Порок в своем отечестве
22.10.2014
Франция заблаговременно начала отмечать 200-летие со дня смерти Донасьена Альфонса Франсуа де Сада. Маркиз, чье имя стало нарицательным, скончался в Шарантоне 2 декабря 1814 года.
Судя по размаху торжеств, этот персонаж никогда не был столь востребован и популярен у своих сограждан, как в наши дни. Во Франции не только переиздают сочинения де Сада, ему посвящают биографии и исследования, конференции и круглые столы. Существует даже видеоигра «Кредо убийцы», одним из героев которой является маркиз. Шампанское, названное в его честь, льется рекой. Наконец, в нынешнем году в четырнадцатый раз была вручена литературная премия имени де Сада, которую учредил известный писатель Фредерик Бегбедер. Ею награждаются книги, которые наиболее «близки по духу» мировоззрению маркиза.
Главным событием сезона «садомании» стала грандиозная выставка «Сад: атаковать солнце», которая только что открылась в парижском Музее Орсе (продлится она до 25 января 2015 года). В названии использованы слова самого де Сада: «Сколько раз, черт побери, я мечтал атаковать солнце, лишить человечество этого светила и использовать его, чтобы поджечь мир». Чтобы привлечь внимание публики, музей пошел на беспрецедентный шаг: запустил на своем сайте эротический анонс-трейлер со стилизованными сценами групповой оргии à-ля Сад. «Он остался бы доволен таким пиаром», — иронизируют по поводу скандального видео парижские арт-критики. Но, главное, французские эксперты впервые решили проследить влияние маркиза на изобразительное искусство, на таких мастеров, как Фрагонар, Делакруа, Жерико, Энгр, Роден, Дега, Сезанн, Пикассо, Бэкон и целую плеяду сюрреалистов. Чтобы понять «феномен де Сада», в экспозиции представлено более пятисот картин, рисунков, скульптур, фотографий, книг. «Это искусство или порнография?» — задается вопросом британская электронная газета по поводу некоторых экспонатов.
Как бы то ни было, символом выставки, по мнению куратора Анни Ле Брен, является картина Эдгара Дега «Сцены средневековой войны» («Ужасы Орлеана»). Ну а классическим примером влияния де Сада Ле Брен называет творчество Огюста Родена. Вдохновленный работами маркиза, великий скульптор выполнил около десяти тысяч эротических рисунков.
Помимо нынешней выставки Музей Орсе планирует представить в ноябре ретроспективу фильмов, которые так или иначе связаны с жизнью и книгами маркиза. Среди 14 картин ленты Питера Брука «Марат/Сад», Пьера Паоло Пазолини «Сало, или 120 дней Содома», Луиса Бунюэля «Золотой век», Нагисы Осимы «Империя чувств», Майкла Пауэлла «Подглядывающий».
Одновременно с музейной экспозицией в парижском Институте писем и рукописей выставлен манускрипт знаменитых «120 дней Содома», которые чудом дошли до наших дней. Парижское общество книголюбов «Аристофил» выкупило текст у швейцарского коллекционера за 7 миллионов евро. Как известно, свой главный труд де Сад тайно сочинил в 1785 году в Бастилии. Писал он его на свитке, который прятал в камере, между камнями. Сам автор назвал свой опус «самой порочной книгой в истории человечества».
«Я и три моих брата рады, что этот бесценный документ вернулся во Францию, — заявил потомок маркиза Юг де Сад. — Наш предок потерял рукопись и до самой смерти оплакивал утрату».
«Этот человек будет доминировать в ХХ столетии», — предсказал в свое время поэт Гийом Аполлинер. Действительно, даже спустя два столетия после смерти маркиз по-прежнему не забыт, а слово «садист» вошло во все языки мира.
Однако многие видят в де Саде не только мрачного сладострастника, извращенца и автора «запретных» сочинений. «Садоведы» подчеркивают, что этот аристократ-либертен, философ и мыслитель, оказался предвестником тотальной сексуальной свободы, пролил свет на темные инстинкты человека, и в чем-то даже предвосхитил основы психиатрии и учение Зигмунда Фрейда. Более того, по мнению специалистов, де Сад успел проявить себя и на поприще «гуманизма». Маркиз едва ли не первым (еще в XVIII столетии) выступил за отмену высшей меры наказания: «Из всех законов самый ужасный тот, который приговаривает человека к смерти». Правда, продиктовано такое милосердие было во многом опасением за собственную голову...
