Татьяна УЛАНОВА

10.02.2013

«Семен Степанович был человеком сложным, непредсказуемым. Тонко чувствовал характер собеседника и не с каждым общался... Говорил прямо, юлить не умел», — вспоминала белгородский педагог и журналист Галина Киянова, которой удалось не только получить «пушкинскую прививку», но и стать другом Гейченко.

Дорога к нему не была короткой и гладкой. После окончания истфака Харьковского университета Киянова по распределению работала в Макеевской школе-интернате, а вернувшись в родной Белгород, долго искала место учителя-историка. Места не нашлось — ей предложили в ПТУ вести эстетику, новый предмет, по которому не было ни пособий, ни учебников. Программу Галина Николаевна разработала сама. А в 1986 году всерьез увлеклась пушкинской темой.

В те годы заниматься Пушкиным и не быть знакомым с Гейченко считалось недопустимым. Протаптывала свою тропинку к «домовому» и Галина Николаевна. Первое время переписка была «празднично-вежливая», иногда с презентами, автографами; потом стала «заинтересованной». Но даже спустя пять лет, когда Галина Киянова и ее подруга Аида Волкова приехали в Михайловское и подошли к Гейченко, он кинул им: «Я вас не знаю» и исчез в своей избушке. Потом, конечно, «вспомнил», признал «белгородочек»... Впрочем, как часто бывает, по-настоящему с новыми «другинями» его сблизили несчастья — последствия мощных ураганов, пронесшихся над Псковской областью в 1987-м, в 150-ю годовщину со дня гибели Пушкина, и в 1989-м. В первый раз буря уничтожила около 160 памятных растений, в том числе березы и клены у дома поэта, вековые липы на аллее Керн; чудом уцелел памятник на могиле Александра Сергеевича. Во второй раз в заповеднике погибли несколько человек и более 900 мемориальных деревьев. «Помогите! — взывал к народу Гейченко. — Не оставляйте нас одних в беде... Ведь Пушкин у нас у всех один!» Киянова и Волкова тут же бросили клич в Белгороде. В результате собрали около 5000 рублей (в ценах 1989 года).

С тех пор Семен Степанович не раз приглашал подруг в гости, одарив их преференцией бывать в его удивительном доме. У Кияновой и Волковой был «сундук деда Семена», в котором за время дружбы собралось более 100 писем, открыток и бандеролей из Михайловского, у Гейченко — специальная папка «Белгород».

После смерти подруги собранную ею «Пушкиниану» Аида Волкова передала в Белгородскую библиотеку, носящую имя великого поэта. Часть писем Гейченко попала в книгу Галины Кияновой «А сердце оставляю вам...», изданную к 200-летию Пушкина благодаря белгородскому губернатору Евгению Савченко.

Публикуем их с разрешения издателя Владислава Шаповалова.

12.10.89

...За все спасибонько, мерси и благодарение Божие!

...Постараюсь найти для Вас двухтомник «Друзья Пушкина». Постараюсь!! А вот найду ли, об этом знает только Илья пророк, да Симеон богоприимец!

...Разрешите с каждой из Вас сорвать по два-три поцелуйчика. Несмотря на мое патриаршее состояние, я ефтим делом еще занимаюсь.

Ауфидерзеен!

Ваш дед Симоника Енчикофф.

22.10.89

Дорогуся Галочка —

белгородская птичка

добрая, ласковая, милая!

Пишет Вам бывший раздеридеридиректор Пушкинского заповедника Семен Гейченко, — по деревенскому прозвищу отцовщины «Домород», а по прозвищу деревни моей матушки «Плющиков».

Сегодня я объявлен Главным Хранителем Заповедника. Сегодня я кандидат на премию Совета Министров РСФСР. Много-много получил я по сему поводу доброжелательных писем. Среди них от воинов в запасе и отставке — 10 штук, от друзей разных категорий — 35, от школьников — 25, учителей — 10... Вот так-то!

Ваши письма для меня — как хорошее песнопение и звуки сладкие! Они делают мое настроение «мажорным» и выгоняют из моей жизни тоску, уныние и горести разных категорий и сюжетов!

За последнюю неделю получил я много подарков — в их числе посла Великобритании в СССР великолепный альбом видов дворцов и их богатств в Англии, чудесный альбом и граммофонную пластинку «Киев» от украинских музейщиков, распрекрасный альбом «Дальний Восток» — от сибирских ученых... Много-много подарено мне пряников, конфет и чаёв, в числе которых чай: белорусский, украинский, грузинский, армянский, английский, китайский, вьетнамский, корейский, японский... Вот только белгородского чаю я до сих пор не получал и не пил!

Сегодня закончился у нас яблочный сезон: продали их экскурсантам 2 тонны, сгнило 3 тонны, разворовали 3 тонны. И не бывало такого чуда ни вчера, ни в древние времена. Никогда! Никогда!..

