В традициях Шаляпина: что такое Казанский оперный фестиваль

Александр МАТУСЕВИЧ

12.02.2020

Главная приманка фестивальной афиши — певцы, которых собирают со всего постсоветского пространства и из дальнего зарубежья, насыщая репертуарные спектакли театра первоклассным вокалом.

Когда в начале 1980-х годов новый директор Татарского театра оперы и балета имени Мусы Джалиля Рауфаль Мухаметзянов задумался, чем привлечь публику во вверенную ему культурную институцию, оперных фестивалей в нашей стране еще не было. Конечно, и в советские годы проводились всевозможные культурные празднества и музыкальные смотры: достаточно вспомнить знаменитые декады искусств, когда мощным культурным десантом одна союзная республика «высаживалась» на территории другой или в столицу СССР приезжали поочередно артистические «сливки» той или иной национальной автономии, а московские и ленинградские театральные и музыкальные коллективы устраивали ответные визиты «до самых до окраин». Однако оперных фестивалей западного формата в Советском Союзе не проводилось: это была абсолютная новация и совершенно фантастическая, замечательная идея.

Имя-бренд вырисовалось само собой: конечно же, уроженец Казани, великий русский бас Федор Иванович Шаляпин! Феномен гениального самородка в Казани не случаен, ведь задолго до его рождения, еще с конца XVIII века, казанцы начали приобщаться к опере, а в 1874-м оперное искусство окончательно утвердилось здесь как неотъемлемая часть культурного ландшафта города — именно тогда в богатом волжском мегаполисе начались регулярные оперные сезоны. Именно в родном городе Шаляпин впервые и столкнулся с оперным искусством, влюбился в него, что и предопределило всю его счастливую судьбу: не будь оперного театра в Казани, еще не известно, по какой бы дороге жизни зашагал тот, кем по праву гордится Россия. Избранный в качестве символа казанского музыкального форума образ великого баса не только приманка для любителей высокого искусства, он еще и колоссальная ответственность. Шаляпину надо соответствовать, что совсем непросто.

Шаляпинский фестиваль сегодня — это яркое свидетельство того, насколько жива оперная традиция в Казани в наше время. «Театр уж полон, ложи блещут» — это, безусловно, и про Театр Мусы Джалиля, который действительно всегда полон своей преданной, благодарной публикой. Сюда охотно приходят не только в фестивальные дни — приходят всегда: на премьеры и рядовые спектакли, на оперу и на балет. Да и рядовых спектаклей в Казани почти не осталось, ибо театр считает делом чести быть интересным своей публике всегда, стараясь для этого держать высокий уровень постановок, приглашать в них интересных гастролеров, постоянно баловать слушателя новыми именами. Политика мудрая и одновременно самая естественная, удивительно, что не везде еще учли ее очевидные плоды.

На Шаляпинском, безусловно, уже давно сложились свои традиции. Если характеризовать его кратко, то, наверное, будет правильно сказать так — продолжительный вокалоцентричный фестиваль. В этом году Шаляпинский длится 24 дня — обычная для него дистанция, и надо заметить, что и по российским, и по европейским меркам это очень немало. Главная идея, главная приманка фестивальной афиши — это певцы, которых собирают со всего постсоветского пространства и из дальнего зарубежья, стараясь насытить репертуарные спектакли театра, выносимые в афишу форума, первоклассным вокалом. За почти сорок лет своего существования казанский феномен превратился в смотр вокальных достижений «всея Руси»: это перекресток дорог для именитых и молодых певцов со всего бывшего СССР и многих зарубежных стран. В разные годы в афише Шаляпинского значились такие славные имена, как Ирина Архипова и Мария Биешу, Тамара Синявская и Ирина Богачева, Артур Эйзен и Александр Ведерников, Булат Минжилкиев и Сергей Лейферкус, Дмитрий Хворостовский и Ольга Бородина, Анатолий Кочерга и Паата Бурчуладзе, Николай Путилин и Любовь Казарновская, Леонид Сметанников и Алексей Масленников, Ольга Гурякова и Владислав Пьявко, Хибла Герзмава и Юрий Марусин, Борис Стаценко и Татьяна Новикова, Владимир Огновенко и Ольга Кондина и многие-многие другие. Престиж Шаляпинского фестиваля на сегодня весьма высок, он не ограничивается просторами бывшего СССР, но шагнул далеко за пределы одной шестой.

