Егор ХОЛМОГОРОВ

01.12.2015

Плохих фильмов с Томом Хэнксом не бывает. Тем более, если картина снята Стивеном Спилбергом по сценарию братьев Коэн. А в основе сюжета — увлекательнейшая история ушлого адвоката Джеймса Донована, сумевшего уберечь от казни «русского шпиона» Рудольфа Абеля, обменяв его затем на двух американцев, томящихся в застенках КГБ.

Спилберг, в последние годы превратившийся в глашатая администрации Обамы, ничего не снимает случайно. Буквально на днях хозяин Белого дома лично вручил режиссеру Президентскую медаль свободы. И, разумеется, «Шпионский мост» транслирует определенное политическое видение. Фильм сделан в русле набирающего популярность в Голливуде направления, которое можно назвать ностальгией по «холодной войне».

В великолепном дуэте Хэнкса-Донована и Райлэнса-Абеля именно второй актер и герой оказывается ведущим. (Удивлюсь, если здесь обойдется без «Оскара».) Абель предстает у Спилберга не столько шпионом, сколько этаким буддийским гуру — спокойным, благожелательным, готовым ко всему, заботливым, увлеченным искусством и музыкой. На глупые вопросы вроде: «Почему вы не волнуетесь?» он отвечает неизменным: «А это поможет?» Даже странно — куда девалась обычная голливудская русофобия.

Хотя здесь уравнение решается просто — Вильям Генрихович Фишер, назвавшийся американским властям по имени умершего советского разведчика Рудольфом Абелем, родился в Англии в семье революционеров-эмигрантов из царской России и лишь взрослым прибыл в Советский Союз. Он, таким образом, и немец, и английский джентльмен, и русский шпион. Так что природный голливудский расизм в отношении русских ослаблен не случайно.

При этом Спилберг весьма иронично показывает примитивную злобу «средних американцев», готовых нарушать конституцию, дабы приговорить русского шпиона к смерти, подчиняясь лишь страху и ненависти. В то время, как Донован предстает настоящим рыцарем американской демократии, считающим, что США могут выиграть у коммунистов, только если будут в полной мере следовать принципам отцов-основателей.

Но вот какой анекдотичный парадокс. 32-летний приговор Абелю подается как победа гуманности (хотя понятно, что для лица пенсионного возраста он был равнозначен смертному) и беспристрастного правосудия. И тут же как чудовищное тоталитарное действо показан советский суд над летчиком-шпионом Фрэнсисом Пауэрсом, молодым человеком, которого жестокие русские под аплодисменты всей советской страны приговаривают к десяти годам заключения. Гуманные 32 года и жестокие 10. Такие вот двойные стандарты. Суд над Пауэрсом, кстати, проходит у Спилберга не в Доме Союзов, а в каком-то комично-абстрактном помещении.

В «Шпионском мосте» американцы, выручая Пауэрса, обеспокоены угрозой выдачи технических секретов. В реальности же советскую сторону больше интересовала политическая подоплека. Требовалось, чтобы Пауэрс официально подтвердил факт ведения Вашингтоном грязной разведывательной игры против СССР с глубокими вторжениями в наше воздушное пространство. В целом Пауэрс сделал то, чего от него хотели в КГБ, и дал достаточно подробные показания о своей миссии, повторив их на суде. Что Спилберг всячески пытается заретушировать, обильно показывая выдуманные от начала и до конца «пытки в застенках Лубянки», мужественно переносимые американским летчиком.

Антисоветского вранья в фильме вообще предостаточно. Чего стоят только заключительные титры, утверждающие, будто бы Советский Союз так никогда и не признал Абеля-Фишера своим агентом, встретив его очень неласково. Напротив, в СССР Абель был принят как герой и стал настоящим символом советского разведчика-нелегала.

6 декабря 1968 года на советском ТВ состоялась премьера «Мертвого сезона», в сюжет которого вплетены мотивы биографий Абеля и другого нашего разведчика — Конона Молодого. Перед началом фильма к телезрителям обратился элегантный человек с неуловимым иностранным акцентом — подпись гласила: «Советский разведчик полковник Рудольф Иванович Абель». В его речи звучало: «люди моей профессии», «мой коллега Рихард Зорге», «мои товарищи, о которых рассказывает эта картина». Мнимое «непризнание» Абеля в СССР полностью выдумано Голливудом.

Но, несмотря на систематические попытки американцев выглядеть лучше советских коллег, главная идея «Шпионского моста», — своеобразная дружба-вражда со взаимным уважением поверх границ и берлинских стен. Американцы явно считают, что времена «холодной войны» возвращаются, Россия усиливается, и с этим ничего не поделаешь, а значит, следует своевременно подстелить соломку.

Но такая дружба-вражда возможна лишь за счет кого-то третьего, кого оба партнера одинаково ненавидят. Этим «третьим» Спилберг и Коэны, как и ранее Гай Ричи («Агенты А.Н.К.Л.»), назначают… немцев. Восточный Берлин предстает в «Шпионском мосте» как настоящий Мордор. В фильме неоднократно подчеркивается, что немцы ведут собственную игру — жестокую и подлую, стараются подсидеть «старших братьев», и те не отвечают за их поступки. Партийные функционеры ГДР выглядят как перекрасившиеся гитлеровцы. Немецкие пограничники неотличимы от эсэсовцев. Берлинская стена с ее пулеметными вышками кажется уже не плодом советского коммунизма, а следствием немецкого инстинкта: что бы ни строили — получается Аушвиц.

Спилберг, по сути, говорит: русским и американцам надо поддерживать друг друга, поскольку иначе возродится абсолютное зло — германский Рейх, о котором немцы не забывают ни на минуту. И вот там-то и сосредоточено настоящее Мировое Зло — хладнокровная жестокость, пыточные камеры, садизм и антисемитизм.

Если вспомнить, что постсоветский вакуум и в самом деле резко усилил позиции Германии в мире, так, что она стала фактически госпожой Европы, логика американцев понятна. Не исключено, в ближайшее время не только в голливудской, но и в вашингтонской дипломатии появятся новые нотки: всем прогрессивным человечеством сплотимся против возрождающегося германского империализма. Впрочем, нам-то что этому радоваться? Нас устроит любой союзник, безусловно, принимающий наши национальные интересы. Главное, чтобы потом он не ударил нам в спину.