуди и астронавта Базза, а также их многочисленных пластмассовых и резиновых друзей вошли в сотню величайших произведений американского кинематографа. Ленту номинировали на «Оскар» за лучший оригинальный сценарий, вдобавок она забрала статуэтку за особые достижения и вообще раз и навсегда изменила подход к анимации. Трехмерный компьютерный мультфильм затмил стандартные рисованные картины — ​отныне сделанное «по старинке» воспринималось как анахронизм, а Pixar, являющийся частью холдинга Disney, стал одним из главных трендсеттеров индустрии развлечений.

Что касается героев «Истории игрушек», то они с тех пор получили два полнометражных сиквела, в которых и развивались характеры, и расширялась проблематика: вторую часть посвятили этапу взросления, а третий мультфильм «Большой побег» вышел настоящим детективом с невероятно харизматичным злодеем (плюшевого медведя Лотсо запомнили едва ли не все), где поднималась тема смерти и неотвратимости судьбы. Завершившаяся на бравурной ноте трилогия — ​игрушки обрели новую хозяйку, девочку Бонни, — ​казалось бы, не нуждалась в продолжении, но вот появилась четвертая история, и, похоже, это едва ли не лучшая часть франшизы.

В ней главным героям предстоит столкнуться с вопросами самоидентификации. Ключевым здесь становится персонаж по имени Вилкинс — ​человечек, сделанный Бонни в школе из проволоки и пластикового столового прибора. Его происхождение для остальных несколько туманно. Да и сам Вилкинс не очень определился, кто же он — ​собственно игрушка или просто мусор, часть бытовых отходов.

Естественно, данный герой пропадет в самом начале фильма. Чтобы помочь Бонни, игрушки отправятся на поиски. И дальше случится то, чего еще ни разу не было в линейке мультфильмов, — ​героям (прежде всего ковбою Вуди, которого, как водится, блестяще озвучивает Том Хэнкс) придется столкнуться с собственным прошлым, а еще узнать не самую радужную тайну о том, что происходит с потерявшимися игрушками…

Второй поднятый в картине вопрос — ​гендерное неравенство: теперь всем заправляет девочка, а не мальчик, она даже звезду шерифа сняла с Вуди и передала ее кукле-ковбою Джесси. Правда, этот факт героя Тома Хэнкса вообще не раздражает, он все равно неформальный лидер сообщества. Но во время вынужденных странствий Вуди предстоит сразиться с самой страшной злодейкой всего цикла — ​говорящей куклой Габи-Габи. И в данном противостоянии девичья сила вновь придет на помощь: фарфоровая пастушка Бо Пип скинет свои архаичные юбки и превратится в настоящую героиню.

Во многом «История игрушек 4» — ​ответ на безумие голливудского закулисья: режиссер Джош Кули фактически адресует зрителя к тому, что происходит непосредственно в индустрии. Дело в том, что главный выдумщик Pixar Джон Лассетер, который, собственно, и стоял у руля всех мультиков, попал под колесо кампании #metoo, был обвинен в домогательствах (он, видите ли, не сдерживался в комплиментах и приобнимал сотрудниц без их разрешения) — ​и в результате уволен. Так что теперь Pixar предстоит идти вперед без своей основной креативной составляющей — ​и Кули очень старается подарить зрителям чуть больше, нежели два часа простого развлечения.

Надо сказать, это ему удается. Особенно хорош кастинг новой серии, когда персонажи становятся милыми шаржами на тех, кто их озвучивает. Так, каскадер Дюк Бубумс, отважный, но мучаемый страшными комплексами, говорит голосом Киану Ривза, тоже известного своими обсессиями и компульсиями. А презабавнейшие Зая и Утя озвучены Кигэн-Майклом Ки и Джорданом Пилом, авторами юмористического шоу «Ки и Пил». Впрочем, подобные тонкости найдут отклик в сердце американского зрителя — ​российскому предстоит довольствоваться лишь сюжетом и визуальной составляющей.

Но и они хороши: мультик заслуживает внимания хотя бы тем, что дает родителям и детям новые поводы для общения, затрагивая рефлексию бытия как такового. Где начинаюсь я? Что делает меня живым? Кто я? Таковы ключевые вопросы картины, и ответы, данные на них в финале (досмотрите до титров, вас ждет сюрприз!), делают «Историю игрушек 4» весьма достойной работой.

Метафора игрушечного мира, над которым занесена гендерная «бритва Оккама» — ​тоже не самая слабая, пусть и не лишенная конъюнктуры. Былые маскулинные герои, будь то шериф-ковбой или бесстрашный астронавт, отчасти пасуют перед девочками, крутящими шестеренки простой, но эффектной истории. Добавим сюда и романтизм: Том Хэнкс и Тим Аллен, озвучивавший Базза, вспоминали, что не смогли сдержать слез, когда записывали голоса для финала картины.

Впрочем, Кули оставляет нам шанс на продолжение: определенная открытость в последних кадрах присутствует (хотя, казалось бы, закончить повествование лучше, чем это сделано в четвертой серии, нельзя) — ​так что, кто знает, может, пятая «История игрушек» когда-нибудь и появится. Хотя, повторимся, без Лассетера Pixar придется туго. Сам он, к слову, устроился в компанию Skydance Animation, грозящуюся через пару лет выпустить шедевры, к которым Джон, бесспорно, приложит талантливую руку. Ну а что будет с диснеевским монстром, лишившимся одного из главных своих выдумщиков из-за вздорного духа времени, увидим.

Пока же у зрителей есть четвертая «История игрушек», фильм трогательный и важный в своей сложносочиненной простоте. Давно Голливуд не говорил о природе разума и души столь ненавязчиво точно.