26.05.2015

Президент Путин подписал закон о нежелательных иностранных и международных организациях. Такие организации не смогут открыть в России свои структурные подразделения, распространять информационные материалы, с ними нельзя проводить финансовые операции.

Как и следовало предполагать, Запад отреагировал на новый российский закон согласованной истерикой. Так, представитель госдепартамента США Мари Харф заявила, что новые ограничения приведут «к еще большему ограничению гражданского общества в России» и станут «еще одним примером растущего подавления» свободы слова и изоляции россиян от остального мира. А представитель ОБСЕ по свободе СМИ некто Дунья Миятович умоляла Путина закон не подписывать и применить президентское «право вето». Потому что, мол, закон этот губит в российском обществе всякий плюрализм.

Наши доморощенные «правозащитники» тоже не остались в стороне. Старейшая из них, Людмила Алексеева, кстати, американская гражданка, горестно возрыдала, что теперь, мол, любая иностранная организация может быть признана в России «нежелательной». Даже обожаемые нашей либеральной оппозицией Human Rights Watch и Amnesty International. Собственно, все это, включая дежурные заклинания про «закручивание гаек» и «37‑й год», легко прогнозировалось. Хотя, если разобраться детально, претензии к закону по большей части дутые.

Ну, во‑первых, нежелательной может быть признана отнюдь не любая иностранная и международная организация. А только та, которая «представляет угрозу основам конституционного строя РФ, обороноспособности страны или безопасности государства». То есть подшпионивает здесь у нас, прикармливает и организует оппозицию и, что уж там отрицать, работает на подготовку «российского майдана». Простите, а в какой самой раздемократичной западной стране иначе? Где, скажите, закон разрешает деятельность на своей территории подобных организаций? Да еще к тому же — иностранных и так называемых «международных», с внешним политическим руководством и источниками финансирования? Нигде.

Во-вторых, решение о признании организации нежелательной в России будет принимать не какой-нибудь ненавидимый оппозицией «басманный суд», а генеральный прокурор России или его заместитель, да еще по согласованию с МИД. Никаких «троек», кулуарных расправ, никакого произвола. И прямая персональная ответственность за правильность решения одной из главных фигур в российской юриспруденции.

И, наконец, в‑третьих. Никто не собирается заносить кого-то в нежелательные потихоньку, вне контроля общества. Минюст России обязан будет не только вести перечень таких организаций, но и обнародовать его. То есть сплошная прозрачность, гласность и доступность для общественного контроля, с возможностью для несогласных узнать, кто и за что внесен в черный список и, при необходимости, это решение оспаривать.

Закон вполне демократичен и, что так любят либералы, вполне соответствует мировому опыту. А Россия, как любая суверенная страна, имеет полное право не допускать в свой дом тех, кто нам не просто неприятен, а откровенно вреден и опасен. В точности так же, как любой из нас укажет на дверь визитеру, который в вашем доме станет класть ноги на стол, приставать к вашей жене или предлагать «косячок» несовершеннолетнему сыну. И никто не посмеет обвинить вас при этом в «нарушении прав» данного субъекта.

Кроме того, у нас хорошая память. Мы помним, что киевский майдан стал возможен исключительно потому, что на протяжении ряда лет на Украине открывались, щедро финансировались и целенаправленно руководились извне сотни и тысячи НКО и «представительств международных организаций». Которые в нужный момент сыграли вполне согласованно, став организационной основой майдана и направив первоначально вполне обоснованное недовольство людей продажной властью на переворот и приведение к власти западных марионеток. Что из этого вышло — хорошо известно: неофашистский по сути режим, бандеровский беспредел, война в Донбассе, развал экономики и создание в Европе чрезвычайно опасного очага военной напряженности. И если сегодня Путину приходится выбирать — получить все то же самое в России или терпеть упреки Запада в «недемократичности», он, совершенно естественно, предпочел потерпеть.

Кстати, на Украине, которую и Евросоюз, и наши либералы, вопреки всему, считают «демократической», неугодные организации и даже политические партии запрещаются просто росчерком пера, их офисы громятся правосеками под присмотром милиции, а за любое инакомыслие, за ношение георгиевской ленточки, за распространение оппозиционной прессы и участие в протестных акциях люди тысячами оказываются за решеткой, а то и вовсе пропадают бесследно. «Нежелательными» же объявляются не только российские организации, но и СМИ, и телеканалы, и журналисты. Да что там СМИ! Уже не раз пытались поставить вопрос о запрете «москальской» Русской православной церкви — именно как «нежелательной иностранной организации».

Но все это почему-то нимало не волнует поборников прав и свобод по обе стороны российской границы. Впрочем, к этому мы уже привыкли.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции