Раду Поклитару: «Невротик никому не интересен, даже если он — Гамлет»

11 марта на Новой сцене Большого — долгожданная мировая премьера: балет «Гамлет» на музыку Дмитрия Шостаковича. Над спектаклем работают режиссер Деклан Доннеллан, хореограф Раду Поклитару и сценограф Ник Ормерод.

Той же постановочной командой и на той же сцене немногим более десяти лет назад был выпущен балет «Ромео и Джульетта». Тогда веронский миф «перезагрузили», публика разделилась на приверженцев непривычного и остро современного прочтения и тех, кто узрел в нем явное небрежение к традициям. «Культура» расспросила Раду Поклитару о новой интерпретации истории принца Датского.

культура: Есть мнение, что нынешнее время недостойно высоких трагедий, современный театр не способен их ставить, а зритель — воспринимать.
Поклитару: Категорически не согласен. Природа человека, его эмоциональный склад не меняются. Способность переживать и сопереживать независима от времен. Почему бы измениться восприятию трагедии?

культура: В чем Вы видите трагедию Гамлета?
Поклитару: Наш спектакль в первую очередь о потере, о том, что не совсем удачно создан человек. Ведь все мы с большим трудом, неумело и болезненно, переживаем потери — прежде всего уход близких. Во все времена это нелегко.

культура: Говорят, каждая эпоха заслуживает того Гамлета, которого получает.
Поклитару: Я бы не ставил вопрос столь глобально. Даже не готов сказать, что увиденный нами Гамлет — герой нашего времени. Он такой, каким мы его мыслим. Точно не невротик, каким часто делают принца, потому что невротик не интересен, с точки зрения психологизма и сопереживания персонажу. Скорее, это человек с параличом действия. Он знает, что ему надо совершить, но почему-то решиться на это не может. Наш Гамлет очень сильно меняется: в начале мы видим одного человека, во втором акте — он совершенно другой, в финале — третий.

культура: Знаю, что Вы предпочитаете не говорить о смыслах, заложенных в спектакле…
Поклитару: Не скажу, что делаем его для того, чтобы все люди на земле обнялись, поняли друг друга и стали жить лучше. Было бы неправдой. Главное — раскрыть душевный путь героя, от «а» до «я». История рассказывается глазами Гамлета. Это не самый балетный балет в мире по количеству хореографии и ее насыщенности, но по истории должно получиться многомерно.

культура: Говорят, история с детством Гамлета, когда был жив его отец, меняет шекспировский «текст». Вы что-то придумываете за английского классика?
Поклитару: Ряд персонажей был утерян в процессе сочинения либретто, появились новые герои. Например, у нас есть реальный Йорик. И он очень важен. Да, мы кое-что придумали за Шекспира, но все-таки основа балета — пьеса «Гамлет».

культура: В интервью нашей газете Вы говорили, что «Гамлет» — самый длительный проект в Вашей творческой биографии.
Поклитару: Мы работаем уже три с половиной года. Сергей Филин предложил поставить «Гамлета» — пьесу, согласитесь, весьма интеллектуальную. Что применительно к балету комплимент сомнительный. Эмоциональная пьеса — одно, интеллектуальная — другое. Если бы название выбирали мы, то точно бы не взяли «Гамлета». Но прелесть заказных работ — в преодолении трудностей. Так что три с половиной года ушли на то, чтобы найти в пьесе «всех времен и народов» все самое эмоциональное.

культура: Для британца Доннеллана Шекспир — родная стихия, даже нашего «Бориса Годунова» он поставил, ощущая пушкинский текст как шекспировскую хронику. Как работается? Как распределяются обязанности?
Поклитару: На этапе создания либретто Деклан, Николас и я много говорили, пытались представить сцены задуманного спектакля, их последовательность. Решали, какие персонажи необходимы, какими можно пренебречь. В процессе постановки на мне лежит ответственность за создание текста спектакля, собственно движения. Деклан же чрезвычайно интересно и очень плодотворно работает с артистами, ставя перед ними раз за разом противоречивые задачи, порой — диаметрально противоположные, чтобы понять единственно правильную в контексте целого. Я вижу, как артистам интересно, потому что с ними так никто и никогда не работал.

культура: Каким образом Вы соединили произведения Шостаковича в единую балетную партитуру?
Поклитару: Когда речь заходит о «Гамлете», то возникает сразу пара: Шекспир и Шостакович. Дмитрий Дмитриевич писал музыку к «Гамлету» дважды — к фильму Григория Козинцева и к спектаклю Вахтанговского театра. Обе сюиты, мы, конечно же, послушали внимательно. На мой взгляд, сюитность — враг полнометражного балетного спектакля. Музыка делится на маленькие номера, и единого движения от начала к финалу не выходит. С подачи Большого театра мы вели переговоры со многими известными композиторами, нашими современниками, о написании новой партитуры. Но у востребованных композиторов, так же, как у хороших хореографов и режиссеров, планы расписаны на длительное время вперед. Получали отказ за отказом. Тогда возникла идея использовать готовую музыку Дмитрия Дмитриевича. Сложилось так, что одно лето я провел в Юрмале, где переслушал все симфонии Шостаковича. Конечно, было ясно, что мы не станем использовать программные симфонии — «1905 год», «Бабий Яр». «Ленинградскую» тоже исключили из предполагаемого списка, потому что она имеет плотный ассоциативный ряд, и его не изменить. И вот произошло чудо. Совершенно волшебным образом оказалось, что симфония № 5 и симфония № 15, если взять ее без первой части, идеально соответствуют нашему либретто. Как это произошло, до сих пор не понимаю. Лучшего окончания для нашего «Гамлета», чем гениальный финал последней симфонии композитора, быть не может. За дирижерский пульт встанет Игорь Дронов.

культура: Расскажите об исполнителях. Сколько артистов занято в спектакле?
Поклитару: Солистов — восемь, в кордебалете 30 артистов, среди которых всего шесть девочек. Сольные партии репетируют три состава. Все Гамлеты нас радуют. Сначала было два принца — Денис Савин и Влад Лантратов, чуть позже подключился Артем Овчаренко, и он тоже очень хорошо работает. Надеюсь, что эта роль станет вехой в его актерской биографии. Офелий тоже три: Настя Сташкевич, Даша Хохлова и Диана Косырева, которая прежде в главных партиях не выступала. Гертруду репетируют Аня Балукова, Кристина Карасева и Вера Борисенкова. Для Веры эта роль — тоже первая большая партия.

культура: Вы открываете новые имена. Зачем же Вам нужны танцующие «тренеры»? В спектакле заняты пенсионеры, уже перешедшие в ранг педагогов.
Поклитару: Никуда не уйти от того, что у Шекспира в пьесе есть пожилые люди. И любой молодой артист балета — сколько его ни гримируй и ни «старь», все равно останется молодым. Мне нравятся возрастные люди на сцене, в этом есть правда. Однажды Рихтера спросили, почему он не любит классический балет. Святослав Теофилович ответил: «Как — почему? Ни одного толстого, ни одного лысого, ну, не как в жизни».

культура: Конфликт с Иваном Васильевым, не получившим роль Гамлета, все-таки был?
Поклитару: Это какая-то московская журналистская утка. Мы с Ваней видимся, и тема его участия или неучастия в «Гамлете» никогда в наших разговорах не возникает. Кастинг — процесс очень сложный, для утверждения на роль нужно абсолютное совпадение мнений Деклана, Николаса и моего. Самолично тут никто ничего не решал.

культура: Вы попали в Большой театр спустя 11 лет. Он изменился? Ведь его лихорадило последние годы, да и руководство поменялось.
Поклитару: И тогда, и сейчас мало общаюсь с руководством. С Владимиром Уриным нас связывает давняя симпатия, он даже приезжал несколько раз на спектакли моего «Киев модерн-балета». Сейчас, когда он возглавил Большой театр, мы видимся редко: чересчур велика у него нагрузка, да и я целый день в репзале.

Артисты — потрясающие. Думаю, что в Большом лучшая в мире труппа. Не потому, что я здесь сейчас работаю. По количеству талантов на квадратный метр балетного зала — абсолютно непревзойденная коллекция. В сравнении с 2004 годом, когда мы ставили «Ромео и Джульетту», у артистов исчез страх перед современным танцем. В театре за это время станцевали много современных спектаклей — и Матса Эка, и Таню Баганову. Все свыклись с мыслью, что современный танец есть и будет на сцене Большого.

культура: Вы человек веселый, будут ли легкие моменты в спектакле?
Поклитару: Не знаю, я еще его не собирал. Легкость — одно из необходимых свойств любого спектакля, как дыхание. Появится она или нет, станет ясно на прогонах. Для меня «Гамлет» — рекордная по скорости постановка. Весь текст создан с нуля за один месяц и семь дней.

культура: Но разминали-то больше трех лет…
Поклитару: Это не одно и то же. Можно сколь угодно долго готовиться к репетиции — прийти и ничего не поставить.

культура: Длинный балет?
Поклитару: Нет, ненавижу длинные балеты. 45 минут — первый акт, 36 — второй.

культура: А что сейчас происходит в Вашем «Киев модерн-балете»?
Поклитару: Несмотря на те ужасы, которые творятся на Украине, театр существует. Стараемся выживать за счет гастролей по стране. Нас очень любят. Сейчас зрительные залы украинских театров заполняются полностью. Это, наверное, какое-то компенсаторное свойство: когда в стране совсем плохо, люди хотят искусства, света, добра, надежды.