Алексей КОЛЕНСКИЙ

18.03.2022

В первые дни весны московский Дом кино показал курсовые работы выпускников и слушателей Академии кинематографического и театрального искусства Михалкова.

Коллекцию короткометражек представил режиссер и худрук Владимир Алеников:

— Я преподаю в Академии со дня ее основания, преподаю режиссуру жанрового кино и специфику работы киноактера. Предпочитаю кино, рассчитанное на массового зрителя, любящего веселиться, сопереживать или дрожать от страха, — комедии, мелодрамы, триллеры, хорроры, — поэтому мое задание слушателям звучит так: в качестве курсовой работы вы должны снять три фильма разных жанров, воспользовавшись одной историей и почти ее не меняя. За семь лет нашими слушателями было сделано немало таких работ, хотелось показать большую часть, но мы ограничены во времени и представим восемь фильмов, — рассказал он.

Вспыхнул экран, и случилось чудо: запустилась лента, которой — согласно программе — планировалось увенчать смотр. 15-минутка «Человек-сыр» оказалась роскошным десертом: загулявшая дама обнаруживает в холодильнике подгнивший деликатес и отправляет его в помойное ведро. Не выдержавший надругательства продукт обернулся добрым молодцем и принялся клеить хозяйку. Устоять перед пахучим наглецом невозможно: в следующей черно-белой криминальной новелле окончательно распоясавшийся субчик обернулся сексуальным маньяком, в третьей, криминально-новостной — городским сумасшедшим… Продемонстрировав безупречный азарт и вкус к мокьюментарной пародии, режиссер Руслан Римович разогрел творческий вечер... Программа учебных работ была неровной, но удивительно разнообразной: за полтора часа зрители оценили не восемь, а два десятка остроумных историй!

Этюдное решение полижанровой задачи предложили Оксана Белоусова и Станислав Сапачев. Первая разыграла три сценки бульварного знакомства растерянной барышни и услужливого хулигана («вКЛЮЧение»). Второй украсил жанровыми акцентами невнятную любовную драму с суицидальной развязкой («Измены»). Эстафету самоликвидации подхватила «Крыша» — коллаж случайных встреч трех пар на краю бездны. Она — человек на грани срыва; Он — голос разума, спасающий от шага в пропасть. Экспериментальный дебют оператора Любови Князевой смотрелся эстетически зрелой работой; под стать «Крыше» оказалась комедия Дмитрия Могучева «Однажды в общежитии» — история поединка совестливого ботана и любвеобильного студента в стиле спагетти-вестерна; поводом конфликта стало самоубийство обманутой девушки. С лютым упорством академические режиссеры сплетали причудливые букеты из роковых жестов и разбитых сердец, но подлинным украшением сюжетных экибан становился здоровый сюр и озорство.

Центральным событием вечера стала премьера 19-минутной комедии «Идеальный конец Светы» Инны Сопиной. Героиня (академическая выпускница Марианна Васильева) обдумывает месть своим бывшим. Первым делом решает принести парней в жертву нечистой силе. Да только ей этого мало — лучше растоптать самовлюбленных мужчинок у всех на виду, а еще лучше — заставить одуматься, вернуться и отвергнуть ради прекрасного принца, превратив изменщиков в его кордебалет!

Лихая фабула «Идеального конца Светы» не проговаривается, а визуально проживается в круговороте жанров: линчевском макабре, лубочной комедии и бродвейском мюзикле. С каждым зигзагом число репрессируемых самцов растет, в конце концов бурлескное аутодафе превращается в вечный праздник.

Автор достоин похвал не только за дерзкую изобретательность — выпускница первого актерского набора, а затем и режиссерской мастерской Инна Сопина раскрылась в картинах однокашников как актриса, художник-постановщик и талантливый композитор. Отнюдь не единичный академический пример многоплановой реализации оказался конгениален драматургии вечера.

В полижанровом концерте солировали комедии: триллеры и хорроры пока не вытанцовываются — начинающие режиссеры имеют о них самое общее представление и ограничиваются визуальной имитацией шаблонов — о драматургических и образных поисках говорить пока рано. Самое болезненное упущение — мелодрамы; начинающие режиссеры мыслят love storys — историями душевных ран и нечаянных спасений, чистая лирика ни в одном сюжете не ночевала.

Возможно, это упущение диктует формат учебных картин, заточенных на овладение сподручными жанровыми навыками, а мелодраматическая повестка провалена во всем мире в той же мере, в какой раздуты плантации дешевых хорроров. Остается спасительный смех; чувство не спрячешь, оно просится наружу, желая стать заразительным. Вот только поделиться им оказывается непросто — тут обнаруживается главный фронт жанровой работы и основное преимущество лаборатории Михалкова перед прочими киношколами: Академия учит делиться собой, не растрачиваясь на дурные эмоции, авторский нарциссизм и прочие пустяки. 

На фотографиях кадры из фильмов «Измены» и «Постфактум».