Юрий КОВАЛЕНКО, Париж

26.08.2013

Жерар Депардье устроил гигантское барбекю-пати на лужайке возле дома, который он недавно приобрел в бельгийском местечке Нешен, что рядом с французской границей. Актер организовал это пиршество по случаю «новоселья» и избрания его почетным гражданином коммуны Эстемпюи, куда входит Нешен.

Гражданин Франции и России собрал у себя двести человек — друзей, соседей, коммерсантов. Плюс — местный чиновный люд во главе с бургомистром.

Депардье сам составил праздничное меню — главным образом, мясные блюда, включая жаренных на вертеле молочных поросят. «Когда я был мальчиком, — рассказывает Жерар, — то хотел стать мясником, чтобы иметь возможность самому есть мясо каждый день и кормить им других». Накануне бельгийского застолья актер, известный гурман и обжора, изложил свое кредо: «Меня всегда привлекала прежде всего жизнь и, следовательно, гастрономия, которая является ее важнейшей частью. Или даже, скорее, «еда». Что такое «гастрономия», я понял впоследствии, тогда как «еда» для меня была всегда чем-то очевидным».

«Я рос в деревне, — вспоминает актер. — Мне приходилось убивать и засаливать свиней. Мой отец занимался браконьерством — охотился на зайцев и диких кроликов, из которых делал рагу. Он также готовил потроха, которые обычно используют для собачьих консервов, но мы ели их сами. Пальчики оближешь!»

Депардье и сегодня любит готовить потроха — к примеру, рагу из почек или печени. По его словам, в Средние века богатые ели только потроха — требуху, телячью зобную железу, бараньи яйца, петушачьи гребешки — это и считалось у «верхов» настоящим гастрономическим изыском. Тогда как бедные, по всей видимости, поедали ростбифы и бараньи ножки…

У Жерара нет любимых рецептов. Изучив множество кулинарных книг, он понял, что все рекомендации не стоят выеденного яйца. В высокой кухне всегда есть что-то магическое. Хозяин нескольких ресторанов, актер сам иногда встает у плиты, чтобы приготовить то или иное блюдо для своих гостей.

Основа высокой кухни для Депардье — это хорошие продукты, которых становится все меньше, тогда как людей на нашей планете — все больше и больше. Европейцы теперь мало что понимают в сельском хозяйстве. Поэтому их фермеры и сидят часто без гроша. Что касается Франции, считает актер, то в глазах гурманов она утратила свои лидирующие позиции. Сегодня лучшие эксперты отводят ей места между 20-м и 25-м в табеле о гастрономических рангах.

Депардье всегда интересовало, что едят в разных частях мира. К лучшим кухням он относит итальянскую, индийскую, японскую. У японцев, напоминает он, две тысячи сортов саке, не говоря уже о рисе. А замечательные сыры производят не только в разных регионах Франции, но и в нашем Саранске, где Жерар получил прописку.

Один из его любимых ресторанов — итальянская траттория «Джемма» в Нью-Йорке, где он сам выбирает вино из Абруццо: «После ужина в «Джемме» чувствуешь себя легким, как бабочка». Глядя на Депардье, в это трудно поверить…

В актерском цехе, говорит Депардье, среди гурманов есть настоящие «принцы» — например, Жан Рошфор или Жан-Пьер Марьель. По сравнению с ними сам Жерар, по его словам, «всего лишь бандит, разбойник с большой дороги, но бандит, обладающий хорошим вкусом».

О вине Жерар готов говорить часами. Он любит французскую провинцию Анжу на западе страны, где у него свои виноградники. Хорошие вина — это не только бордо и бургундское. Они есть и в Испании, и в Аргентине. Такие вина — дело рук виноделов-волшебников, которые, подобно алхимикам, могут превращать свинец в золото. Им чужд дух маркетинга.

Друг Депардье, бывший французский президент Николя Саркози, имеет репутацию абсолютного трезвенника, но это, утверждает Жерар, не совсем так: «Саркози может выпить вина, но умеет вовремя остановиться. Я же этого не умею и потому не без некоторого восхищения отношусь к людям, которые знают меру».