«Ричард III»

Анна ЧУЖКОВА

15.02.2014

Пьеса о кровавом тиране стала продолжением первых хроник Шекспира. Но если трилогия «Генрих VI» носила эпический характер, то «Ричард III» — драма чистой воды, при этом весьма сомнительная с точки зрения исторической достоверности. 

Драматург представил Глостера (Ричарда III) горбатым и к тому же с сухой рукой. Урод на пути к трону отправляет на тот свет целые семьи, перешагивает через трупы братьев и малолетних племянников. Наверняка Шекспир был искренне убежден в этом. Ведь знания об историческом чудовище черпал у самого Томаса Мора — как не поверить святому?

Однако уже в викторианскую эпоху появились историки, утверждавшие, что Ричард нагло оболган летописцами Тюдоров. Виновником некоторых жестоких убийств, уже больше четырех веков разыгрываемых на сцене, вполне мог быть Генрих VII, сменивший на троне Ричарда. В частности, малолетних наследников, возможно, умертвили по его воле.

Точно известно: Глостер исправно служил старшему брату Эдуарду IV во время его правления. «Верность делает меня стойким» — гласил девиз «злодея». А вот средний брат — герцог Кларенс, чью смерть повесил на Ричарда Шекспир, на самом деле был изменником и как минимум дважды вставал на пути у монарха. За что и ответил перед законом. Обвинение в братоубийстве с Глостера можно снять. А легенда, будто герцога утопили в бочке с вином, появилась неспроста. Пагубное пристрастие Кларенса было известно многим. 

Кстати, предыдущего короля Генриха VI тоже казнили по приказу Эдуарда. Ричард не виновен и в смерти бывшего мужа своей супруги Анны Невилл. По той простой причине, что девушка прежде замужем не была. Интрига с женитьбой, гениально описанная Шекспиром, оказалась браком по любви. Иначе как объяснить их нежные письма? А причиной смерти Анны стал не яд Глостера, а туберкулез. И еще один штрих к портрету узурпатора. Узнав о смерти Эдуарда IV, он первым делом заказал заупокойную мессу по почившему брату. 

За короткое царствование Ричарда в Англии появился суд присяжных, был достигнут мир с Шотландией и выросли объемы торговли. Виной гибели монарха некоторые даже считают мягкосердие — слишком многих изменников он прощал. 

Кстати, в 2012-м британские ученые нашли скелет Ричарда III под парковкой в Лестере. Исследования показали, что король был «практически здоров». Если не считать глистов и сколиоза (одно плечо выше другого). Ни сухой руки, ни горба. А судя по реконструкции лица, Ричард имел внешность приятную, даже несколько женоподобную. 

Шекспир взял описание ужасной внешности у Мора. Но ему было выгодно поверить на слово официальным летописцам. Вспомним, драматург добивался дворянского титула. Косвенным подтверждением этого права являлась семейная легенда, по которой один из предков Шекспира храбро сражался в битве при Босворте на стороне Ричмонда (будущего Генриха VII). И был награжден монархом.

Впрочем, уродливая внешность Ричарда не мешала покорять сердца зрителей. В начале XVII века один лондонский юрист записал в дневник забавный анекдот. Известно, что роль Глостера создавалась специально под популярного актера и соратника драматурга Ричарда Бербеджа. Однажды он настолько понравился зрительнице в пьесе, что та пригласила его на свидание. Но, подслушав разговор, проворный Уилл успел к поклоннице первым. Когда же актер постучался в двери уже развлекавшейся с Шекспиром театралки, находчивый драматург ответил каламбуром из английской истории: «Уильям Завоеватель предшествовал Ричарду III».

Пьеса пользовалась огромной популярностью во все времена. Только при жизни барда она издавалась пять раз. Перечисление театральных постановок и экранизаций будет подобно списку гомеровских кораблей. Лучше предоставим слово известным исполнителям.


Лоуренс ОЛИВЬЕ: «Было бы очень обидно, если бы пьесе Шекспира отказали в театральных постановках и экранизациях. Ведь она прекрасна. Я пытался донести в предисловии к «Ричарду III», что это легенда, и жаль, если легенда умрет только потому, что она опровергнута».

Иэн МАККЕЛЛЕН: «Шекспир не писал достоверную историю, не занимался документалистикой... Ричард III — самый ужасный из никогда не существовавших людей. Поэтому и стал архетипом, мифическим тираном. Он деспот, несмотря ни на что, и станет образцом еще не для одного реального диктатора».

Соломон МИХОЭЛС: «Ричард даже солнце воспринимает  «с точки зрения» своей горбатости».

Михаил УЛЬЯНОВ: «Нам удалось тему зла воплотить в очень яркую, очень трудную форму: крутящейся юлы. Весь спектакль — три часа — этот человек ходит вокруг себя, вокруг тех, кто ему мешает, кого надо зарезать, убить… Я терял по два килограмма за вечер. Несколько раз в течение спектакля герой выходит на авансцену и советуется со зрителями. Как-то ко мне подошел военный и сказал: «Товарищ Ульянов, а чего это вы все на меня смотрели, как будто я ваш сообщник по этим гадостям?» Я говорю: «Господь с вами, как это смотрел?» Это была самая гениальная рецензия, потому что человека я пронял, вот и задрожал он и сказал: «Не смотрите мне в душу!»


Константин РАЙКИН: «Человек должен быть кем-то в социальном смысле. Лучше вообще стать королем — самым главным в стране. Тогда, независимо от того, урод ты, коротконогий, сухорукий или горбатый, на тебя будут смотреть снизу вверх и оценят все твои достоинства. Но Ричард проиграл, недооценив в себе человека, у которого есть совесть. Он саморазрушается от сотворенного им зла».