Татьяна Михалкова: «В 70-х модели были женщинами домашними, семейными, человечными»

Анна ЧУЖКОВА

08.03.2014

Первый канал показал премьеру — сериал «Манекенщица». Время действия — 1978 год. Выпускница детского дома Саша приезжает в Москву и попадает в неизведанный, странный мир моды. Чем он мог покорить девочку, пожалуй, лучше всех знает Татьяна Михалкова, работавшая в Доме моделей в 70-х. Татьяна Евгеньевна смотрела сериал вместе с «Культурой».

культура: Ощущается атмосфера эпохи?
Михалкова: Конечно. Консультантом фильма выступил Слава Зайцев, и это чувствуется. Интерьеры напоминают шикарное здание на Кузнецком Мосту — бывший аукционный дом. Кабинет директора, демонстрационный зал, красные стулья, на которых сидел худсовет... Там бывали дипломаты, жены глав государств, министр легкой промышленности, актрисы. Правда, на утверждении обычно присутствовало больше официальных лиц, чем в сериале. Показы проходили именно так: мы спускались по красивой лестнице на подиум. Я даже узнала шторы на огромных окнах. Подмечены характерные детали. Не существовало армии стилистов, визажистов. Каждая наносила грим сама. Показали советскую косметику, тушь. Импортного у нас ведь ничего не было, даже волосы красили чем придется — краской для меха. Правда, таких волшебных историй, когда Золушка в одночасье превращалась в принцессу, в советское время не припомню. Чтобы чего-то добиться, надо было себя зарекомендовать, много работать. 

культура: В сериале манекенщицы худые. Читала, что на самом деле работали девушки с 46-м размером одежды.
Михалкова: Стандарт 90-60-90, по-моему, актуален во все времена. Но у меня была юношеская комплекция. И рост небольшой — 172, и вес всего 47. Доставалась молодежная мода. Хотелось, конечно, примерить и вечерние платья.

культура: В фильме модель отказывается сниматься в парике. Неужели такие капризы можно было позволить?
Михалкова: Ни в коем случае. Делали, что требовалось. В то время там работали двадцать пять лучших, самых талантливых дизайнеров страны. Модель, конечно, не вольна диктовать художнику. Тем более что в сериале речь шла о финальном красном платье. Это особенно почетно, от такого не отказываются. Ведь в учебники вошло платье «Россия» Татьяны Осьмеркиной, которое представили на советском фестивале моды в «Лужниках». 

культура: Действительно была жесткая конкуренция? В фильме девушки постоянно пакости друг другу делают.
Михалкова: Работы хватало всем: и примерок, и съемок, и показов. Единственное — за рубеж выпускали не каждую. Вот за это боролись. Но в 70-х модели были женщинами семейными, домашними, человечными. А конфликты... Такая пена всегда сопутствует миру моды. Присутствовала своя специфика. Если даже тебя пригласили для показа за рубеж, могли отправить и другую, с лучшей биографией. 

За нашим поведением следили. Например, еще будучи не женатыми, мы с Никитой Сергеевичем сходили в ресторан, про это тут же донесли. И меня вызвал директор на беседу. Репутация манекенщицы должна быть незапятнанной. 

культура: Действительно на каждом показе присутствовали люди из органов? 
Михалкова: Не удивлюсь, если узнаю, что и кто-то из манекенщиц работал в этих структурах. Была такая система, все контролировалось. И на Лубянку меня вызывали. Я закончила Институт имени Мориса Тореза, хорошо знала языки. Бывала в посольствах на приемах. Это вызывало некоторые подозрения. Показывали фотографии, спрашивали, кто есть кто. Было, конечно, страшно, но все обходилось, слава богу. 

