Учитель географии высшей категории, почетный работник общего образования РФ Леонид Перлов считает, что такая перспектива воодушевлять не может. 

 
— Если значительную часть образования заставят перетащить в дистант, а в столице — не просто в дистант, а с обязательным использованием Московской электронной школы (МЭШ), то это скажется на образовательном процессе не в лучшую сторону.

Еще один собеседник «Культуры» — преподаватель математики Лицея «Вторая школа» Эдуард Мацонашвили — согласен с тем, что тотальная «онлайнизация» образования приведет к его вырождению.

— Если введем формат «мы всех учим онлайн», то это будет очень грустно, потому что через поколение дети, которые отучатся по такой системе, станут дуболомами Урфина Джюса. И не потому, что они сами по себе такие, а потому, что ничему их не научили за все эти годы. Есть прекрасное сравнение. В США наряду с хорошими частными школами есть так называемая American Public School — государственная американская школа, из которой поступить никуда невозможно. Джон пришел, Джон — молодец, получает хорошую оценку. Но после этой школы Джон, кроме как чернорабочим, работать никем не сможет. Фактически эти школы — место для социальной передержки, — говорит учитель.

Первое, что показал эксперимент с дистанционкой, — это неумение большинства учителей пользоваться цифровыми технологиями. И это на фоне того, что обычной школе и так не хватает квалифицированных учителей. Что, по словам г-на Перлова, связано и с низкой оплатой труда, и с крайне низкой престижностью профессии.

— Хорошие зарплаты есть только у столичных педагогов, но даже в Москве, чтобы получать более или менее приличную зарплату, нужно работать на полторы-две ставки плюс классное руководство. Это значит, у учителя не остается сил на качественное преподавание, что усугубляет проблему с дистанционкой, — говорит он.

Вторая проблема — отсутствие нормально работающих инструментов, тех же образовательных платформ.

— Проблемы — серьезные. Хотя бы с платформой для обучения. Их миллион, но из-под палки впихивается МЭШ, с которой работать просто невозможно из-за ее низкого качества. Я очень надеюсь, что наверху кто-то занимается этим вопросом, потому что, если его не решить и использовать дистант в «аварийном» режиме снова, мы получим резкое снижение качества обучения, — делится мнением преподаватель.

Третья проблема более концептуальная. Педагогика как дисциплина состоит из двух частей: обучения и воспитания. В дистанте, по мнению Перлова, воспитательная составляющая в принципе нереализуема. Потому что ученику надо смотреть в глаза не «через монитор», с ним надо говорить, ему надо улыбаться, его надо ругать. Собственно, по этой же причине вторая часть педагогики — обучение — при онлайн-образовании теряет в качестве.

Тем не менее, по мнению собеседников «Культуры», государством взят курс на эту форму образования с постепенной заменой учителя видеоуроками, что приведет к следующей проблеме — нивелированию роли учителя.

Курс на замену учителя видеоуроками может быть связан с желанием государства удешевить процесс обучения в школах.

— Хороший учитель — «вещь» штучная, недешевая и для массового образования с точки зрения государства ненужная. Напротив, скорее всего, стоит цель — удешевить процесс обучения, — считает Леонид Перлов. — Это приведет к еще большему падению уровня образования, которое и сейчас уже имеет место. Временной лаг — неизбежная и очень опасная вещь в образовании, и он практически никогда не учитывается. Сейчас педагогический эксперимент объявляется успешным с начала его проведения и до его завершения без анализа результатов. 

 
Поэтому среди педагогов бытует мнение, что у государства отсутствует целостное видение будущего школьного образования. Так, например, считает Эдуард Мацонашвили, по мнению которого, все новации, вводящиеся Минпросвещения, хаотичны и не имеют под собой продуманной стратегии.

— Я изучал самые рейтинговые образовательные системы: финскую, китайскую, сингапурскую, тайваньскую, израильскую. Они идут разными путями, но никто из них не идет непонятным путем. Китайцы выбрали путь абсолютно советский: дисциплина, работа. Ребенок, который получил «три» в китайской школе, — это отличник в нашей. У финнов вообще по-другому. У них маленькое государство с небольшим количеством населения, они могут себе позволить очень индивидуальный подход к обучению. А мы идем, я, честно говоря, не понимаю куда. Это попытка тыркаться туда-сюда: давайте введем что-нибудь, выкинем на это кучу денег с неясным результатом, — говорит г-н Мацонашвили. — Так всегда происходит, когда систему образования продумывают чиновники, а не люди, которые имеют педагогический опыт и стаж. Мы потеряли почти все плюсы, какие были у советской школы, а своих новых не появилось.

Появятся ли плюсы при назначенном в январе 2020 года министре просвещения Сергее Кравцове — неясно. По словам г-на Перлова, школьным образованием сегодня руководит бывший глава Рособрнадзора, лишь очень непродолжительное время проработавший в школе учителем математики.

— Можно сказать, что он профессиональный надзиратель, и ничего другого, кроме усиления надзорной функции, я не жду. Поэтому я бы не сказал, что у Министерства просвещения есть какое-то видение развития школы, все, чего они хотят, — тотального контроля, — отмечает педагог.

Как мы уже упоминали, с уверенностью утверждать, что ожидает школу в наступающем учебном году, невозможно. Сейчас очевидны две вещи: последняя треть учебного года была провалена. Поэтому вопрос, насколько школа в состоянии хорошо подготовить к ЕГЭ, приобретает еще большую актуальность. По мнению Леонида Перлова, при подготовке к единому экзамену стоит рассчитывать на силы ребенка, родителей и репетиторов.

— Сможет ли школа подготовить в наступающем учебном году учеников к ЕГЭ, не знаю. А вот родители и репетиторы — да. Не повезло не только выпускникам этого года, но и следующего. Это как раз то, о чем я говорил, что любое действие в образовании имеет отложенный лаг проявлений, — рассказывает он. — Одиннадцатиклассники 2020–2021 учебного года учились часть десятого класса в дистанционном режиме, и это, безусловно, скажется на подготовке к ЕГЭ. Некоторые предметы, которые изучаются в десятом классе, в одиннадцатом уже не проходят, например химию или географию.

Г-н Мацонашвили полагает, что школе нужны перемены. Прежде всего нужно изменить подходы к сдаче ЕГЭ.

— Хорошо бы вернуть понятие второгодника, как это было в Советском Союзе. Не можешь учиться — иди на второй год, уходи в ПТУ. Сейчас учителя просто протаскивают неуспевающих детей. Раньше была картина «Опять двойка», и ребенок по шее получал. Это, конечно, неправильно, но, как минимум, родители были недовольны. Тут — опять двойка, но почему-то родители пытаются по шее дать учителю, — рассуждает педагог.

При этом здравый смысл подсказывает, что государству следует сосредоточиться не на экспериментах над школьным образованием, а, скорее, на качественной подготовке учителей. 

 
— В педагогике основное — фигура учителя. Главный элемент в образовании и воспитании человека — другой человек. Когда в 1895 году изобрели радио, мгновенно возникла мысль о том, что учитель не нужен. Не получилось. Появился телевизор, снова возникли ожидания, что без преподавателя можно обойтись. Опять не вышло. Думаю, что, пережив 10 000 лет, педагогика в очередной раз, теперь из-за интернета, от учителя не откажется, — надеется учитель географии Леонид Перлов.