Елена ФЕДОРЕНКО

23.09.2014

На сцене Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко в рамках фестиваля DanceInversion выступила нью-йоркская труппа «Азур Бартон и артисты».

Представленный фестивалем проект назван «Пять вечеров» не только потому, что заокеанские гости выходят на московскую сцену пять дней. Организаторы «услышали» в выбранных танцевальных спектаклях подвижную и изменчивую нежность героев Александра Володина, чья пьеса «Пять вечеров» знакома, кажется, решительно всем по фильму Никиты Михалкова. «Мы представляем спектакли двух хореографов — Азур Бартон и Шен Вэя, чьи высказывания столь эмоциональны, поэтичны и чувственны, что обойти их вниманием просто невозможно», — поясняет художественный руководитель фестиваля Ирина Черномурова. DanceInversion был задуман директором Музтеатра Владимиром Уриным без малого два десятилетия назад. Сегодня, когда Владимир Георгиевич возглавил Большой театр, фестиваль начнет сотрудничать с главной сценой страны.

Открыла нынешние «Вечера» на Большой Дмитровке труппа Азур Бартон, уже выступавшая в Москве несколько лет назад. Получившая классическое хореографическое образование в Торонто, Бартон танцевала в Национальном балете Канады, недолго работала на Бродвее. Ее дебютные пластические опусы высоко оценил Михаил Барышников и разрешил ее компании репетировать в своем Центре искусств. Первый визит Азур Бартон в Москву оставил живые воспоминания: один спектакль рассказывал о бродягах-артистах, чья жизнь целиком зависит от щедрости толпы; герои второго безрассудно выплескивали свою энергию в зал. Помнит Москва и «Думку» Чайковского, поставленную Бартон для солистки Большого театра Екатерины Шипулиной в проекте «Отражения». Самыми яркими символами России для хореографа оказались печальная березка и загадочная женская душа. Танец под аккомпанемент Дениса Мацуева предстал развесистой клюквой с шикарным платьем от Игоря Чепурина. Из виденного (удачного и не очень) складывается единая лирическая тема хореографа: рефлексия по растаявшим грезам и страдания бесприютной человеческой души. 

Поддерживает тему и нынешний опус Бартон «Awaa» — так канадские индейцы зовут матерей. «Мы всегда создаем спектакли с чистого листа, — рассказывает Азур. — Мне нравится «подтягивать» личные истории танцовщиков: вхожу в зал, и мы начинаем разговаривать о делах, погоде, настроении, так и выходим на то, что тут же и сочиняем. В данном случае — образ матери. Каждый, как обычно, предложил свои ассоциации, а после нескольких встреч мне приснился странный сон — я парила под водой в кресле-качалке, будто находясь в материнской утробе». 

Фантазией о до-рождении и стартовал спектакль: гибкий мулат в алых брюках замедленно вращается на фоне красного шара, расправляя тело из позы зародыша. Затем, словно впадая в младенчество, отлично тренированные танцовщики (среди семерых — только одна дама) ползают и изучают собственные конечности, гуттаперчево тянут в рот пальцы ног. И вот уже женщина несет на руках другого кроху, а тот, что постарше, семенит за маминой юбкой (нетвердыми шажками на корточках взрослые артисты талантливо изображают малышей). Но младенчество проходит, и агрессивный танец с дружбой и враждой, завистью и спорами «смывает» его взрослыми «играми». Финал — тот самый сон: на видео под усыпляющие звуки льющейся воды спящая женщина плывет в кресле-качалке навстречу мужчине. Все так медленно и тягуче, что клонит в дрему. 

Парад изобретательных номеров в «Awaa» — то буйных, то медитативных — упрямо рассыпается на фрагменты: единого смыслового стержня здесь, увы, не найти, хотя на территории современного танца, где все больше прорастают агрессия и суета, ироничная лирика Бартон кажется самобытной, выполняющей роль мостика от реальности к искусству. Российское турне труппы «Азур Бартон и артисты» продолжится в Новосибирске. 

Московскую же эстафету «Пяти американских вечеров» подхватит в первых числах октября еще одна нью-йоркская компания — «Танцевальное искусство Шен Вэя». Обладатель множества наград, Вэй приобрел известность как постановщик церемонии открытия Олимпийских игр–2008 в Пекине и сегодня считается важным игроком на поле современного танца. Опыт работы в Национальном балете Китая позволил Вэю привить американскому танцу восточную негу и древнюю мудрость, о чем легко судить по спектаклям «Весна священная» на музыку Игоря Стравинского и «Сложения» под обертонное пение тибетских монахов, которые будут показаны как в столице, так и на сцене петербургского Мариинского театра.