«Железный занавес» определял судьбы творческих людей. Многие пытались искать свободу по ту сторону. Уезжали в том числе мои коллеги. Например, после съемок на Красной площади пришлось эмигрировать Гале Миловской. Западные журналы перепечатывали скандальную фотографию, где она сидит, расставив ноги, на брусчатке спиной к Мавзолею. Мила Романовская с супругом Юрием Купером бежали, как в сериале, через Израиль. Потом, когда мы выезжали на гастроли за границу, не знали, как себя вести: можно с ними встретиться или нельзя? Но таких невозвращенцев, как Барышников, в модельном бизнесе не было. Уезжали официально. 

культура: Как готовились зарубежные показы?
Михалкова: Участвовали и Дом обуви, и шляпники, и перчаточники, и трикотажники. Режиссер ставил проход. Это не только классические выходы, но даже мини-спектакли. И, действительно, как в фильме, мы улыбались. Советская манекенщица должна была выглядеть жизнерадостной, излучать доброту. С нами всегда ездил парторг или директор Дома моделей, ответственный за наше поведение. Они следили, чтобы мы не брали денег за съемки в журналах, хотя в мире принято этот труд оплачивать. Но и отказать в фотосессии было нельзя.

культура: А зарплата хорошая? 
Михалкова: По-моему, 80 рублей. Плюс дополнительные съемки. В принципе, хватало. К тому же мы имели возможность приобретать те наряды, которые шили именно на нас. Но такого, как в фильме, когда Саше дают платье и туфли, чтобы она носила дома, не было. Все платья — на учете. Выделяли вещи только для приема за границей, дабы мы достойно выглядели. 

культура: Сестра одной из первых манекенщиц, Валентины Яшиной, рассказывала, будто имелась только одна пара туфель на всех.
Михалкова: Ну, это поколение старше, может быть, раньше так было. Нам обувной дом шил туфли специально — по индивидуальным лекалам, в цвет перчаток или украшений. Когда я пришла работать, Яшина уже представляла возрастные модели. Кстати, мне кажется, это неплохая идея: манекенщицы должны быть разными — не только худыми двадцатилетними девочками. В советское время можно было до пенсии по подиуму ходить. В те годы царили манекенщицы за тридцать.

культура: Как же Вы решились оставить карьеру? 
Михалкова: Семья. Детей вынашивала на подиуме до седьмого месяца. Куда еще трудоустроиться манекенщице? Хотя и намечалась престижная поездка в Америку, между работой и домом выбрала последнее. 

культура: Героиня немного напоминает Вас: мечтала стать переводчиком, оказалась в Доме моделей. Есть в «Манекенщице» еще сходства с реальными людьми? 
Михалкова: Пожалуй, очень похож директор.

культура: В кадре мелькнула «Burda».
Михалкова: Это, конечно, диковинка. В Доме моделей имелась своя библиотека, приходили зарубежные глянцевые журналы в одном экземпляре, доступны были не всем. Но выходил ведь и наш журнал, единственный. Выкройки пользовались безумной популярностью. Недавно поняла, что снимки из него не устаревают даже сейчас. Жаль, у нас нет музея моды, который бы представлял отечественных дизайнеров, они этого заслуживают.

культура: Вас на улице узнавали?
Михалкова: Оборачивались точно. А сейчас, когда с «Русским силуэтом» езжу по городам, ко мне часто подходят: «Мы Вас помним, до сих пор храним журнал со снимками». 

Никита в «Пять вечеров» вставил эпизод. Теличкина рассматривает журнал и показывает на мое фото: «Вот моя любимая». Действительно, журнал-то был один — конечно, нас узнавали.

К тому же профессия диковинная. Когда Никита Сергеевич вернулся из армии, я переехала в другую квартиру. Он не знал адреса, только район. Приехал на проспект Вернадского и спросил там у прохожего, живет ли поблизости модель. Ему ответили, что здесь всего две достопримечательности: негр и манекенщица. Так и нашел меня. 

культура: В сериале говорится: такая работа — мечта любой девушки. Это правда?
Михалкова: Дети хотели стать космонавтами, врачами, учителями. И даже не знали, что есть профессия манекенщицы. Зато мы ощущали себя пионерами моды. Было безумно интересно: первое мини, первое макси... Творчество!