— Где вас застал карантин? Как проводите время на самоизоляции?

— Помните, как у Пушкина в «Дорожных жалобах»: «Иль со скуки околею где-нибудь в карантине…» Нет, как говорится, не дождетесь! Читаю, пишу, закончила вторую книгу серии «Оперные тайны», слушаю много музыки (не оперной) и стараюсь осмысливать происходящее. На место негативных эмоций, которые были поначалу, приходит осознание того, что происходит на нашей планете и как мы все впишемся в это новое энергетическое пространство и время, которое, безусловно, придет на смену «старому миру».

— Много ли ваших проектов пострадало из-за пандемии?

— Очень и очень много… И про каждый проект, который отменяли, думали — «ну вот следующий уж точно будет»… А когда стало ясно, что эта история надолго, успокоились и приняли ситуацию как неизбежную и потому необсуждаемую с самими собой! Но я абсолютно уверена, что в условиях меняющихся реалий нашей жизни, в условиях безусловной и тотальной перестройки сознания и духа все намеченные проекты приобретут новые грани, формы, наполнятся новым содержанием, о котором я раньше и не думала. И они обязательно состоятся в будущем. А сейчас эти новые формы, идеи, смыслы буквально растворены в пространстве — вопрос в том, сможешь ли ты их услышать, почувствовать и затем воплотить?! Вот здесь-то эти «дни тишины» без нашего вечного «бега с препятствиями» в ежедневных буднях и проблемах и понадобились очень сильно. А кого-то ситуация только раздражает, разжигает агрессию. И это тоже понятно. Работы нет, денег нет, «гайки закручивают» — что делать? Как никогда актуальны слова из каверинских «Двух капитанов»: «Бороться и искать, найти и не сдаваться»!

— Продолжаете ли общение с учениками — если да, то каким образом?

— Общаемся! Это очень важно, чтобы был постоянный контакт! Доверие, понимание и тепло в отношениях «учитель — ученик» — это залог хорошего результата! Натягивается некая нить, некая пуповина, которая позволяет питать знаниями молодого исполнителя, заставляет его анализировать услышанное и увиденное, вырабатывать правильный вкус, ощущать правильные направления в репертуаре, находить для себя ориентиры. У них всегда много вопросов ко мне, они скучают по занятиям, а я — по ним… Они ведь становятся твоими детьми в каком-то смысле! 

 
Мы отказались от идеи заниматься по скайпу или другим интернет-программам. Ничего не понятно, все искажается, всем тяжело, устаем, и результат — ноль! Решили так. Я даю задание, говорю, кого послушать из мастеров, и они по ватсаппу присылают свои арии, романсы, а я делаю свои коррективы, замечания. Конечно, все это не идет ни в какое сравнение с истинным, глубинным, вдумчивым процессом живой работы, но что делать…

— Ваши просветительские концертные программы последних лет чаще всего шли в сопровождении камерного ансамбля «Гармония». Что с его музыкантами, на каких условиях «отпущен» коллектив на вынужденные каникулы, что с их заработком?

— Мои концертные программы построены как некий салон, концерт-перформанс, где я пою, рассказываю и стараюсь погрузить публику в атмосферу той эпохи, в которой создавались те или иные музыкальные шедевры. Идею я взяла у таких выдающихся личностей, как Полина Виардо, Леонид Собинов, Антонина Нежданова, у концертов Русского музыкально-просветительского общества, Керзинских собраний... Концерты превращаются в некий спектакль, действо, перформанс, связанный одним энергетическим узлом. И, конечно же, здесь должен быть коллектив единомышленников, людей креативных, разносторонних и открытых музыкальным экспериментам, с тонким ансамблевым чутьем. И у меня подобралась чудесная команда. Они сейчас, как и все, занимаются дома с сохранением зарплаты и ждут… Как ждем все мы «луча света в темном царстве». Идей — море! Хочется музицировать!

— Как вы планируете концертную жизнь дальше — с какого срока, переносятся ли концерты или уже будут верстаться заново?

— Верно сказано: «Если ты хочешь насмешить Бога, расскажи ему о своих планах». Я решила, что все планы по возобновлению активной работы я начну, когда Пространство, высшие силы и вся ситуация в мире позволят это начать — никаких дерганий и насилия сейчас быть не может! Работать над собой, думать, учить и учиться… Копить знания, силу духа и быть в состоянии самопознания и осознания этого важного периода… Но, предварительно — с осени (сентябрь, октябрь), все, что переносилось, должно начать осуществляться.

— Художники, творческие личности чувствуют иначе, чем простые люди. Что вы думаете об этой ситуации, так сказать, онтологически?

— Это действительно кризис с массой вытекающих из него последствий! Кризис экономики, политики, культуры, общественных связей, духовно-нравственных ценностей, образования, медицины — в общем, всего, что есть жизнь человеческого общества на планете! Беда зрела давно, так как вся логика развития общества потребления в постиндустриальную эпоху уперлась в некий тупик. Эксплуатация недр земли, уничтожение флоры и фауны, загрязнение воздуха — создали объективную картину экологической катастрофы, и Земля начала отвечать разгулом стихий, ураганов, землетрясений, извержениями вулканов. И на этом фоне — бешеное обогащение элит, во многом причастных к этому — в прямом смысле слова — убийству нашей прекрасной матери-Земли! И, с другой сторон, дикое обнищание и тяжелейшее положение людей, вынужденных бороться за свое существование из-за несправедливого, неправомерного способа распределения доходов от использования ресурсов планеты.

— Многие говорят, что природа устала от человека. И то, что остановлено производство и вообще многие виды деятельности людей, для Земли и ее экосистемы — это хорошо. Но блокирована и культура. Это побочное явление или тоже какой-то знак, сигнал из Вселенной для всех нас?

— Всем сейчас тяжело, а творческим людям такие вынужденные простои, без каких-то видимых перспектив, могут обернуться трагедиями! Молодые артисты, только начавшие свою творческую жизнь, лишились работы, остались без средств, без гарантий на перспективу, находятся в крайне негативном состоянии духа, в полной неизвестности! И если ты не силен духом, то все может обернуться очень печально. А какую публику мы получим на выходе из всего этого кошмара? Морально убитую, неплатежеспособную, занятую мыслями совсем не о высоких материях… В общем, этот кризис, этот переход в другую мерность ставит много вопросов перед каждым человеком и обществом в целом! Станем ли мы оцифрованными полуроботами, или вознесем еще выше великое звание Человека — Сотворца новой эпохи Знаний, Культуры и Просвещения?

— Последние годы многие деятели культуры, и вы в том числе, говорили о закате оперы, утрате ею своего элитарного содержания, о выхолащивании, фактически смерти жанра в классической его форме. И вот теперь оперные театры не функционируют. Может быть, это и к лучшему? Может быть, это тоже знак?

— Сейчас шла по Большой Никитской — никого! Три храма подряд — все закрыты, и над этой тишиной плывет колокольный звон, мистически странный и жутковатый, совсем непохожий на радостный пасхальный перезвон добросердечной, шумной Москвы на пасхальной седмице... Наверное, так звонили колокола в годины великих испытаний, заставляя задуматься о глубинных вопросах бытия. А ведь театр — это тот же храм, он намного больше, чем место для развлечений. Театр — это тоже соборность, это сакральное, жреческое, самозабвенное служение музам. Да, все массовые мероприятия запрещены... Страшно? Конечно. Как и страшно, что люди на Пасху из-за запретов не могли встретить этот великий день! А в войну храмы и театры по возможности работали. Случайно ли это происходит сейчас? Уверена, что нет! 

Здесь две стороны медали — люди погружаются в тяжелое состояние, чувствуя себя заключенными в четырех стенах и не имея отдушины в виде живой энергии присутствия на службе, на концертах и спектаклях... Онлайн-трансляции не могут стать этим энергетическим источником! А другая сторона вопроса еще интереснее... То, что мы переживаем огромный кризис театра — это факт! В условиях рыночных отношений оперный театр стал бизнесом — во-первых, и творческим объектом — лишь во-вторых! Продавать любой ценой, быстро «создавать звезд», раскручивать их всеми способами, включая назойливую рекламу в соцсетях и СМИ, разжигая аппетит обсуждениями их гонораров, марками их платьев, украшений. На первом плане должны быть личность артиста, режиссера, дирижера, которые создают не товар, а высококлассный продукт, произведение искусства! И исчезновение сакральности театра, на мой взгляд, связано с тем, что акценты сегодня расставлены неверно! Почему сегодня режиссер в опере получил абсолютное право выбирать певцов по его видению и слышанию? Не дирижер, не музыкальный руководитель, а именно режиссер! Не потому ли мы слышим такое количество певцов, не соответствующих роли — ни тембрально, ни энергетически? 

Мы с Робертом (Роберт Росцик — супруг певицы и известный импресарио. — «Культура») читали статьи известных зарубежных критиков и музыковедов — это называется miscasting, несоответствие роли! Но, the show must go on! Приколы, шутки-прибаутки, стеб на сцене убирают ту энергию восторга от музыки, голосов, смыслов и задач оперного театра, ради которых творили великие мастера прошлого.

То, что приводило в восторг раньше, высмеяно, объявлено анахронизмом, нафталином, «старой школой». Верди говорил: «Вернитесь к прошлому — и получите прогресс, движение вперед!» В этом и есть сакральный смысл театра — уважать первоисточник, следовать заповедям автора и искать интересную форму воплощения материала, не нарушая этическую, эстетическую и энергетическую структуру творения! Думаю, что «печальный звон колокола», это вынужденное молчание театра должно заставить директоров, менеджеров, режиссеров, дирижеров, певцов и всех причастных задуматься над тем, что театр не может больше идти тем же путем. Время «эффективных менеджеров» должно смениться временем служителей и радетелей за истинное, искреннее, духовное, вдохновенное и человеколюбивое творчество.