Тамара ЦЕРЕТЕЛИ, Сочи

13.11.2014

В Сочи прошли первый Всероссийский фестиваль и выставка народной культуры. Кульминацией стал гала-концерт лауреатов фестиваля народного творчества «Вместе мы — Россия». На несколько дней олимпийская столица превратилась в столицу фольклорную.

Происходящее на территории Олимпийского парка впечатляло в первую очередь масштабом — на одной площадке собрались ансамбли из 85 регионов России. Фольклорные коллективы, съехавшиеся со всех концов страны, выступали одновременно на нескольких сценах Главного медиацентра Сочи. 

Первая сцена разместилась прямо во дворике медиацентра. «Разогревали» фолк-ансамбли всех мастей — от казаков до горловиков. От экзотики у неподготовленных зрителей кружилась голова. «Только что я исполнил для вас музыкальный номер «Собачья упряжка», — весело объявлял представитель полуострова Камчатка. «А я думала, он дыхательную гимнастику делает», — изумлялась дама с бабеттой на голове. «А сейчас буду имитировать звуки Охотского моря», — не унимался музыкант. «Пошли-пошли, и так холодно», — подгоняла «бабетта» подругу. В итоге северное море она не услышала, а также лишилась возможности увидеть «Танец морских котиков» в исполнении камчатских артистов. Привычный фольклор воодушевлял публику куда больше. Под песни кубанских казаков стихийно образовывались хороводы школьников. Особый энтузиазм вызывало выступление чеченских танцовщиков — вслед за ними народ изображал лезгинку.

У входа в медиацентр встречал чум — настоящий, из оленьих шкур, специально привезенных с севера. Внутри традиционного жилища публику ждали голубоглазые чумработницы, охотно рассказывающие о нелегком быте оленеводов. «Темно тут, не пофоткаешь», — говорили им в ответ граждане. И уходили, чтобы смело шагнуть в светлый медиацентр.

Там, на площади в пять тысяч квадратных метров, развернулись мастера традиционных ремесел, представившие свои изделия и предлагавшие принять участие в мастер-классах. Краснодарские мастерицы занимались соломоплетением, втягивая в интересное дело детей. Те потом гордо щелкали на айфоны кукол собственного изготовления. Посетители постарше ходили с перепачканными руками и счастливыми лицами — они делали из глины кубанские свистульки.

У стенда Чеченской Республики очередь — граждане выстроились, чтобы сфотографироваться в бурке. Рядом были выставлены уникальные предметы: серебряное веретено конца XIX века с гравировкой, пистолеты времен Кавказской войны с рукоятками из слоновой кости, парадные женские и мужские пояса позапрошлого столетия... У соседнего стенда женщины приценивались к современным дагестанским украшениям, по изяществу, правда, уступающим знаменитым серебряным «предкам». Мужская часть аудитории тем временем делала «селфи» в папахах.

«Расширяем пространство света, сужаем пространство тьмы», — доносилось от стенда Амурской области. Это рекламировали амулеты. Тут же соседи из Якутии водили хоровод — осуохай, исполняемый во время летнего праздника ысыах. Участники фестиваля в русских традиционных костюмах смотрели на все это с воздетыми руками, в которых держали гаджеты, — снимали коллег.

Неподалеку Республика Алтай демонстрировала копию головного убора принцессы Укока и ее же татуировки. А на сцене, в рамках творческой лаборатории «Человек», извлекали звуки из лодки, выдолбленной из цельного ствола дерева. Транспортное средство с натянутыми струнами аккомпанировало аутентичному фольклору в исполнении Ольги Гайдамак. Девичьему голосу вторили удары топора: у сцены рубили дрова, стругали доски — а какие еще звуки должны слышаться в деревне? Стружками, прямо как в страшном сне уборщицы, было засыпано все вокруг — когда б вы знали, из какого сора растет фольклор... В последний день фестиваля на эту сцену поднялся Сергей Старостин — главный российский фолк-музыкант современности.

Медиацентром дело не ограничилось — во дворце зимнего спорта «Айсберг» прошел заключительный гала-концерт лауреатов Всероссийского фестиваля народного творчества «Вместе мы — Россия». Его организовали по итогам конкурса, который в течение двух лет проводил Государственный Российский дом народного творчества среди ансамблей художественной самодеятельности. Предпочтение отдавали коллективам, представляющим сельские районы. 

В результате в концерте приняли участие победители межрегиональных этапов фестиваля — сказители, ансамбли народных инструментов, вокальные и хореографические коллективы — «от Камчатки до Калининграда и от Белого моря до Черного». Здесь и горловое пение — например, трио «Сказители Алтая» или певица из Тывы Анжелика Ооржак, соединившая народный эпос с современными ритмами.

Эвенкийский коллектив «Нургэнэк», представивший традиционный танец с бубнами, соседствовал с хореографическим ансамблем «Калинка» из Кемеровской области, а дудки из Белгородской области — с хомусом, якутской разновидностью варгана — возможно, древнейшего музыкального инструмента. Лезгинка кабардино-балкарского ансамбля «Нартхаса» мирно сосуществовала с буддийской мистерией Цам в исполнении калмыцкого коллектива «Джангар». Все это дополнялось уморительным танцевальным номером вологодского ансамбля «Русская душа». Комическую ноту подхватил и квартет «Ухари» из Челябинской области, сыгравший на балалайках бесшабашную смесь из фолка, джаза и рока. Инструменталист и контратенор Владимир Гришин из Вологодской области развеселил исполнением «Елочек-сосеночек». Серьезный тон задавал осетинский Мужской хор национальной песни, представивший номер в виде ритуального застолья. Кстати, до сих пор практикующегося в Северной Осетии — с тремя пирогами, пивом и молитвами верховному богу Хуцау и святому Георгию-Уастырджи. Что и есть лучшее доказательство преемственности традиции, без которой немыслим никакой фольклор.

