А ларчик хитро открывался

Александр ПАНОВ

14.11.2019

Выставка «Русский сентиментализм: знаки препинания» проходит в Доме И.С. Остроухова в Трубниках, филиале Государственного музея истории российской литературы имени В.И. Даля. Этот проект — попытка разобраться с одним из самых малоизученных феноменов отечественной культуры рубежа XVIII–XIX веков.

Куратор экспозиции Марина Краснова пытается вникнуть в появление «новой чувствительности» через... пунктуацию, отталкиваясь от знаменитой повести Николая Карамзина «Бедная Лиза» 1792 года. Выдающийся писатель и историк Карамзин был еще и реформатором литературного языка. Он не только ввел в обиход букву «ё», но и узаконил, сломав классицистический канон, восклицательный и вопросительный знаки, тире и многоточие. Лизино «Ах!», используемое с непростительной частотой, сегодня выглядит анахроническим курьезом, но для того времени оно было чем-то похожим на сексуальную революцию. Как и апология самоубийства, свершившаяся в России до английских и немецких романтиков. К тому же сам карамзинский текст, обильно используемый в экспозиции, нисколько не устарел. Обозреватель «Культуры» специально перечитал повесть и признал ее много лучше сценариев сегодняшних телесериалов — хотя бы лаконичнее и выразительнее.

Эту наивную экспрессию пытался передать и художник выставки, лауреат премии «Золотая маска» Филипп Виноградов, не избежав простительной для него театральности. Один из залов — «реконструкция» пруда Симонова монастыря, где утопилась бедная Лиза: черная пленка на полу, шаткий мостик. Разглядывая с него гравюры на стенах с изображениями старой Москвы, рискуешь повторить участь несчастной девушки, переломав ноги и предавшись затем меланхолии. «Меланхолия», «восторг», «недосказанность» и соответствующие эпитеты, их описывающие, — главные персонажи проекта. Одна из комнаток напоминает библиотечный каталог, где ящички скрывают — стоит лишь открыть — раритет вроде старинной книги или дорожной карты. Так что с модной «интерактивностью» тут все в порядке. Хотя совместима ли она с сентиментализмом — большой вопрос.

Как спорна и кода экспозиции — реконструкция расписанной граффити комнаты современного тинейджера, пользователя интернета, в котором аккаунты в «Инстаграме» якобы заменяют сентиментальные интимные дневники. Тут автор «Культуры» совсем не эксперт, но почему-то уверен: знаки препинания в этом жанре потеряли всякую актуальность.

Но для зрителей старорежимных музей подготовил массу занятных вещиц — гербарии, шкатулочки, альбомчики, служившие отрадой для девушек минувших столетий, — с любовью выбранных научным консультантом выставки искусствоведом Геннадием Вдовиным, директором музея-усадьбы «Останкино». Опять вспоминается Карамзин: «Ах! Я люблю те предметы, которые трогают мое сердце и заставляют меня проливать слезы нежной скорби!» Вот только поселянка Лиза подобных удовольствий явно была лишена. Да и грамоты не знала, поэтому пунктуационные премудрости, ставшие темой проекта, ей незнакомы. Она решила бы, что сложновыстроенное музейное повествование — не про нее. Хотя могла бы, наверное, и с этим примириться, как в «новой жизни», по желанию автора повести, примирилась с вероломным Эрастом. Посмертно.