Дмитрий Дьяченко: «Стань я супергероем — тоже пошел бы грабить банк»

Алексей КОЛЕНСКИЙ

15.03.2016

В прокате — народная фантастическая комедия «СуперБобровы».

Родовое гнездо семейства Бобровых протаранил метеорит, наделив рядовых обывателей сверхъестественными способностями. Отец овладел талантом телепортации, старшая дочь обернулась невидимкой, средняя научилась летать, младшая — гнуть подковы, а умерший от потрясения дед стал бессмертным. Лишь будущий зять остался с носом, зато придумал, как воспользоваться внезапно открывшимися талантами родственников, — подбил их ограбить банк. И все бы прошло гладко, если бы магия не изменяла сообщникам всякий раз, когда они удалялись друг от друга больше чем на десять метров. Вместе Бобровы — великая сила, но мечтали они лишь об одном: поскорее разбогатеть и разбежаться. За это и поплатились. Корреспондент «Культуры» обсудил судьбу суперсемейки с режиссером фильма Дмитрием Дьяченко.

культура: На пресс-конференции Вы признались, что, став «неуловимым Джо», отправились бы брать банк. Каюсь, и я бы не устоял. Но втягивать в воровство родных и близких, согласитесь, гадко...
Дьяченко: Большинство людей исходит из сиюминутных интересов, а сценаристы — из фантастических допущений. Если бы наши герои, получив невероятные возможности, бросились спасать мир или бездомных собак, в историю Бобровых никто бы не поверил. Главное, рассказывая о невероятном, до конца оставаться реалистом. Уверен, что, обретя суперсилу, я точно так же, как и мои персонажи, начал бы набивать карманы и лишь затем задумался о том, как жить дальше, к чему стремиться.

культура: В таких случаях обычно говорят: среда заела. Как создавалось родовое гнездо Бобровых?
Дьяченко: Прочитав сценарий Местецкого и Казакова, начал воображать локацию и неожиданно нашел в Новороссийске дом нашей мечты — в меру скромный, достаточно просторный. Мы «убили» его, довели до затрапезного состояния, превратив в метафору нашей лени. Подобные «чудеса», впрочем, начинаются сразу за МКАД: отстроив стены, хозяева принимаются ковырять в носу, и дальше все выходит само собой — то забор покривится, то вода из-под пола хлынет или метеорит залетит. Так и живем. 

культура: Потрясающая вещь кастинг: невозможно представить Мадянова отцом Акиньшиной, Пеговой и десятилетней Сони Мицкевич. Но это работает! При том Бобровы отмечены печатью огромной внутренней усталости: их роли расписаны на годы вперед, все слова давно произнесены. Согласитесь, семья — довольно архаичная форма социальной жизни. 
Дьяченко: Может быть, но уж такова наша восточная особенность, нам не следует становиться индивидуалистами. Семейные люди легче переживают кризисы, чем одиночки. Желание сплотиться с родными — правильное, я его приветствую.

культура: Однако общество, организованное по законам кровного родства, обречено на деградацию и вымирание.
Дьяченко: Вы правы, замыкаясь лишь в близком кругу, мы остаемся на окраине большой истории. Следует переносить понимание родственных связей на двор, город, ощущать страну как одну семью. Наши близкие — не монстры за дверью, а те, кто нас любит и ждет.


культура: Допустим, с материальным достатком, моралью и суперспособностями на планете все наладилось. Какая актуальная задача могла бы встать перед супергероями в мировом масштабе?
Дьяченко: Как только человек понимает, чем отличается от животных и себе подобных, он автоматически переходит к решению индивидуальных творческих сверхзадач. Начинает придумывать и создавать что-то уникальное. Это мучительный процесс. Самое сложное — принести в мир нечто новое, но в этом и отличие нас от всех иных существ. К сожалению, ренессанс и застой чередуются волнообразно — мы сейчас погружены в потребление, как в спячку. Но это пройдет. 

культура: Вы работали над проектами «Квартета «И». Когда ощущали больше творческой свободы: во время сотрудничества с именитой четверкой или снимая «СуперБобровых»?
Дьяченко: Конечно, сейчас, ведь я целиком придумывал мир персонажей. «Квартет» приносил написанные и сыгранные пьесы, им не надо было ничего объяснять. А когда я ставил сериал «Кухня», напротив, было непросто научить актеров играть смешно. В «Бобровых» собрались артисты, которые многое предлагали и делали сами. Приходилось лишь напоминать коллегам, что мы снимаем не эротический триллер (на чем не уставал настаивать Мадянов), а кино о простых людях. Твердил: только не пережимайте, «СуперБобровы» — гиперреализм с нотками фантастики.


культура: Главные сложности, с которыми Вам пришлось столкнуться?
Дьяченко: Михаил Местецкий и Алексей Казаков написали сценарий всего за полгода и не собирались останавливаться на достигнутом. Иногда до последнего момента переписывали диалоги. Мы ждали их писем как откровений: вот как нужно снимать! А они все сочиняли, переусложняли и усмешняли... В таком режиме я работал впервые, у «Квартета», если изменить одно слово, становится не смешно, а здесь — наоборот! 

культура: Как научили героиню летать? 
Дьяченко: С помощью специального крана и консоли с гироскопом. К нему крепился жесткий корсет, который позволял Ирине перемещаться по воздуху во всех направлениях. Ей было очень больно и трудно. Но Пегова — настоящий боец, справлялась, стиснув зубы. 

культура: Когда Вы были маленьким, какую суперспособность хотели подарить своему отцу и что бы пожелали сегодня своему сыну? 
Дьяченко: Большую часть жизни папа работал хирургом-травматологом. И он — я знаю точно — желал, чтобы не умирали его больные. Порой полгода собирал человека по кусочкам, буквально вытаскивал с того света, и вдруг какая-то случайность — и все... Это было неимоверно тяжело... Сыну сейчас три с половиной, он большой выдумщик, и я хотел бы, чтобы он оставался таким же светлым, лучезарным существом до конца жизни. Самая главная суперспособность — душевное нестарение. Я и самому себе ее желаю. Время сейчас тяжелое, и я не молодею, мне все сложнее смешить людей.