«На Алтае есть вещи, которые нельзя объяснить»

Трио «Сказители Алтая», участники гала-концерта заключительного этапа фестиваля «Вместе мы — Россия», рассказали «Культуре» о горловом пении, алтайских шаманах и горных архарах.

культура: Считается, что сказитель — это еще и творец. Вы импровизируете во время выступления?
Тимур Кыдыков: Лучшая импровизация — хорошо подготовленная (смеется). Конечно, есть именитые сказители, которые импровизируют. У них в голове умещается по нескольку томов. В эпосе бывает более девяти тысяч строк. Как это возможно запомнить — не знаю. Один из сказителей говорил: когда сидишь перед выступлением, благословляешь инструмент, настраиваешься, тебе откуда-то приходит информация — и дальше просто читаешь то, что снизошло. 

культура: Вы тоже перед каждым выступлением благословляете инструмент?
Айдар Унатов: Конечно. Его благословляют веткой можжевельника — нашего священного растения — и читают молитву. Только после этого начинают сказывать эпос. Мы и в Сочи так делали. Можжевельник с собой привезли.

культура: Сколько может длиться самое длинное сказание?
Айдар Унатов: До девяти суток. Читают с перерывами — на сон, еду.  Кстати, когда сказитель исполняет эпос, его не должны трогать — он в трансе. Нельзя шептаться, перебивать.

культура: Сейчас тоже сказывают в трансе? Вы, так понимаю, в него не входили.
Тимур Кыдыков: Мы здесь только показали технику, манеру исполнения. К тому же мы только ученики. А знаменитые сказители и сегодня в транс входят. Правда, их мало осталось.

культура: Эпосы всегда исполняют мужчины?
Тимур Кыдыков: Всегда. У нас пока не было случая, чтобы женщины сказывали. Хотя они стали овладевать техникой горлового пения — что тоже не соответствует традиции. Но на слух можно определить — женское это или мужское исполнение.

культура: Русские былины как жанр умерли. Алтайский эпос эта участь миновала?
Тимур Кыдыков: У нас, слава Богу, традиция не прерывалась. Всегда были мастера, у которых учились. Сегодняшние сказители — тоже наследники тех, старых.

культура: Кто может стать сказителем? Любой человек с музыкальными данными?
Вадим Деев: Нет. Бывали случаи — вроде нигде не отличился, а стал сказителем.
Айдар Унатов: Настоящие мастера могут предсказывать будущее. Были и такие сказители, которые людей лечили — брали боль другого на себя. Но они долго не жили. И быстро слепли — это, кстати, первый признак такого мастера.

культура: А как вы сами учились горловому пению?
Тимур Кыдыков: Слушая, подражая. Я, например, в детстве на концерте услышал и начал драть горло. Болит, першит — но все равно пытаешься. Потом уже пришел в Дом детского творчества и стал заниматься. Мы, кстати, все втроем там учились. Конечно, не думали, что будем заниматься горловым пением, все начиналось как увлечение.
Вадим Деев: У меня дедушка владел техникой горлового пения и играл на наших традиционных инструментах. Правда, со мной не занимался, но я его в детстве слышал. Наверное, поэтому легче было учиться.
Айдар Унатов: А у меня прапрадедушка был шаманом. Владел горловым пением. И людей, конечно же, лечил. К нему приходили, он одно движение рукой делал, и человек на следующий день выздоравливал.

культура: По народным поверьям, наличие в роду шамана отражается на человеке?
Тимур Кыдыков: Он сам может стать шаманом. Поначалу, когда у него начнут проявляться способности, будет слышать что-то и видеть, он испугается, но потом все-таки займется этим. У меня вот в роду не было шаманов  — мне не грозит (смеется).

культура: Сегодня много «ряженых» шаманов, камлающих перед публикой.
Айдар Унатов: Есть люди, которые видят больше, чем другие, лечат, но об этом не говорят.
Тимур Кыдыков: Они не берут денег, с ними расплачиваются продуктами.
Айдар Унатов: От старших слышал, что шаманы держатся обособленно. А еще они очень тесно связаны с природой и могут превратиться в зверя или в птицу. Вообще, шаман есть практически в каждой деревне.
Вадим Деев: Когда к нему идут, обязательно берут можжевельник. И молоко — им он кормит огонь. А можжевельником очищает пришедшего.
Тимур Кыдыков: Причем к шаману ходят только на новую луну. На старую ничего нельзя делать — праздновать, начинать что-то новое. У нас строго с этим, многие традиции до сих пор соблюдаются, и запреты не нарушаются. Вообще, на Алтае есть вещи, которые нельзя объяснить, нужно просто верить. Например, как-то туристы летали на вертолете, в архаров стреляли — не для промысла, а для развлечения. Вертолет разбился. Просто так убивать животное нельзя. У нас каждый мужчина охотится, но он никогда не убьет лишнего зверя.