Нынешний фестиваль — время сосредоточения сил перед большим прыжком: в этом году празднуется столетие образования Татарской АССР, и по случаю большого юбилея — воссоздания современной татарской государственности — театр готовит большие гастроли в Москве, на Исторической сцене Большого театра. В июне в столицу привезут четыре национальных спектакля — две оперы и два балета: одна из опер («Сююмбике» Резеды Ахияровой) завершает Шаляпин-фест, а вторую («Джалиля» Назиба Жиганова, татарская советская классика) капитально возобновят к 75-летию Победы. Поэтому эксклюзивом форума стал не спектакль, а концертное исполнение «Богемы» — партию Коллена, не самую главную в этой опере, но зато в финале «разражающуюся» скорбным проникновенным ламенто о старом плаще, Федор Иванович пел в молодости у Мамонтова.

Композитор номер один нынешнего фестиваля — Джузеппе Верди: «Аида», «Риголетто», «Набукко», «Трубадур» — в его афише. Особенно любопытен последний: кровавую алогичную испанскую драму режиссер Ефим Майзель и художник Виктор Герасименко перенесли во времена Верди, что не воспринимается как волюнтаризм — музыка зрелого романтизма хорошо сочетается с видеорядом «под XIX век». Вокальными лидерами исполнения этой весьма обязывающей в плане пения оперы стали низкие голоса: экспрессивная мариинская меццо Елена Витман (Азучена), яркий азербайджанский баритон Эвез Абдулла (Граф ди Луна) и аристократичный украинский бас Сергей Ковнир (Феррандо).

Русская классика на нынешнем фестивале представлена бесспорными шедеврами Мусоргского, Римского-Корсакова и Чайковского. «Царской невестой» почтили прошлогодний 175-летний юбилей главного русского сказочника, предпочтя лирико-бытовую драму времен Грозного царя и сказкам, и «шаляпинским» операм Римского-Корсакова («Псковитянка», «Моцарт и Сальери», «Майская ночь», «Ночь перед Рождеством», «Садко»). Самый популярный опус композитора режиссер Михаил Панджавидзе и сценограф Гарри Гуммель решили как историческую традиционную постановку, при этом насытив ее и интересными, нестандартными находками и придав ей колористической стильности. Получился пример того, как, оставаясь в рамках эстетики большой русской оперы, можно сделать спектакль и живым, и актуальным. Певческими талантами в нем блеснули фактурный белорусский баритон Станислав Трифонов (Грязной), меццо Екатерина Сергеева (Любаша) и местная солистка Венера Протасова (Марфа), сумевшая свое несколько легковесное сопрано наполнить лирической проникновенностью.

А вот «Пиковая дама» Юрия Александрова, напротив, пример того, как на первый взгляд красивый классический спектакль (элегантная сценография Виктора Герасименко) можно сделать двусмысленным и местами слишком провокативным и перегруженным. Резвящийся в девичьей Елецкий, танцующая перед угрожающим ей Германом Графиня, изначально безумный герой, совсем не любящий, но сразу одержимый манией, гипертрофированно раздутый образ титульной героини — эти и многие другие новации удивляют, но не убеждают. Спасает дело харизматичный тенор Николай Ерохин из МАМТа, исполняющий партию Германа броско, с надрывом, но вокально захватывающе. Царственной и одновременно демонической старухой предстала меццо Татьяна Ерастова из Большого театра, напомнив о великих традициях в интерпретации этого знакового образа.

Фото предоставлены Татарским академическим государственным театром оперы и балета им.М.Джалиля.