В петербургском Центре современного искусства имени Сергея Курехина проходит выставка «История развития мультимедиа искусства. Ленинград — Санкт-Петербург. 1985–2000».

Несмотря на манифестирующую «олдскульность», экспозиция стала интересной в первую очередь для нового поколения, которое со всеми основаниями смогло сделать вывод, что нынешнее многоцветье мультимедиа-технологий — это все же хорошо забытое старое. И также узнало, как можно расширить сознание вполне легальным путем.

— Ну, это нужно смотреть не с высоты человеческого роста, а улегшись на полу — тогда все получится. Мы так и делали! — петербургско-московский литератор Андрей Полонский, деятельно заставший андерграунд начала восьмидесятых, тут же наглядно демонстрирует оптимальную, на его взгляд, диспозицию в зале с инсталляцией «Лабиринт» вдохновительницы выставочного проекта Ольги Тобрелутс. На стенах помещения идет непрерывная разнофазовая трансляция видеозаписи, совмещающей игру актера и чередование кружащих голову паттернов. Узорчатые изображения поблекли — заметно, что пленка рассыпалась от времени и требовались консервационные работы. Низкое разрешение картинки только усиливает эффект «мельтешения». Остается догадываться, каким откровением стал этот «Лабиринт» в 1989 году, когда Ольга Тобрелутс отправилась в Берлин специально в поисках доступа к компьютерной технике, на которой можно было создать эту инсталляцию — без всяких предварительных договоренностей, только по наводкам друзей, наудачу.

А в соседнем зале друг Андрея Полонского, тоже поэт родом из полуподполья восьмидесятых, Дмитрий Григорьев, до этого бормотавший «Ну нет, что я здесь могу узнать? Столько времени прошло», вдруг вскрикивает, глядя на одну из фотографий: «Смотрите, это же мой велосипед! Его у меня попросили для картинки!». И, казалось бы, отвлеченное изображение моментально наполняется жизнью. Словно за окном снова конец восьмидесятых.

Вообще, организаторы проекта открыто заявляют об амбициях. До сих пор хоть какой-либо систематизацией событий и имен, способствовавших зарождению в Северной столице таких видов новых направлений, как сетевое искусство, видеоперформансы, саунд-арт, и многих других — никто попросту не занимался. Имена между тем просто эпических масштабов: от Тимура Новикова, Георгия Гурьянова, Владислава Мамышева-Монро до Константина Митенева, Людмилы Беловой и Андрюса Венцловы. Но в том и прелесть выставки: посетителям — нынешним сверстникам художников тех лет нет необходимости грузиться многоэтажными экспликациями и массивом фамилий, которые вовсе не нужно заучивать, чтобы «быть в теме». Да и, собственно, «быть в теме» совсем не надо. Приходи и смотри, надевай наушники и усаживайся перед допотопными мониторами, всматривайся в кружащиеся фракталы, медитируй. И все откроется. Но да — понадобится много времени. Эта выставка не рассчитана на мимолетное посещение.

Вот инсталляция Людмилы Беловой «Оцифровка крови». В уже далеком 1998 году художница впечатлилась предложением одного сайта сдать кровь не выходя из дома. Взглянув на ситуацию как на технологическое соединение живого (кровь) и техногенного (компьютер) начал, Белова расценила ее как вампиризм новой эры, замаскированный под полезную услугу. Гипнотизирующее изображение на мониторе и слепки рук, соединенные капельницей с машиной, — вот современный аналог вонзающихся в шею клыков. Смотреть на это можно долго.

Разумеется, история развития мультимедиа и вообще нового искусства в Северной столице не исчерпывается цифровыми абстракциями. Все начиналось с… театра. И не в середине восьмидесятых, а десятилетием раньше. Именно тогда западные художники вовсю ниспровергали «официальное» искусство, вооружившись первыми компьютерами. В Советском Союзе ни о какой доступности этих новых технологий и речи не было, но были умы, которые уловили дуновения и идеи, витающие в воздухе. Одним из таких стал легендарный художник издательства «Знание» Юрий Нолев-Соболев, на которого в шестидесятые-семидесятые годы молилась вся продвинутая арт-Москва. Графический дизайнер, сценограф, аниматор предложил одно из самых новаторских высказываний той поры.

Речь идет ни много ни мало о видеоарте — только представьте, что это значило для 1975 года, когда ни о каких продвинутых гаджетах не могло быть и речи, а спецэффекты создавались методом процарапывания изображения на пленке. Этот изобразительный жанр Соболев считал полностью театральным. Что и доказал, создав совместно с режиссером Юрием Решетниковым настоящее мультимедийное шоу для проходившего в Москве на базе Всесоюзного НИИ технической эстетики конгресса ИКСИД — Международного совета организаций по дизайну. По замыслу создателя, на одной из самых престижных советских сцен, в концертном зале гостиницы «Россия», были смонтированы шестнадцать экранов, которые в процессе демонстрации изображения соединялись, образуя единую поверхность размером 10 на 10 метров. Изображения, то разные, то сливающиеся в одно, проецировались с помощью техники Kodak — немыслимый уровень оснащения для той поры.

Увы, кроме приемной комиссии, этот спектакль никто не увидел — зрелище было запрещено бдительной цензурой из соображений «как бы чего не вышло». Но позже сотрудники НИИ технической эстетики отсняли этот спектакль на кинопленку. В Центре Курехина желающие могут приобщиться к истокам. Впоследствии ученики Соболева развили это направление, составив в 1996 году в Царскосельском филиале СПб ГАТИ специальный курс по специальности «художник паратеатральных форм», который стал основой для группы «Запасной выход», сыгравшей одну из первых скрипок в развитии петербургского новаторского искусства. Творчество участников этого объединения также представлено на выставке.

Кино и видео — в принципе основополагающие жанры для истории петербургской мультимедиа. На выставке в режиме нон-стоп демонстрируются картины, снятые на 16-миллиметровую пленку. Лента Беллы Матвеевой и Макса Полищука «Серебро не золото, золото не серебро» — это трогательное, целомудренное единение молодой наготы с новаторским на тот час боди-артом. Евгений Кондратьев (выбравший себе творческий псевдоним «Дебил»), помимо прочего, представлен балетным арт-хаусом «Максим Максимыч» с подтитром «Один будень разведчика». Классический сюжет переосмыслила в 1989 году Иветта Померанцева своей «Снегурочкой». А еще в ней в роли Леля впервые снялся в кино великий и ужасный Владислав Мамышев-Монро, о котором новое поколение уже не знает. Между тем эта личность стала, если хотите, лицом нового искусства. Фрик и практически гений, дрэг-квин, прославившийся в первую очередь перевоплощениями в Мэрилин Монро и Любовь Орлову, утонул в 2013 году в гостиничном бассейне на Бали. Прошедших лет хватило, чтобы превратить артиста в археологическую древность. Примерно там же остались и «Поп-механика» Сергея Курехина, и Новая Академия изящных искусств Тимура Новикова, и многие другие явления нового искусства. Но именно погрузившись в это безумное последнее десятилетие прошлого века, можно понять основное отличие петербургской мультимедиа-истории от московской. Сообразно истории и статусу Ленинграда-Петербурга, все эти созидатели отталкивались в своем новаторском разбеге от классического наследия, добавляя в него порой атмосферу панковских канав и загаражья родного Купчина или Гражданки. Этот творческий конструктор никуда не делся и сейчас. Так что молодому поколению арт-мастеров есть прямой резон посетить Центр Курехина, чтобы убедиться, творцы ли они на самом деле, или все же обыкновенные эпигоны.