Марина ИВАНОВА

23.02.2014

Церковь Дмитрия Солунского в селе Ломоносово — не только удивительный храмовый ансамбль, но и единственное в этих местах строение, помнящее великого ученого. Ныне памятник первой половины XVIII века находится в плачевном состоянии. 

Ломоносово находится в Архангельской области, на острове на Северной Двине, напротив знаменитого села Холмогоры, прославившегося как центр народного промысла — холмогорской резьбы по кости. Сюда же Елизавета Петровна сослала свергнутого императора Иоанна Антоновича с родителями. Тюремную традицию продолжили большевики, устроив в 1920 году в стенах Холмогорского Успенского женского монастыря лагерь принудительных работ.

Ломоносово эта участь миновала — село прославилось исключительно благодаря первому русскому ученому. Правда, при жизни основателя Московского университета его родная деревня называлась Мишанинской (позже она слилась с Денисовкой). Отсюда 19-летний Михайло и отправился в Москву в лаптях. Хотя насчет обуви историки не уверены: дело в том, что отец будущего энциклопедиста Василий Дорофеевич был зажиточным помором, владельцем рыболовецкой артели. Первым на Русском Севере соорудил парусное судно европейского типа — гукор, который назвал «Чайкой». Так что вполне мог потратиться сыну на сапоги...

До знаменитого бегства в Москву Михайло сопровождал отца в плаваниях на «Чайке». Выходил в Белое море, бывал на Соловках, в Пустозерске. Видел и коренное население — самоедов (так тогда называли представителей самодийских народов), лопарей. Позже все это пригодится ему в научной деятельности. Например, в комментариях к «Истории Российской империи при Петре Великом» Вольтера, где французский просветитель рассказывал в том числе и о народах Русского Севера, Ломоносов писал: «Я, будучи лет четырнадцати, побарывал и перетягивал тридцатилетних сильных лопарей. Лопарки хотя летом, когда солнце не заходит, весьма загорают, ни белил, ни румян не знают, однако мне их видеть нагих случалось и белизне их дивиться, которою они самую свежую треску превосходят — свою главную и повседневную пищу».

Учась в Германии, Ломоносов отправлял рапорты в Петербургскую академию наук (прародительницу нынешней РАН). В докладе о добыче соли в Саксонии будущий ученый сравнивал заморскую технологию с поморской. А уж вопросы о природе северного сияния, происхождении айсбергов, морских путешествиях, поднятые Ломоносовым, никак не могли обойтись без детских впечатлений.

На малую родину Михайло Васильевич так никогда и не вернулся. Покинул ее, как известно, из любви к науке. Косвенными причинами были и несносная мачеха (мать умерла, когда мальчику было девять), и планы отца на женитьбу сына — какая уж там исследовательская деятельность у обремененного семьей помора... Хотя корней не забывал — до конца жизни переписывался со своей сестрой Марией Васильевной. Правда, ни разу ее не видел — та родилась после его ухода из дома. Мария, простая крестьянка, владела грамотой — что для тех мест совсем неудивительно. Поморы вообще отличались от прочего населения империи. Например, их в свое время не коснулось татаро-монгольское иго. Как и другие обитатели тех мест, в вопросах веры были достаточно независимыми — во всяком случае, от центра. Не знали крепостного права. Марксист Плеханов позже писал о крестьянине Ломоносове: «Архангельский мужик стал разумен и велик не только по своей и Божьей воле. Ему чрезвычайно помогло то обстоятельство, что он был именно архангельским мужиком, мужиком-поморцем, не носившим крепостного ошейника»...

Когда Михайло был ребенком, на его родном острове стояли две церкви — Дмитрия Солунского и Екатерининская. Обе деревянные — сгорели. Строительство каменного храма началось в 1725 году и закончилось в 1738-м. Работы шли на деньги крестьян — обычная практика для Русского Севера. Зажиточный Ломоносов-отец пожертвовал на благое дело 18 рублей — солидную сумму по тем временам. Мачеха будущего ученого дала обет соорудить окончину в одном из окон церкви. Сохранились записи, на которых расписывался совсем еще юный Ломоносов. Например: «7 февраля 1726 года <…> вместо подрядчиков Алексея Аверкиева сына Старопоповых да Григория сына Иконникова по их велению Михайло Ломоносов руку приложил».

Возводилась церковь силами местных мастеров-крестьян. Наверное, поэтому выглядит традиционно — массивный куб, завершенный пятиглавием. Окна располагаются в два яруса, их обрамляют ниши.  Трехъярусную шатровую колокольню и одностолпную трапезную пристроили позднее — в 1753–1765 годах. 

Дмитровский храм и стал «первым университетом» Ломоносова — дьякон Семен Никитич Сабельников обучал Михайло церковно-славянскому языку. Под его присмотром мальчик читал духовную литературу. И вскоре стал лучшим чтецом в округе. По легенде, бытовавшей среди местных, дьякон однажды пал ниц перед не по годам развитым мальчиком и признался, что более ничему не может его научить.

Михайло штудировал все книги, которые имелись в окрестностях. Особенно любил соседские тома — «Грамматику» Мелетия Смотрицкого и «Арифметику» Леонтия Магницкого. Говорят, отправляясь в Москву, Ломоносов взял с собой эти две книги.

Что до церкви Дмитрия Солунского, то ее закрыли в 1938 году — на заседании президиума облисполкома решено было ликвидировать Дмитриевский храм на территории Ломоносовского сельсовета. В 1985-м произвели консервацию памятника, а недавно началось его восстановление. «Культура» связалась с компанией «АрхСтройМеханизация», проводящей здесь ремонтно-реставрационные работы. Директор организации Дмитрий Некрасов заверил — специалисты приложат все усилия, чтобы церковь приобрела изначальный вид.