Ваш бывший молодой парень — ныне старец Симеон

14.11.89

Дорогие тетеньки

белгородушки!

Я... мало хожу, плохо сплю, стал ненавидеть телевидение, не читаю, а быстро бегаю глазами по страницам газет и журналов. Безмерно одинок! Встречи с друзьями у меня только в воображении. Перо все же держу в руке и пописываю о разных разностях; о том, что было в моей жизни в 1917-18 годах, в 1924-м, 1937, 1941, 1943, 1945, 1949, 1952, 1962, 1977, 1986 и в этом и, на что надеюсь, в 1990 году.

О, господи, ведь мне скоро тарарахнет 90! Никто из моих предков не доживал до таких лет! Все уходили на «тот» свет в 60 и 70 лет, не позже. А я – ? Эх, дед Семен, дед Семен! Куда ты прешь и на что надеешься, старый ты мерин!..

19.12.89

Дорогие Галочка и Аидушка —

ангелы Вы мои и серафимы!

О, какой у меня сегодня радостный день! Получил Ваш сундук со сластями. Сижу и все пробую, пробую, пробую... Ведь я большой обжора!

...Любовь Джелаловна целует Вас крепко, а я еще крепче!

14.03.90

Милые белгородские пичужки!

Вот и к нам явилась Весна! Прилетают птицы. Начинаются концерты!.. Славатебесусси!

24-го марта Ивану Семеновичу Козловскому исполняется 90 лет! Очень просит меня приехать в сей день в Москву и выступить со своим словом на торжественном вечере в Большом театре. Бог даст буду здоров и поеду в Москву и скажу свое слово о Великом, неповторимом, божественном Певце нашей Родины.

...Милые и дорогие! Будьте всегда чисты, свежи, радостны, милостивы и милосердны ко всему, к чему направлены Ваши глаза, уши и душа!

(без даты)

...Получил Ваше письмецо с поздравлением Дня Победы...

Сейчас, оглядываясь назад, я вспоминаю свое участие в войне. Много раз ходил в атаку, спасал раненых, павших на передовой линии боев! Одних мин отправил к фашистам сотен пять! А ведь при призыве на военную службу считался чахоточным и не был на нее взят!

...Славатебесусси — книжное начальство СССР сообщило мне недавно, что в этом 1990 году будут выпущены в свет новые издания моих книг «У Лукоморья» и «Завет внуку», а в 1991-м будет переиздана книга «Под пологом леса».

Моя старуха живет, как и я, кисло, но командует домом по-прежнему лихо!..

17.12.90

...Вы просите сообщить, какую музыку я люблю, кто мои любимые композиторы и кого из музыкантов я люблю...

Мой отец был капельмейстером хора в своем лейб-гвардии конно-гренадерском полку... В детстве я немного пел в Императорской капелле. Потом поступил в гимназию и пел в ее хоре. Несколько моих друзей-гимназистов потом учились в Петроградской консерватории, куда я почти ежедневно ходил и слушал музыку всяких родов и форм. Потом, когда я закончил университет, а они — консерваторию и стали музыкантами знаменитого Мариинского и Михайловского театров и оркестра филармонии, я сотни вечеров провел в них, растопырив уши, слушал оперы и симфонии.

Из композиторов — моей душе самые близкие и бесценные (самые дорогие) — это Бах, Глюк, Гайдн. Несколько раз я слушал монументальные произведения Баха — «Страсти по Матфею», «Страсти по Иоанну». Из русских композиторов-классиков беспредельно я люблю Гречанинова, Мусоргского, Глинку, Бородина, Римского-Корсакова, Чайковского, Рахманинова.

Из современных (сегодняшних) Г. Свиридова люблю больше всех. Вчера ему стукнуло 75 лет! Из современных певцов люблю Нестеренко, Козловского, Лемешева. Много раз слушал Шаляпина, Ершова, Ростроповича. Слушал много раз Печковского, Лемешева, Вишневскую. У меня огромная коллекция грамзаписей их выступлений.

Ненавижу рок-музыку во всех ее формах! В памяти моей до сих пор звучат песни и мелодии, какими жили люди нашего века, века поисков, странных находок и путешествий туда — не знаю куда!..

...Несколько современных композиторов прислали мне ноты своих произведений (романсы, прелюдии). Их произведения посвящены мне! Есть у меня ноты, которые подарили мне со своими автографами Окуджава, Свиридов, Петров, Бенджамин Бриттен, Шендерович, написавший музыку на стихи, которые приписываются Пушкину, и присланные мне из Америки — «Она таинственно молчала...»

Посылаю вам пластинку с записью произведений, которые я обожаю и обожествляю!..

Ваш дедуля Семен Гейченко.