Эдгард Запашный: «В 12 ночи город взорвался, и я подумал, что начались военные действия»

Я с особым трепетом вспоминаю те праздники Нового года, которые я видел в Китае. Это было три раза, и я совершенно точно знаю, что китайский Новый год сильно отличается от того, что в это время происходит во всем остальном мире. В первый раз я стал свидетелем этого даже не в Пекине, а в портовом городе Далянь, в 1992-м. В 12 ночи город взорвался, и я подумал, что начались военные действия. Наши животные в то время располагались на стадионе, большое счастье, что они этого не видели. Но не слышать этого, конечно, было невозможно. Все мы, вся русская цирковая группа, состоявшая примерно из ста человек, были потрясены – зрелище оказалось на редкость мощным.

Жил я в отеле на двенадцатом этаже, и через какое-то время на уровне восьмого этажа Далянь перестал быть виден, потому что из всех районов города поднимались облака дыма… Тут-то я и понял, что такое настоящая пиротехника. Я побывал во многих странах, видел много государственных салютов, но ни один из них не сравнится с китайской народной самодеятельностью, когда весь город, вся огромная страна в едином порыве взрывают все, что может взорваться.

И это наш, европейский Новый год они так встречают. А когда наступает их, китайский Новый год, по восточному календарю, дыма и грохота в разы больше — хотя в 12 ночи 31 декабря это сложно представить.

В общем, это было необыкновенное впечатление, праздники Нового года, которые я с 1992-го по 1996-й встречал в Китае, запомнились мне на всю жизнь. Так что я даже жалею о том, что сейчас китайские власти все больше ограничивают людей в использовании пиротехники из-за большого количества несчастных случаев и пожаров.

Михаил Шуфутинский: «Санта-Клаус ответил мне на чистом русском: «Выпил немножко ради Нового года…»

— Это был первый эмигрантский Новый год нашей семьи, тогда мы жили в Нью-Йорке, в Бруклине. 31 декабря в первой половине дня прошли школьные утренники, а вечером к нам должны были прийти друзья. Я хотел сделать какой-то сюрприз детям — они еще маленькие были — и заказал Деда Мороза. То есть Санта-Клауса. Он должен был появиться в нашей квартире после двенадцати ночи и поздравить детей. Мы приготовили какие-то подарки, мешочек с гостинцами…

И он пришел! Вот только мы у него были не первые, до нас он уже на нескольких елках побывал и поэтому был несколько нетрезв.

— Ну, дети, — сказал наш Санта-Клаус по-английски, но так, что его сложно было понять, — кто из вас что-нибудь мне расскажет?

Какая-то маленькая девочка, дочь одного из наших друзей, встала на стульчик и прочитала стишки.

— Я вас всех поздравляю! — cообщил нам американский Дед Мороз. Мы тогда были новыми американцами, но все же понимали, когда английский звучит нормально, а когда в нем слышен тяжелый акцент. У Деда Мороза он был таким, что его порой трудно было понять. Но на Санта Клауса он был похож, подарки раздал… А может быть, дело не только в акценте?

И тут я сказал друзьям по-русски, имея в виду нашего Деда: «Да он же вдрызг пьян!»

А Дед Мороз ответил мне на чистом русском языке: «Ну почему же вдрызг? Выпил немножко ради Нового года…»

Оказалось, что наш Санта-Клаус работает в какой-то русской компании, которая специализируется на поставке Дедов Морозов и Снегурочек.

И тут вся наша компания захохотала…

Мы очень обрадовались Деду Морозу — соотечественнику, попросили его побыть с нами подольше, усадили за стол. Он выпил с нами пару рюмок, а потом пошел на свою следующую елку.

Взрослые остались очень довольны, а дети были счастливы.

Виктор Сухоруков: «Я жду этот праздник, долго и тщательно готовлюсь и каждый раз надеюсь на чудо»

— В моей жизни не было ни одного необычного Нового года. Может быть потому, что я жду этот праздник, долго и тщательно к нему готовлюсь и каждый раз надеюсь на чудо. Поэтому в Новый год для меня не происходит ничего экстремального.

Кто-то принимает за чудо любовь или память об ушедшей любви, а мне дает ощущение счастья моя жизнь, в том числе и профессиональная. Я ею доволен, она все насыщеннее, все быстрее. Это ли не чудо? Я знаю, что оно меня ждет, и готовлюсь к нему: елочку уже нарядил, поставил Деда Мороза.

Дед Мороз у меня старый, семейный, из моего детства, весь в гофрированном картоне, с мешком подарков. Я ему только новые подарки в мешок добавляю… А игрушки разные – и детские, из дома моих родителей, и те, что я сам покупал. Еще у меня есть новогодний будильник. Двадцать лет назад, в Ленинграде, я установил его стрелку на без двух минут двенадцать и с тех пор каждый год водружаю будильник под елку вместе с Делом Морозом.

Фото: Кирилл Зыков / АГН «Москва»