Дорогие вы наши

Ксения ВОРОТЫНЦЕВА Юрий КОВАЛЕНКО

03.11.2017

Журнал Forbes опубликовал рейтинг отечественных художников. В основу положены продажи ярмарки Cosmoscow-2017 и аукционных торгов за последние два года. На первом месте оказался Валерий Кошляков, за его работы покупатели заплатили 147 553 евро. Следующим идет Владимир Потапов с более скромным результатом — 117 000 евро. Замыкает тройку лидеров Виталий Пушницкий со 100 000 евро. «Культура» решила познакомить читателей с самыми высокооплачиваемыми творцами художественного фронта.


«Версаль» из коробки

Нет ничего случайного в том, что именно 55-летний Валерий Кошляков занял первую строчку в табели о рангах самых дорогих российских художников. Еще в марте 2008 года его картина «Версаль» ушла с молотка на аукционе Sotheby’s за 72,5 тысячи фунтов стерлингов. «Меня покупают по разным причинам, — признает художник. — Одни принимают безоговорочно. Другие — потому что модно».

Его произведения вошли в собрания ведущих музеев мира — от Третьяковки и Русского музея до Центра Помпиду и частных зарубежных собраний. Только на берегах Сены он выставлялся в Лувре и самых престижных галереях. Кошляков даже возвел мини-мавзолей на крыше супермодного магазина Louis Vuitton на Елисейских Полях.

Художник представлял Россию на биеннале в Венеции и в Сан-Паоло, на выставке Russia! в нью-йоркском Музее Гуггенхайма. Наконец, в прошлом году Музей русского импрессионизма посвятил ему ретроспективу «Элизии».

Одно время супервостребованного мастера называли «любимцем Рублевки». В богатых домах, чтобы слыть «продвинутым», считалось хорошим тоном иметь его работы. «Получалось, что тебя ценят не как Кошлякова, — сетует художник, — а как часть рейтинга, который не имеет отношения к искусству». Так или иначе, он сожалеет о пропасти между зрителем и художником. Отказываясь от всяких ярлыков типа «постмодернизма», считает себя современным только потому, что живет в наше время.

Уроженец города Сальска, выпускник художественного училища в Ростове-на-Дону, Кошляков начинал в местном театре и входил в объединения «Искусство или смерть». Первая коллективная выставка с его участием прошла в общественном кооперативном туалете Ростова — чистом и красивом, который тогда ничем не отличался от любого выставочного пространства. Это была осознанная акция. Он и сегодня ради общения с широким зрителем готов показывать свои работы не только в музеях, но и как под открытым небом, так и в подземном переходе.

Он творил не только на холсте, но и на гофрокартоне, использовал скотч, полистирен. Экспериментировал с разными материалами, которые оказывались под рукой. «Художник Кошляков вышел из картонной коробки, — рассказывал мастер корреспонденту «Культуры». — В начале 90-х Москва была завалена ящиками из-под компьютеров, телевизоров и офисной мебели. Я их подбирал на улице и применял как плоскость». Он прекрасно понимает эфемерность некоторых своих творений, которые идут вразрез максиме «жизнь коротка, искусство вечно».

Кошляков соединяет классические каноны с экспериментальными формами. Испытывает, говоря словами Мандельштама, «тоску по мировой культуре». Больше всего любит античность.

Известность Валерию принесли в первую очередь живописные фантазии на темы знаменитых архитектурных памятников — Парфенона, Колизея, Версаля, Собора Парижской Богоматери, Триумфальной арки, а также московских высоток и итальянских площадей. Он автор серии инсталляций, в частности «Саркофаг» и «Облако», которые демонстрировались в Москве, Париже и Риме.

Особое место в его творчестве занимают объекты — иконусы. В их основе лежит российская самодельщина, объяснял художник, — шалаши, собачьи конуры, скворечники, туалетные кабинки и т.д. Все они перекликаются со строениями его отца на даче.

Работая в основном в Париже, Кошляков испытывает «дефицит общения». По его словам, только «трепачи и лукавщики среди художников говорят, что они прекрасно вписались в западную культуру».

Отечественное искусство для него — единое целое. Оно включает в том числе нонконформистов и соцреализм. Последний важен тем, что находится в традициях русского, а не французского или немецкого искусства.

«В будущее возьмут не всех», — предупреждал в свое время коллег именитый художник Илья Кабаков. С ним согласен и Кошляков: «Из сегодняшних, наверное, не возьмут никого. Даже если кому-то удастся пробиться и заработать кучу денег, это ничего не значит для завтрашнего дня. Отбор временем — вещь очень жестокая, но справедливая».

Царь горы

Владимир Потапов — редкая птица в contemporary art. 37-летний волгоградец признается, что обожает живопись, в наши дни почти вышедшую из моды. «Практически все престижные проекты в современном искусстве, манифесты, Венецианская биеннале и другие обходятся без живописи. Современные медиумы другие. Они вытесняют живопись, потому что это архаичный способ высказывания. Я именно с этим борюсь». При этом художник оговаривается: «Но я не тот слепой фанатик, который что-то делает и никак не реагирует на исторический контекст или историю искусства в целом. Я осознаю, что живопись как медиум достаточно сильно выработана». Потапов утверждает: холст и масло, к сожалению, почти ушли в прошлое, те, кто сегодня берется за кисть, могут получить клеймо ретрограда.

Потапов предлагает нестандартные решения: несколько листов плексигласа с нанесенным на них изображением образуют так называемую «пространственную живопись». Трехмерное изображение отличается от двумерного, представленного на холсте. Другая история — бесконтактная живопись: образы появляются благодаря пигменту, который сыплется на поверхность. Так создаются картины без единого взмаха кисти. Критики сравнивают этот процесс с печатью фотографий. В серии «Внутри» автор обращается к необычным носителям: старым доскам объявлений. Счищая слои краски, он постепенно формирует нужное изображение. А недавно Потапов провел смелый эксперимент — устроил выставку на Эльбрусе.

Простые движения

Виталий Пушницкий, 50-летний автор из Санкт-Петербурга, — признан не только в России, но и за границей: его выставки проходят в Финляндии, Испании, Дании, Штатах. Спектр интересов широк: от графики и мультимедиа до скульптуры и инсталляций. Художник шутит: подобное разнообразие не слишком выгодно для продаж, покупатели любят, когда почерк мастера узнаваем. Тем не менее сосредотачиваться на чем-то одном Пушницкий не собирается. Он виртуозно сочетает классику с современностью. Говорит о необходимости быть подкованным в технологиях. Создает причудливые объекты, визуализируя образ времени, и строит светящиеся лестницы в небо. Впрочем, любит и живопись. Изображения в сериях «Небо» или «Линии. Ничья земля» созерцательны и меланхоличны, что характерно для картин больших авторов XX столетия.

Как удалось достичь успеха? Пушницкий отвечает: «В студенчестве я прошел полный путь экспериментов — от классицизма до кубизма и абстракций, и даже акционизма. И пришел к выводу: если хочешь что-то сказать, говори проще, лучше не умничать. Я ничего не декларирую, художник — не политик, он никого никуда не зовет. Он лишь молча на что-то указывает. А ценно это или нет — не его забота, время покажет».