Гении снова в моде

Ксения ВОРОТЫНЦЕВА

20.07.2018

В столичном «Гранатном дворе» на Патриарших прудах представили выставку «Гении ар-деко. Парижская мода».

К футуристическому стилю 1920–1940-х российские кураторы обращаются не в первый раз. Из недавних примеров — весенний проект Галереи «Эритаж» «Постконструктивизм, или Рождение советского ар-деко», посвященный отечественным практикам. Два года назад в Музеях Московского Кремля показывали наряды «девушек эпохи джаза». А Государственный Эрмитаж тогда же, в 2016-м, организовал первую в нашей стране масштабную ретроспективу Эрте — Романа Тыртова, одного из главных апологетов «ревущих двадцатых». В целом ар-деко изучено основательно, однако камерная экспозиция в «Гранатном дворе» не претендует на всеохватность. Ее ценность — в возможности лишний раз полюбоваться произведениями классиков: Эрте, Жоржа Барбье, Льва Бакста.

Отдельный зал отведен Тыртову: художник, покинувший Российскую империю в 20-летнем возрасте и ставший кумиром в Европе и Америке, обладал рафинированным, безупречным вкусом. Изображенные им роскошные наряды и декорации отсылали к образу «наивысшей женственности». Надо сказать, умопомрачительное ар-деко царило недолго: после 40-х мировое увлечение начало сходить на нет. Однако наш мастер, верный выбранному стилю, дождался ренессанса: в 1960-е и 1970-е о «русском французе» заговорили вновь. Сам он к концу жизни не на шутку увлекся скульптурой, создавал статуэтки по мотивам графических вещей. На выставке можно увидеть несколько изящных фигурок, а также цветные сериографии — изображения дам в вечерних туалетах, напоминающих древнегреческие туники. Отсылки к античности, искусству Древнего Египта, а заодно подчеркнутая театральность, «антибытовизм» — все это переплелось в творчестве Эрте. Особо примечательны две работы из серии «Маска»: энигматичные эскизы декораций к успешному бродвейскому ревю «Скандалы Джорджа Уайта».

В соседних залах — тоже знаковые имена. Например, Пьер Бриссо — один из популярных иллюстраторов начала века. Несмотря на развитие фотографии, модные журналы первой трети XX столетия по старинке использовали рисунки: именно художники владели монополией на изображение вечерних туалетов. На листе Бриссо «Популярная меблировка» (1912) можно увидеть даму в интерьере рококо. На модели — платье в стиле ампир, подпоясанное под грудью: отсылки к истории пользовались особой популярностью. На эпоху «короля-солнце» намекает творение другого известного графика, Андре Эдуарда Марти, работавшего для Vogue и Vanity Fair, а также создававшего балетные афиши и декорации для фильмов. На его рисунке златокудрый Луи XIV, кокетливо отставивший ножку, разглядывает туфельку Золушки. Еще один автор, Жорж Барбье, на его счету костюмы для Ballets Russes Дягилева, сотрудничество с журналами, а также оформление сочинений Верлена и Бодлера, представлен эскизом «Сады Версаля» (1913). В многоярусной конструкции платья угадывается увлечение чистыми геометрическими формами, характерное для ар-деко. Стоит также отметить литографию Бакста: дизайн костюма «Филомела» (1912). Название напоминает о героине древнегреческого мифа, превращенной в ласточку: на «птичий» бэкграунд намекает необычный расклешенный подол.

Еще один звездный художник — Рене Грюо. Итало-французский аристократ, работавший с Кристианом Диором, принадлежит другому поколению, появившемуся на свет незадолго до Первой мировой. На выставке можно увидеть лаконичные произведения — яркие, предвещающие скорое наступление поп-арта. Одновременно его роковые красавицы отсылают к уходящей эпохе «настоящей женственности» — как бы утопично ни выглядел сегодня этот концепт.